Ник Перумов - Война мага. Том 1. Дебют

– Никогда ницего подобного не видел… – только и смог пробормотать Север.

…Потом гномы долго и деловито очищали берег, жгли корчащиеся останки, все вместе дорубали тех, что оказались слишком уж «живучими». Подоспели подкрепления, принесли ещё огненной смеси; пламя вскоре растянулось далеко по берегу.

Некромант сделал своё дело. Путь наверх будет безопасен, во всяком случае, на время. Гномы успеют завезти ещё больше припасов, к ним подойдёт обещанная помощь из других поселений. А некроманту пора двигаться дальше. На юго-восток, в Салладор.

Разумеется, как только Рыся очнётся.

Архимаг Игнациус привык думать, что целитель Динтра – само собой, весьма опытный целитель, чей возраст достигал девятисот лет – искусен именно во врачебном деле. Странствия по Межреальности не входили в число любимых занятий почтенного мага, не слишком увлекавшегося, к тому же, поддержанием себя «в форме» – так, чтобы выглядеть на сорок лет обычного мужчины, не больше. Динтра был стар, не скрывал этого и не собирался ничего делать с весьма изрядным брюшком, которое любил побаловать экзотическими блюдами далёких миров. Злые языки болтали о его пристрастии также к молоденьким чародейкам, обучавшимся целительству под его началом, но тут мессир Архимаг знал совершенно точно, что сплетники врут. Очевидно, кое-кто из тех же молоденьких магичек был бы непрочь оказаться в статусе жены почтенного (и очень богатого) целителя, однако, потерпев на этом пути полную неудачу, принялся вовсю молоть языком, что у некоторых девок, как известно, что помело.

Когда-то, разумеется, целитель Динтра странствовал по Межреальности, но те времена давно прошли. Теперь он занимался только «высшим классом» – врачевал магические поражения, перед которыми бессильны оказывались многие и многие другие целители. Случалось, что особо искусный маг мог даже направить своего короля или принца сюда, в Долину, – разумеется, если бы у короля нашлось, чем заплатить. Динтра давно помогал всем за очень умеренное вознаграждение, тратя почти всё на врачебную Гильдию и на поиски новых талантов в обычных мирах, щедро платя молодым чародеям, если им удавалось найти старому волшебнику ещё одного ученика или ученицу. Многие его коллеги, и особенно Ирэн Мескотт, смотрели на это весьма неодобрительно, мол, незачем плодить конкурентов, и вообще в Долине вполне достаточно своих дарований. Однако Динтра и в ус не дул, а связываться с ним отчего-то никто не дерзал, даже сама Ирэн, тоже бывшая в своё время под его началом.

Несколько дней совместного пути через Дикий лес совершенно изменили мнение мессира Архимага. Динтра шёл упруго и неутомимо, а когда на них покусилась парочка голодных зверюшек – наполовину призраков, наполовину вампиров, – Динтра свалил своего несколькими вполне профессиональными взмахами меча, предварительно плеснув что-то на голубое лезвие.

Мессир Архимаг настороженно принюхался. Игнациус не шибко любил, когда в его присутствии творилась магия, которую он не понимал бы, как говорится, от альфы до омеги. В снадобье старого лекаря он ощущал чародейство, ему недоступное. А «недоступным» придирчивый и требовательный к себе Архимаг именовал любое заклинание, которое он, столкнувшись с ним впервые, не смог бы повторить в ту же секунду.

Голубой меч Динтры был и впрямь хорош. Он с равным успехом рубил и реальную, и призрачную плоть. Нет, положительно необходимо дознаться во всех подробностях, где Динтра раздобыл его! А может, удастся и заполучить клинок для исследования… хотя лучше всего, конечно, было бы просто выкупить редкостное оружие.

Однако ничего спрашивать подозрительный Игнациус не стал. Надо же, милейший Динтра, оказывается, столько лет хранил такие секреты! Никто и не подумал бы, что он всерьёз занимается боевой магией. Тряхнул стариной, вспомнил молодость, когда вволю гулял по ближним и дальним мирам? Быть может. Какие ещё сюрпризы старик выудит из широкого рукава?

О себе Игнациус, разумеется, никогда не думал как о «старике».

Впрочем, шансов пока не предоставлялось. Игнациус умел выбирать безопасные пути. И с ним (его аура сейчас намеренно была сделана как можно более заметной) твари Дикого леса в большинстве своём предпочитали не связываться.

Маги путешествуют через Межреальность пешком. Искусство чародея, точнее, одна из сторон его искусства, как раз в том и состоит, чтобы пройти между мирами, разделёнными непреодолимыми для простого смертного безднами, за три-четыре дня. Путь в особо отдалённые области Упорядоченного занимал у бродяг – боевых магов до двух недель пешего странствия. Правда, никто никогда не достигал таинственной границы бытия там, где кончается континуум привычной материи. И кто знает, были ли на самом деле дальние миры по-настоящему дальними? Кто мог бы поручиться, что за ними не лежали иные бесконечные области?

Среди боевых магов ходило много странных и пугающих легенд о диковинных областях Сущего, например, о загадочном Дне Миров, где (как проведал всезнающий Игнациус) по поверью некогда был заключен таинственный и могущественный дух, в забытые эоны времени бросавший вызов самим сказочным владыкам Бытия.

Игнациус знал об этих бывших владыках куда больше всех остальных магов Долины, вместе взятых. Знал имена свергнутых Молодых Богов. Догадывался, кто сверг их. Знал и точное имя того самого «таинственного духа», заточённого в своё время на Дне Миров, – Ракот, Владыка Тьмы. И впоследствии он сделал всё, чтобы новые хозяева Сущего никогда не узнали бы о Долине-меж-Мирами, где тихо живут скромные чародеи, и не помышляющие о переделке бытия на свой лад. Он, Игнациус, первым приметил поднимающуюся в Упорядоченном новую, непонятную Силу, называемую людьми Спасителем. Игнациус допустил появление в Долине храма этой Силы – потому что она не претендовала на каждодневное, постоянное господство. Точнее, она претендовала, но в других местах. А с мессиром Архимагом Игнациусом сменявшие друг друга епископы Долины связываться не осмеливались. За их силой Игнациус следил ревниво и пристально, и миг, когда они стали бы наконец способны на хоть что-то серьёзное, стал бы последним мигом для веры Спасителя в Долине магов.

Игнациус боялся. Очень боялся. Будучи, как он считал, умным и хитрым человеком, в своём страхе он себе признавался. Кто предупреждён, тот вооружён. Испытывать страх не позорно, позорно и недостойно мыслителя игнорировать причину, этот страх вызвавшую. И Игнациус не игнорировал. Правда, Архимаг, как и обычно, действовал один. Вернее, не совсем один. Ибо не так давно (по меркам самого Архимага, конечно же; в обычном мире сменилось много людских поколений) у него появились новые союзники. К ним Игнациус присматривался осторожно, исподволь – как, впрочем, и они к нему. Настанет час, и они тоже пригодятся.