Array Array - Звездные Войны Республиканские Коммандо Книга 4 Приказ 66

— Меня примут? Что вы ожидаете от своих сторонников?

— Семья будет рада тебя встретить. И для начала — врать тебе не понадобится.

— У тебя есть возлюбленный?

— Конечно. Что это за жизнь, если ты бежишь от самого сильного побуждения к лучшему, что есть у любого живущего?

Этейн хотела бы знать, как в сообщество джедаев вписался бы Дарман в качестве ее не владеющей Силой половины. Потом она поняла, что снова пытается сделать выбор за него, решить что она знает лучше, и решать сама — точно также как и тогда, когда она решила завести ребенка.

— Если я присоединюсь к вам, я буду обязана жить в вашей общине? — спросила Этейн. Каллиста чуть наклонила голову, словно не могла ее расслышать. Идея начинала выглядеть не очень хорошей и ее голос начал подрагивать. Смешно было думать о том она может устроиться джедаем на полставки, заходя время от времени к учителю Алтису и его секте чтобы сделать немножко джедайской работы… — Отцу моего ребенка, возможно, придется быть в другом месте.

Каллиста выглядела ошеломленной.

— Я не могу говорить за учителя Алтиса, но не могу представить, чтобы он прогнал тебя, если ты захочешь видеться с нами лишь изредка.

Этейн было стыдно, оттого, что Алтис и его люди могли многое отбросить и сражаться вместе с Орденом, в то время как всё остальное время Орден старательно их сторонился. А еще ей было стыдно, что Орден с радостью принял их, как только они понадобились. Она начинала думать как Джусик.

— Думаю, мне надо будет как–нибудь навестить вас. — сказала она. Лишь несколько недель — только для того, чтобы твердо убедиться, что она больше не хочет иметь ничего общего с путями джедаев. — Если вы разрешите.

— Знаешь, это очень печально.

— Что именно?

— Что, владеешь ты Силой или нет, приходится быть такой несчастной лишь для того, чтобы быть обычным человеком. Учитель Алтис говорил что Орден Джедай стал больше корпорацией, чем духовным объединением; сплошные правила, инфраструктура, комиссии… Продолжая аналогию, он говорил что Орден потерял из виду свой главный бизнес. Который заключался просто в том, чтобы делать то, в чем нуждаются другие.

Этейн подумал о Храме Джедай и его огромных Архивах, техническом обеспечении, и явно безграничном бюджете. Да; и трудно было заметить, когда именно все это началось.

— Я хотела бы сказать, что мы закоснели. — проговорила Этейн, решив уйти до того, как она выплеснет все свое разочарование и возмущение на эту женщину. — Но я чувствую что мы разлагаемся.

Каллиста вежливо кивнула ей.

— Приходи к нам, когда будет время, и приноси с собой ребенка. Мы будем рады видеть его.

Возвращаясь на общую палубу Этейн не могла вспомнить — говорила ли она что ребенок именно сын. Возможно это не имело значения, и Каллиста просто не хотела говорить о ребенке в среднем роде, но возможно она была достаточно чувствительна в Силе, чтобы понять.

Ей внезапно захотелось очутиться в компании Дармана. «Нерриф» была большой станцией — док–платформа и база снабжения для четверти Срединного Кольца, и когда она наконец добралась до общей палубы, «Омеги» там не было. На палубе было море чужаков, в основном клон–солдаты, среди которых были разбросаны неклонированные офицеры в серой форме и пара джедаев–падаванов. Когда она коснулась его через Силу, Дарман ощущался спокойным и отстраненным. Он почти всегда был таким; иногда по ощущениям в Силе было трудно сказать — спит он или нет. Она связалась с ним по комму. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы ответить.

— Дар, где ты?

— Душевые, палуба «К».

Я не просила, но дроид–стюард вписал меня в каюты офицеров. Приватный отсек — это не общая палуба, так что ищи каюту семнадцать–шестьдесят один, палуба «Н». Я буду ждать тебя там.

Голос Дармана внезапно стал хрипловатым и смущенным.

— Я тоже по тебе скучал.

Этейн знала, что до нее иногда долго доходит. Бедный Дар; он ждал небольшого романтического приключения, а не величайшего шока в своей короткой жизни. Ей надо быть осторожной.

— Сначала поговорим. — сказала она. — Упущенное наверстаем позже. Договорились?

— Хорошо.

Она добралась до каюты первой и попыталась медитировать, ожидая Дармана. Чтобы быть джедаем требуются тренировки. Она понимала что это — целый набор умений, и когда она перестает ими пользоваться — они начинают слабеть. А она теперь проводила в мире обычных людей столько времени, что почти не медитировала и даже ее телекинетические навыки стоило освежить. Сейчас ее обязанности гораздо меньше были связаны с боевыми заданиями. Ей нужно было снова набрать форму, для того чтобы, как минимум, выжить.

Впрочем, Дармана она все равно могла почувствовать задолго до того, как он постучался в двери. Это умение она поддерживала в самом лучшем состоянии. Он выглядел все таким же поразительно невинным в Силе; он не был тем же ребенком, за которого она ошибочно приняла его на Квиилуре, и его сияющий оптимизм явно потускнел, но все же в нем пока не проступали темные вихри гнева и страстей, как это было у Скираты.

Хотя Скорч… она подумала о Скорче, таком тихом — несмотря на чистый, пылающий гнев и ярость, которые она успокаивала в Хадде, и понадеялась, что Сила сохранит Дармана от такого. Война перемалывала даже этих солдат, несмотря на их геном выбранный за свою потенциально патологическую устойчивость к стрессу.

— Эт'ика?

— Отлично ориентируешься. Заходи скорей. — Она не чувствовала никого поблизости, но ей вовсе не хотелось, чтобы ее заметили зазывающей одного из ее людей в свою каюту. — Нашел чего–нибудь поесть?

— Я потерял первенство ВАР в пожирании десятка сосисок под пол–литра кафа. — сказал он, укладывая шлем и винтовку на верхнюю койку. Каюты были тесными, из тех, где даже умывальник убирается в переборку. — Меня побил Корр, это настоящий сарлакк с ногами. Хотя открытое соревнование среди бригады СО по пирогам с начинкой из непонятных фруктов осталось за мной. Ты все еще можешь мной гордиться, Эт'ика.

Улыбка у Дармана была совершенно обезоруживающая. Он буквально излучал доверие, и Этейн от этого становилось еще хуже. Она будет раскаиваться. Она будет просить прощения. И она должна рассказать — но это надо сделать осторожно.

— Да, Корр просто великолепен. — улыбнулась она. — Я поражаюсь, каким дипломатичным он бывает, как много он думает. И он действительно изрядный бунтарь.

Дар начал отсоединять ранец и броню, складывая пластины рядом со шлемом. Для республиканского коммандо, снаряженного так, как они не было такого понятия как «быстрое переодевание».

— Да, мы, простые клоны, даже умеем считать, и мы счастливы быть тупыми, да, сэр, просто наштампуйте нас побольше и отправьте на стрельбище, потому что мы ничего не чувствуем…