Джон Холм - Крест и король

Кутреда по-прежнему нигде не видно. Шеф открыл было рот, чтобы покричать, и тут же закрыл снова. Неизвестно, кто его услышит. Он подобрал с земли осколок кремня, процарапал на покрытой лишаями стенке стрелу, указывающую, в каком направлении он пошел, – в сторону гор. Он оставил ящик с провизией на месте и пустился по узкой горной тропе со всей доступной ему скоростью.

Тропа извивалась вдоль краев морского залива, но шла высоко над водой, часто сужаясь до ширины стопы, никогда, впрочем, не исчезая полностью. Только Брандовы охотники за гнездами могли бы не задумываясь пройти по ней. Карли, привыкший к равнинам, замер бы от страха. Шеф, тоже житель болот, осторожно пробирался вперед, потея от страха и напряжения, стараясь не смотреть вниз.

И вот впереди появилась поляна. Шеф осторожно вгляделся в сумерки. Поляна? По крайней мере, ровная площадка со скудной растительностью – травкой и мхом на неизменных камнях. Почему же с моря зелень была не видна? Потому что весь этот уголок спрятан, укрыт в складке местности между морем и горами. На другом краю поляны мелькает огонек. Костер? Хижина?

Осторожно приблизившись, Шеф выяснил, что это действительно хижина. С каменными стенами, крышей из дерна, притулившаяся к склону горы, будто выросла здесь. Даже с пятидесяти ярдов Шеф не был уверен, что действительно видит ее, хотя внутри мерцал какой-то неясный огонек.

Размышляя над этим, Шеф вдруг понял, что его левая рука опирается на другую стену, расположенную прямо около него. Он подошел к строению и даже не заметил его. А это была не такая уж маленькая постройка, из солидных каменных плит, с односкатной крышей, простирающаяся на добрых сорок футов от места, где у дальней стены тропа подходила к чему-то вроде двери. Из постройки доносился явственный запах. Запах дыма и слабый аромат еды.

Положив руку на рукоятку ножа и ступая мягко, как подкрадывающийся к утиному гнезду охотник, Шеф проскользнул ко входу. Не дверь, а подвешенный на колышках кожаный полог. Он снял петли с колышков и прошел внутрь.

Первые двадцать ударов сердца он ничего не видел в темноте. Потом глаза привыкли. Тусклый свет проникал сквозь трещины в стене и через отверстие в крыше, под которым дымил костерок. В дыму висели туши. Это коптильня, понял Шеф. Вдоль дальней стены рядами шли полки с пластованной копченой и вяленой рыбой. У ближней стены стояли кадки с соленьями, с соленой рыбой и мясом. Прямо перед ним со столба свисала туша тюленя, а дальше в глубь помещения уходили ряды других туш. Шеф протянул руку. Столбы были каменные, крюки на них деревянные, не вырезанные, а сделанные из дерева, которое согнули и оставили расти в нужной форме. Здесь не было ничего металлического. Только дерево и камень.

В ряду, вдоль которого пошел заинтересовавшийся Шеф, туши становились все крупнее. Тюлени. Морж, такой большой, что свисал от самой крыши до пола. А дальше медведь. Не бурый медведь южных лесов, распространенный в Норвегии, все еще встречающийся в английских чащобах. Нет, зверь гораздо крупнее, как касатка крупнее дельфина, зверь огромных размеров висел здесь, разделанный и закопченный. Кое-где на нем еще оставался белый мех. Это был огромный белый медведь, вроде того, чья роскошная шкура пошла на лучший плащ Бранда и добыть которого, по словам самого Бранда, стоило три человеческих жизни.

Шеф вошел уже в самый дым, где мерцал огонь, и свет падал через отверстие в крыше. А здесь что за зверя завалил могучий горный охотник? Не тюлень и не морж, не дельфин и не медведь. И тут Шеф понял – слегка покачиваясь в дыму, на крюке, продетом через обрубок шеи, висел человек. Обезглавленный, располовиненный, ободранный, выпотрошенный, как свинья, но без сомнения – человек. Еще двое болтались позади него, мужчина и женщина, подвешенные, как огромные окорока. Груди женщины разметались по ее обнаженным бокам.

Шеф обнаружил, что в углу свалены в кучу какие-то предметы. В основном раскиданная в беспорядке одежда. Тут и там отблески металла, серебряные и эмалевые вещи, а также сталь. Кто бы ни был охотник, убивший этих людей, трофейным добром он не интересовался. Оно было отброшено в сторону, словно рога, копыта и прочее, что нельзя съесть. А нет ли здесь оружия?

Меж двух стоек у стены расположились с полдюжины копий с длинными древками. Шеф взял одно из них, постепенно разобрал, что оно изъедено червями и согнулось, потому что долгие годы пролежало в коптильне. Он перебрал оружие как можно внимательней. Хлам, один хлам. Расколотые древки, искореженные наконечники, везде толстый слой ржавчины. Надо найти хоть что-нибудь. У него был только крошечный нож против существа, способного убивать моржей и полярных медведей.

Вот. Вот оно. На дне кучи Шеф углядел древко, которое выглядело хорошо сохранившимся. Он взял копье, примерился, испытал облегчение при мысли, что не был теперь совсем уж беззащитным.

Почему-то, пока он вертел копье в руках, мысль о применении этого оружия для драки и убийства отпугнула его. Словно бы голос сказал ему: «Нет. Это не годится для такой цели. Это было бы все равно что брать с наковальни раскаленный металл молотом или ковать железо рукояткой шипцов».

Озадаченный Шеф оглядел то, что держал в руках, взгляд его то и дело испуганно устремлялся ко входу. Странное оружие. Такого сейчас никто не делает. Наконечник в форме листа, совсем непохожий на тяжелую треугольную головку копья «Гунгнир», длинная железная накладка под ним прикреплена к ясеневому древку. Следы украшений. Кто-то даже сделал по металлу гравировку и инкрустировал в нее золото. У основания наконечника когда-то были два золотых креста. Теперь золото исчезло, о нем напоминали только слабые пятна, но выгравированные кресты остались. Боевое оружие, судя по стали лезвия, и метательное, судя по весу. Но кто станет отделывать золотом копье, которое собирается метнуть во врага?

Ясно, что кто-то очень ценил это копье. Кто-то, чье тело теперь висело в дыму. Шеф еще раз нерешительно взвесил оружие в руке. Безумием было бы не взять любое оружие, которое могло увеличить его шансы выжить в этом гибельном месте. Так почему же оказалось, что он сунул его назад, аккуратно прислонил к стойке?

Встревожившись вдруг из-за едва уловимого движения воздуха за спиной, Шеф круто обернулся. Кто-то или что-то приближалось. Шеф пригнулся, поглядел вдоль пола ниже рядов туш. Кто-то шел к нему. С облегчением Шеф узнал подпоясанные веревкой штаны Кутреда. Он вышел в проход, поманил своего товарища, без слов показал на подвешенные тела людей.

Кутред кивнул. Он держал в одной руке обнаженный меч, в другой свой щит.

– Я говорил тебе, – хрипло прошептал он. – Тролли. В горах. Пялились на меня через окна мельницы. Ночью дергали дверь, пытались войти. Они чуют мясо. В таких горных деревушках на дверях крепкие засовы. Правда, не всем они нужны.