Стивен Эриксон - Врата Мертвого Дома

Геборик. Заговоры в Империи

Колтейн удивил всех. Оставив пехотинцев Седьмой охранять забор воды из источника Дридж, сам он повёл виканцев в Одан. Через два часа после заката титтанские воины, которые вели лошадей в поводу, чтобы дать животным роздых, вдруг обнаружили, что на них, охватив полукругом, несутся вооружённые всадники. Мало кто из титтанов успел сесть в седло, не говоря уж о том, чтобы развернуть боевое построение. И хотя местные превосходили виканцев числом семь к одному, они дрогнули, побежали и заплатили сотнями жизней за каждого павшего воина Колтейна. Спустя два часа бойня была окончена.

Дукер ехал по южной дороге к оазису и видел огни догоравших повозок титтанов далеко справа. Отнюдь не сразу он понял, что именно видит. О том, чтобы поскакать к зареву, не могло быть и речи. Виканцы отправились на смертный бой, они убили бы его, не задумываясь. Поэтому историк пустил лошадь лёгким галопом на северо-запад и скакал до тех пор, пока не встретил первого из бегущих титтанов, от которого и узнал все подробности.

Виканцы — сущие демоны. Они дышат огнём. Их стрелы заколдованные — одна в воздухе сразу превращается в сотню. Кони у них дерутся с невероятным коварством и неживотным умом. Кто-то призвал Взошедшего мезлана и послал против Семи Городов, где он теперь схлестнулся с богиней Вихря. Виканцы бессмертны, их невозможно убить. Солнце погасло, рассвета больше не будет.

Дукер предоставил титтана судьбе и вернулся на дорогу, чтобы продолжить путь к оазису. Он потерял два часа, зато сумел выловить среди перепуганных причитаний дезертира бесценные сведения.

Покачиваясь в седле, историк подумал, что это отнюдь не предсмертные конвульсии смертельно раненного зверя. Колтейн явно видел ситуацию совсем иначе. И вероятно — с самого начала. Кулак проводил военную кампанию. Для него это война, а не паническое бегство. Вождям Апокалипсиса стоило бы поскорей изменить ход своих мыслей, чтобы оставалась хоть какая-то надежда вырвать клыки у этого змея. Более того, им нужно в зародыше подавить слухи о том, что виканцы — не совсем люди, а то и вовсе не люди, но это сказать куда проще, чем сделать.

У Камиста Релоя сохранялось численное преимущество, но начинало сказываться качество войск — виканцы Колтейна сохраняли железную дисциплину даже в пылу битвы, а Седьмая — опытная армия, которую новый Кулак тщательно готовил именно к такому типу войны. Вероятнее всего, малазанцев всё-таки рано или поздно уничтожат — если в других местах дела обстоят так же плачевно, у оторванной от всех армии, отягчённой тысячами беженцев, надежды мало. Такими маленькими победами не выиграть войну — Релой может призвать в своё войско сотни тысяч новых рекрутов, если только Ша’ик осознает угрозу, которую представляет Колтейн, и пошлёт за ним свои силы.

Когда Дукер увидел небольшой оазис вокруг Ручья Дридж, он был потрясён: почти все пальмы были срублены. Стволы исчезли, остались только пеньки и молодые растения. В воздухе клубился дым, призрачный на фоне бледнеющего неба. Дукер встал в стременах, высматривая костры, частоколы, шатры лагеря. Ничего… может, на другой стороне?..

Чем дальше историк въезжал в оазис, тем гуще становился дым. Лошадь осторожно выбирала дорогу среди изрубленных пней. Знаки были повсюду — сперва рвы, вырытые в песке под частоколами, затем глубокие колеи там, где фургоны выстроили в оборонительную линию. В очагах остался только дымящийся пепел.

Дукер был ошеломлён и вдруг почувствовал невыносимую усталость. Он позволил лошади вольно бродить по оставленному лагерю. Глубокая воронка за ним оказалась источником — его вычерпали почти досуха, и озерцо только-только начинало наполняться: маленькая буроватая лужа, окружённая грязными обрывками пальмовой коры и гниющими листьями. Даже рыбу всю забрали.

Когда виканцы истребляли титтанов, солдаты Седьмой и беженцы уже покинули оазис. Историк пытался осознать этот факт. Он воображал себе сцену: беженцы с покрасневшими глазами, детишки, набившиеся в фургоны, больные взгляды старых солдат, прикрывавших отступление. Колтейн не давал им отдыха, времени, чтобы справиться с потрясением, примириться с тем, что произошло, что сейчас происходило. Они пришли, забрали из оазиса всю воду и вообще всё, что может пригодиться, и тут же ушли.

Куда?

Дукер поехал вперёд. Вскоре он оказался на юго-западном краю оазиса, вглядываясь в широкий след, оставленный фургонами, конями и скотом. Вдалеке на юго-востоке вздымались выветренные вершины Ладорских холмов. На западе раскинулись Титтанские степи. Там нет ничего до самой реки Секалы, а до неё слишком далеко, чтобы Колтейн даже задумался об этом. Если они двинулись на северо-запад, значит, к деревне Манот, а затем в Карон-Тепаси на берегу моря Карас. Но это почти так же далеко, как до Секалы. След вёл строго на запад, в степи. Худов дух, там же ничего нет!

Похоже, пытаться предугадать действия Кулака-виканца просто бессмысленно. Историк развернул лошадь, двинулся обратно к источнику и там неуклюже спешился, морщась от ноющей боли в бёдрах и пояснице. Ехать дальше он бы не смог, как, впрочем, и его лошадь. Обоим был нужен отдых — и мутная вода на дне воронки.

Дукер снял с седла спальный мешок и бросил на усыпанный пальмовыми листьями песок. Отстегнув подпругу, стащил с мокрой от пота спины лошади резное седло. Взявшись за узду, историк повёл животное к воде.

Источник заложили камнями, поэтому он так медленно наполнялся. Дукер снял шарф и по ткани набрал воды в свой шлем. Сначала он напоил лошадь, затем снова взялся за самодельный фильтр, чтобы утолить жажду и наполнить флягу.

Дукер накормил кобылу зерном из подсумка, затем хорошенько вытер её, прежде чем взяться за обустройство собственного лагеря. Он уже сомневался, что сумеет догнать Колтейна с армией. Может, он давно уже гонится за призраками посреди ожившего ночного кошмара? Может, они и вправду демоны. Усталость явно брала своё.

Дукер развернул одеяло, затем натянул над ним самодельный тент из телабы. Без защиты пальм солнце выжжет оазис — годы уйдут на восстановление, если он вообще снова оживёт. Прежде чем сон сморил его, историк долго думал о грядущей войне. Города значат меньше, чем источники воды. Армии станут захватывать оазисы, и те окажутся так же важны, как острова в широком море. У врагов Колтейна всегда будет преимущество — все его возможные пути известны, ко всякому его броску можно подготовиться… нужно, конечно, чтобы Камист Релой смог добраться до них первым, но кто ему помешает? Ему-то не нужно охранять тысячи беженцев. Несмотря на все неожиданные ходы, тактически Колтейн связан.