Кирилл Бенедиктов - Арктический гамбит

— Нет, товарищ генерал еще без сознания. С вами хочет поговорить подполковник Поздняк.

— Передайте Поздняку, что я поговорю с ним позже.

Андрей попытался закрыть дверь, но незваный гость успел просунуть в щель тупорылый ботинок.

— Никаких «позже», господин Гумилев. Это очень срочно.

— Идите к черту! — рассвирепел Андрей. — Совсем совесть потеряли!

В руках у визитера неожиданно появился небольшой пистолет.

— Откройте дверь, господин Гумилев. У меня приказ доставить вас живым, но никто не запрещал мне прострелить вам ногу.

Что-то подсказало Андрею, что человек выстрелит в него, не задумываясь. А если его ранят, на плане спасения можно будет сразу ставить крест.

Он снял цепочку и отошел на шаг назад.

Посланец Свиридова не стал терять время зря. Он ткнул Андрея стволом под ребра и заставил встать лицом к стене. Еще мгновение — и на запястьях Гумилева защелкнулись наручники.

— Где Спрут? — спросил человек так буднично, словно интересовался, сколько ложечек сахара класть в чай. — Отвечайте быстро, Андрей Львович, это в ваших интересах.

— Какой Спрут? — удивился Андрей.

— Не валяйте дурака! Предмет, который вы украли у генерала!

— Я? Украл? Милейший, вы меня с кем-то путаете!

— Жаль, бить мне тебя запретили, — сказал вдруг гость совсем Другим голосом. — Гнида буржуйская… нахапали добра и думают, что они теперь везде хозяева…

— Ого, — сказал Гумилев, — это что, классовое чутье проснулось?

— Хватит болтать, — в голосе визитера зазвенел металл. — Говорите, где Спрут!

За спиной Андрея послышался какой-то шум. Гумилев повернул голову и увидел Илюмжинова, с интересом разглядывавшего бездыханное тело незваного гостя. В руках у Кирсана был утюг, которым Марго гладила Марусины вещи.

— Извини, что вошел без стука, у тебя открыто было, — сказал калмык. — А это что за таинственный незнакомец? И почему у тебя на руках эти красивые металлические браслеты?

Он наклонился и, обшарив карманы гостя, достал ключи от наручников.

— Меня хотели арестовать по приказу Поздняка, — ответил Андрей, снимая наручники. — Подполковник, видимо, догадался, что я стащил у генерала Спрута, вот и решил его вернуть.

— Тебе не кажется, что наши чекисты слегка заигрались? Арестовать создателя станции и фактического руководителя экспедиции — это уже слишком.

— Если моя догадка верна, то они действуют строго по плану. Им нужно полностью поставить «Землю-2» под свой контроль, а я мешаю им это сделать.

— А покушение на Свиридова — тоже часть этого плана? Андрей покачал головой.

— Не знаю. Подожди минуту.

Он быстро прошел в смежную каюту. Ни Маруси, ни Марго не было. В разобранной кроватке сиротливо лежал мишка по имени Пушок.

— Ищешь своих девчонок? Они в зимнем саду, играют в прятки, — сообщил Илюмжинов.

— Сколько же я спал? Проклятье, уже одиннадцать часов! Я собирался вздремнуть максимум до семи…

— Ничего, — Кирсан поднял с пола оброненный человеком Свиридова пистолет и, поставив его на предохранитель, засунул себе за пояс. — Ты отдохнул, собрался с силами, и, как я погляжу, завел себе новых друзей.

— Вот что теперь прикажешь с ним делать? — Андрею захотелось пнуть лежащего на полу ногой в бок, но он сдержался, — Вернуть обратно Поздняку? Выкинуть за борт?

— Давай по крайней мере обезопасим себя, — сказал калмык, наклоняясь и защелкивая наручники на запястьях чекиста.

— Предлагаю уйти отсюда и обсудить создавшуюся ситуацию где-нибудь в укромном месте.

— Нужно найти Марго. Я решил последовать твоему совету и править Марусю и Марго на Большую Землю. Вызову с ледокола вертолет и…

— Постой, — перебил его Илюмжинов. — Не спеши, Андрей. Во-первых, вертолет по твоему вызову теперь может и не прилететь…

— Это еще почему?

— Как ты думаешь, осмелился бы Поздняк по собственной инициативе отдать приказ о твоем аресте? Да он десять раз в штаны наложил бы со страху! А это значит, твой арест санкционирован где-то там! — Кирсан поднял палец к потолку. — Вот и думай теперь, прилетят за тобой спасатели или нет.

— Ерунда, — уверенно сказал Гумилев. — Никто там — он повторил жест Илюмжинова — не станет меня сдавать. В крайнем случае, спасателей можешь вызвать ты. Мне главное, чтобы улетели Маруся и Марго.

Кирсан опустил глаза.

— А вот теперь, Андрей, возражение номер два. Мне удалось соединить силу Единорога и Спрута…

— Ты узнал, у кого Конек?

— Не торопись. Я по-прежнему не могу понять, что за предметы находятся у тех или иных людей. Я вижу только тех, кому они принадлежат. Таких на станции трое — не считая, разумеется, меня.

— Ну не томи же! Кого ты увидел?

— Во-первых, Свиридова, — ответил Илюмжинов. — У генерала какой-то очень мощный предмет, он сияет, словно маленькое солнце. Когда я пытаюсь разглядеть его, мне кажется, что я слепну.

— Кто остальные?

— Ты удивишься, — Кирсан будто специально тянул время. — Второй предмет, мало уступающий по мощи артефакту генерала находится у охранника Михаила Беленина.

— У охранника?

— Да. Такой высокий татарин, его, кажется, зовут Рашид.

— Странно, он не производит впечатления человека, способного пользоваться такими вещами.

— Я же говорил, ты удивишься. И, наконец, третий владелец предмета…

Илюмжинов замялся. Андрей почувствовал, как учащенно забилось сердце.

— Андрей, это Марго. Гумилев заскрипел зубами.

— Этого не может быть, Кирсан! У Марго нет никакого предмета!

— Тогда его нет и у Рашида, и у Свиридова, и все, что показывает мне Спрут — пустышка и обман.

— Может, и так! Кто поручится, что ты научился различать послания Спрута?

Илюмжинов усмехнулся.

— Есть тут один человек. Если хочешь, можем провести очную ставку…

Техническое помещение, в котором был заперт Бунин, никто не охранял. У Свиридова на станции, видимо, было не так уж много людей.

Андрей приложил к сенсорной панели замка свой электронный ключ. Дверь отворилась.

Профессор лежал на импровизированном ложе из разорванных картонных коробок, повернувшись лицом к стене. Голова его была повязана какой-то тряпкой, на которой были явственно видны следы засохшей крови.

— Степан, — позвал Гумилев. — Просыпайся, надо поговорить

— Опять о Еве? — спросил Бунин, садясь на своей картонной кровати. — И снова нужно будет выйти в коридор, где твои друзья-чекисты еще раз разобьют мне голову рукояткой пистолета? Нет, благодарю покорно, я в эти игры больше не играю.

Андрей прошел в комнату и, не дожидаясь приглашения, сел на одну из уцелевших коробок. Илюмжинов вошел следом, аккуратно прикрыв за собой дверь, и остался стоять, прислонившись к косяку.

— Я понимаю тебя, Степан, — Гумилеву было неприятно смотреть на тряпку с бурыми пятнами, которой профессор кое-как обмотал свою голову, — но ты сам спровоцировал эту ситуацию. Если бы ты сразу рассказал мне все, что знаешь о предметах…