Алексей Григорьев - Ходок-3

— Байда, тебе же известны правила! С животными в квадраты ходу нет! — постарался быть как можно вежливей военный и вдруг закляк на месте.

Глаза его собеседника запылали серебром, а осмелившийся преградить путь осыпался кучкой пепла.

— Слышь, Золотой, а этот мужик суровей даже тебя будет! И где ты его только нашел? — пихнул и так дышавшего на ладан друга Скалозуб и продолжил, — Да уж, выглядишь неважно. Хорошо, что меня не забыли взять, хоть будет кому судно подать.

Было непонятно серьезно отрок говорит или шутит, но прикреплённый к тирану Слай и впрямь едва дышал. Уплотнение на животе вновь разрослось и ходило ходором.

Между тем события шли своим чередом. Увидев такую безжалостную расправу, никто больше не осмелился перечить жестокому фанатику. Как нитка через иголку, их отряд легко преодолел все кордоны и вышел к последнему редуту.

В центральной зоне размещались порталы и магоприёмник. Здесь ватажники воздвигли настоящую крепость. Каменный бастион встретил группу дулами мортир и пищалей. Проход дальше преграждала громоздкая кованая решетка. Крепкие, с руку толщиной прутья

потрескивали искрами и гудели. Они находились под высоким напряжением.

— Открывайте! Нам нужно пройти! — повысил голос Байда.

Его одинокий могучий баритон разнесся далеко по площади. Трой отметил, что все вокруг приготовились к схватке. Их не просто так пропустили мимо, но ещё и окружили. Вот только нападать несколько сотен мнущихся поодаль ушкуйников всех мастей не спешили.

— Ты что себе позволяешь? — послышался сверху недовольный глас, и на стену укрепления взобрался закованный в моторизированную броню рыцарь, — Закон для всех писан. Так вот согласно ему, на территорию квадратов запрещён доступ неполноправных ватажников и животных. А ты припер сюда двух мальцов и монстра.

— Дело не терпит отлагательств. Не будь буквоедом, Альтан. Тебя ведь самого сослали в эту дыру за несоблюдение правил, — хохотнул провожатый юношей.

— Хмм… Ладно, ты прав. Но учти, будешь должен. Эх, гетману точно донесут, и будет мне очередное взыскание. Но ты ведь добром не отступишься… — наигранно скорбно вздохнул закованный в латы двухметровый детина, — Отворяйте. Не видите, уважаемый Байда очень спешит? Да пошевеливайтесь, пока он не психанул. Или кто-то желает оспорить мое право командовать?

Никто перечить коменданту не стал. Брама поднялась, и непрошеные гости вместе с их питомцем проследовали далее.

— Ты чего умертвие приволок-то? — завидев Слая, поддернул праведника богатырь, — Думал, тебе по роду занятий положено с ними бороться.

— Тебе все шутки шутить. За то и не любят. На вот, держи. Запускай тригонометрию. Здесь с лихвой хватит на уплату их долга и на покрытие расходов при перемещении, — как у заправского фокусника, в руке Байды, словно из ниоткуда, возник громадный, с кулак, рубин.

— Уверен? В Крабовы горы ходят люди ненамного слабей тебя, и то десятками. Да и давно никто туда не совался. Последние пару групп и вовсе не вернулись, — насмешливый тон здешнего командира вмиг посерьезнел.

В ответ на беспокойство коменданта Байда лишь промолчал.

— Ладно, как знаешь! — загудели сервоприводы рыцаря, когда тот пожал плечами.

Пока небольшой отряд шёл сквозь строй мушкетчиков, Скалозуб с любопытством глазел по сторонам. В народе о Чертоге ходили легенды. И вот паренек попал в запретную для всех зону. Посмотреть здесь было на что.

Ажурные арки перехода сменили положение. Все три сменили горизонтальную позицию, заняли вертикальную плоскость и крутились как грампластинки в патефоне. Вращение все нарастало. По центру магоприемника пошла рябь. Вскоре там отворился портал. В него то, не обращая ни на кого внимания, и направился Байда.

Ушлый Черныш вмиг разобрался, кто главный, и засеменил следом. Не стал отставать и не менее хитрый Трой. И только Слаю было все равно. Его голова телепалась, как тряпичная, а из носа капала чёрная слизь.

Группа преодолела телепорт без проблем. Двое людей очутились посреди бескрайней степи , утопая в густой, по колено, траве. Вдалеке виднелись действительно напоминавшие морских членистоногих горы. Три грузные сросшиеся скалы подпирали друг друга, посреди колыхавшихся зелёных волн.

— Красота!!! — ненароком вырвалось у Скалозуба.

Ответом ему послужила тишина. Рыжман заозирался и заметил, что их поводырь исчез. Лишь Трой, питомец друга и сам Слай, как былинки, затерялись на лоне могучей природы.

— И что теперь делать? — неизвестно, у кого поинтересовался Троекуров. Затем хмыкнул и побрел к горной гряде.

Умный монстр последовал за ним, неся на себе хозяина. И никто из отроков не увидел, как незримый для столь слабых инфов, Байда пошёл за ними.

— «Дальше пусть сами разбираются. А я посмотрю. Тем более, что Крабовы горы не любят силу…» — подумал необычный ушкуйник и поправил на груди увесистый серебряный крест.

[1] Квадраты- особые зоны Чертога, предназначенные для переброски сокровищ Лоска на Землю; всего их семь, по количеству куреней;

Самой большой странностью Крабовых гор является необъяснимое исцеление от многих недугов. К сожалению, оно всегда временное. После него человек помирает в страшных муках, едва покинет данную территорию. Вероятно, эффект излечения можно сохранить, но пока способ не найден. А вот утратить силу полностью или опуститься на пару ступеней вниз там проще простого. Дух тех мест очень странный, он играет с людьми, как с игрушками. Одни говорят, что это древний бог. Другие, что вершины являются вотчиной Сатаны. Неизменным остаётся одно. С прибытком оттуда не вышел почти никто, а вот головы сложили многие.

Из записок Схарда Пушественника.

Неподалёку от трёх заснеженных вершин несколько десятков усатых воинов спешно возводили укрепления. Нужно сказать, что фортификационные работы велись на самом краю Живого поля. Так прозвали предгорье Крабового кряжа. Дело заключалось в том, что примерно на расстоянии одного километра от скал простиралась своеобразная пустошь.

Заметить ее можно было по необычному грунту. Трава на нем отсутствовала, а сама земля походила на сшитое из разных лоскутков одеяло. Каменные площадки сменялись перепаханным чернозёмом, тот в свою очередь уступал место покрытым золой проплешинам. Никакой растительности не наблюдалось и в помине, но больше всего людей угнетала аура мертвого пустыря. Любой, кто переступил его границу, ощущал себя не в своей тарелке. Кожу покалывало, на душе становилось неспокойно.

— И дернуло же полковничьего сыночка похвалиться удалью! — размеренно орудуя лопатой, бурчал пожилой, седовласый ветеран.