Джордж Мартин - Буря мечей

— Разве что слепые, жрец.

Разбойники захохотали, а Торос громче всех.

— Может быть — но я уже не тот ложный жрец, которого ты знал. Владыка Света пробудил в моем сердце давно дремавшие силы, и я вижу в пламени будущее.

— Пошел ты со своим пламенем. — Пес огляделся. — Странная у тебя компания для святого.

— Они мои братья, — просто сказал Торос.

Лим вышел вперед. Только у него и Зеленой Борды хватало роста, чтобы смотреть Псу прямо в глаза.

— Гавкай с разбором, собака. Твоя жизнь в наших руках.

— Тогда вытри дерьмо с пальцев, — засмеялся Пес. — И давно вы прячетесь в этой дыре?

При этом намеке на трусость Энги-Лучник ощетинился.

— Спроси козла, как мы прячемся, Пес. Спроси своего брата. Спроси лорда-пиявку. Мы пускали кровь им всем.

— Это вы-то? Не смеши меня. Вы больше похожи на свинарей, чем на солдат.

— Среди нас в самом деле есть свинари, — сказал низкорослый человек, которого Арья не знала. — И дубильщики, и каменщики, и певцы. Только всем этим мы занимались, пока война не началась.

— Выступая из Королевской Гавани, мы были людьми Винтерфелла, людьми Дарри, людьми Черной Гавани, людьми Мэллори и людьми Уайлда. Мы были рыцарями, оруженосцами и латниками, лордами и простолюдинами, объединенными только одним — нашей целью. — Голос, говоривший это, принадлежал человеку, сидящему в нише между корнями чардрева. — Мы выступили в числе ста двадцати человек, чтобы покарать твоего брата именем короля. — Оратор начал спускаться по корням на пол пещеры. — Сто двадцать храбрых и честных людей, ведомых дураком в звездном плаще. — Из путаницы корней показалось пугало в рваном черном плаще, усеянном звездами, и панцире, помятом в сотне сражений. Густые золотисто-рыжие волосы скрывали его лицо, но над левым ухом, где ему проломили голову, осталась плешь. — Мы потеряли более восьмидесяти человек из того нашего отряда, но другие подняли мечи, выпавшие из их рук. — Он спрыгнул на пол, и разбойники расступились перед ним. На месте одного его глаза зияла пустая бугристая глазница, шею окружала черная полоса. — С их помощью мы продолжаем сражаться за Роберта и государство.

— За Роберта? — опешил Сандор Клиган.

— Нас послал Нед Старк, — пояснил Джек-Счастливчик. — В это время он сидел на Железном Троне, поэтому мы по-настоящему не его люди, а люди Роберта.

— Роберт теперь — король червей. Вы поэтому, что ли, в землю зарылись?

— Король умер, — согласился похожий на пугало рыцарь, — но мы по-прежнему его люди, хотя наше королевское знамя пропало у Скоморошьего брода, когда на нас накинулись мясники твоего брата. — Он ударил себя кулаком в грудь. — Роберт убит, но его страна жива, и мы ее защищаем.

— Защищаем! — фыркнул Пес. — Можно подумать, что она твоя мать или любовница, Дондаррион.

Дондаррион? Берик Дондаррион был красавцем. Подружка Сансы Джейни влюбилась в него, но этого человека даже Джейни Пуль не сочла бы привлекательным. Арья присмотрелась повнимательнее и различила на растрескавшейся эмали его панциря остатки пурпурной молнии.

— Страна — это скалы, деревья и реки, — продолжал Пес. — Разве камни нуждаются в защите? Роберт уж точно так не думал. Он признавал только то, что годилось для драки, постели или выпивки, а на остальное плевал, и на вас бы тоже плюнул… бравые ребята.

По пещере прокатился негодующий гул. Лим обнажил свой длинный меч.

— Назовешь нас так еще раз — проглотишь свой язык.

Пес ответил ему презрительным взглядом.

— Хорош храбрец — грозит оружием связанному пленнику. Развяжи меня, тогда посмотрим, какой ты смелый. — Пес оглянулся на Безумного Охотника. — А ты? Или ты без собак ни на что не годен?

— Мне следовало оставить тебя в вороньей клетке. — Охотник вытащил нож. — И это еще не поздно сделать.

Пес засмеялся ему в лицо.

— Мы все здесь братья, — провозгласил Торос из Мира. — Братья по оружию, присягнувшие нашей стране, нашему богу и друг другу.

— Братство без знамен, — добавил, дернув струну, Том-Семерка. — Рыцари полого холма.

— Рыцари? — насмешливо процедил Клиган. — Дондаррион, положим, в самом деле рыцарь, но остальные — просто сброд, разбойничья шайка. Куча дерьма, вот вы кто.

— Любой рыцарь может посвятить в рыцари другого, — возразил ему Берик Дондаррион, — и меч коснулся плеча каждого из тех, кого ты здесь видишь. Мы забытое братство.

— Дайте мне уйти, и я о вас тоже забуду, — пообещал Клиган. — Но если вы собрались меня убить, то не тяните. У меня забрали меч, коня и золото — берите вдобавок и жизнь… только избавь меня от своего праведного блеяния.

— Смерти тебе ждать недолго, Пес, — заверил его Торос, — но это будет не убийство, а приговор суда.

— Да, — подхватил Безумный Охотник, — и эта участь будет милосерднее той, которой заслуживаешь ты и тебе подобные. Вы называете себя львами, а сами в Шеррере и у Скоморошьего брода насиловали девочек шести и семи лет и разрубали надвое грудных младенцев на глазах у матерей. Ни один лев не проявляет такой жестокости.

— Меня не было ни в Шеррере, ни у Скоморошьего брода. Ты складываешь своих убиенных младенцев не у той двери.

— Ты будешь отрицать, что дом Клиганов воздвигся на трупах детей? — спросил Торос. — Я видел, как принца Эйегона и принцессу Рейенис положили перед Железным Троном. Вам следовало бы взять эмблемой двух окровавленных младенцев вместо ваших гнусных собак.

— Ты принимаешь меня за моего брата? — Пес скривил рот. — Или называться Клиганом — уже преступление?

— Убийство — вот преступление.

— И кого же это я убил?

— Лорда Лотара Маллери и сира Глэддена Уайлда, — сказал Харвин.

— Моих братьев Листера и Леннокса, — сказал Джек-Счастливчик.

— Дядюшку Бека и Мельникова сына Маджа из Доннелвуда, — сказала какая-то старуха.

— Вдову Мерримен, которая так сладко любила, — сказал Зеленая Борода.

— Септонов в деревне Тихий Пруд.

— Сира Эндри Карлтона. Его оруженосца Люкаса Рута. Мужчин, женщин и детей в Филдстоне и на Моздановой Мельнице.

— Лорда и леди Деддинг.

— Элина из Винтерфелла, — продолжил счет Том, — Джона-Стрелка, Маленького Мэтта и его сестру Рэнду, Энвила Рина, сира Ормонда, сира Дадли, Пата из Мори, Пата из Лэнсвуда, Старого Пата и Пата из Шермеровой Рощи. Слепого Уила-Строгальщика, тетушку Мейри, Мейри Гулящую, Бекку-Пекариху. Сира Реймена Дарри и лордов Дарри, старого и нового. Бастарда из Бракена, Уилла Оперенного, Харсли, тетушку Ноллу…

— Хватит, — оборвал его Пес. — У меня уже в ушах звенит. Кто они такие?

— Люди, — сказал лорд Берик. — Люди, большие и малые, молодые и старые, хорошие и дурные, погибшие от мечей и копий Ланнистеров.

— Мой меч тут ни при чем, и тот, кто утверждает обратное, просто лжец.