Лаурелл Гамильтон - Дурман

Отличный ход, подумал Джорди, удерживаясь от желания зааплодировать.

С минуту Дирик размышлял над услышанным, затем развёл лопатоообразными руками.

– Нет, благодарю, – и двинулся дальше по коридору.

Дейта последовал за ним.

Какое-то время Крашер стояла неподвижно.

– В жизни никогда не встречала… – казалось, ей не хватало слов.

– Вы пытались, – похлопал её по плечу Джорди.

– Я только надеюсь, что милгиане не все такие упрямые. Иначе доктор им просто ни к чему.

– Вы же знаете старый земной обычай, – улыбнулся Ла Форж. – Капитан идёт ко дну вместе со своим кораблём.

– Я не намерена сидеть сложа руки, в то время как гибнут люди, будь это хоть сто раз их обычай. – Выражение хмурой решимости в её зелёных глазах заставило Джорди порадоваться, что она сердится не на него.

Они заторопились, нагоняя медленно двигающихся капитана Дирика и Дейта. Те шли в полном молчании. Возможно, милгиане чувствовали не большую потребность в разговорах ради приличия, чем андроид.

Дирик остановился перед чуть заметно выступающей частью стены. Он провёл перед выступом рукой, и стена открылась, отодвинувшись, словно занавес. Дирик неуклюже шагнул внутрь, и остальные последовали за ним.

После яркой серебристости коридора комната, в которой они очутились, показалась им тусклой. На полу, укрытые простынями, лежали милгиане – одни крупные, другие поменьше. Джорди думал, что все милгиане такого же голубоватого цвета, как Дирик, но некоторые были бледно-жёлтыми, а некоторые – различных оттенков красного. Словно раскатившиеся по полу цветные мелки.

Другой милгианин, в отличие от Дирика, жёлтого цвета, передвигался среди раненых. Чуть меньше капитана, но всё же великан в сравнении с землянами.

– Кто из вас врач? – Голос был таким же медленным, но чуть заметно повышающимся в конце фразы. Женщина? Джорди не мог сказать с уверенностью. Кстати, почему он решил, что капитан Дирик – мужчина?

– Я врач, – шагнула вперёд Беверли Крашер.

– Хорошо, а то я единственный врач на корабле. Я рада любой помощи. – Жёлтая милгианка стала опускаться на колени рядом с одним из пациентов, но вместо того, чтобы согнуть колени, она стала как бы плавиться. Под длинными одеждами Джорди не мог ничего видеть, но выглядело это, будто нижняя часть её тела быстро растаяла, а затем, когда она опустилась достаточно, затвердела.

Крашер и Ла Форж переглянулмсь. Даже Дейта склонил голову набок, будто увидел что-то интересное. Справившись с удивлением, Беверли опустилась на колени рядом с милгианским доктором.

Обходя комнату, Джорди обнаружил, что тепловое излучение у всех милгиан разное. То, что по его предположению было пострадавшими участками тел, излучало ярким красно-оранжевым светом. Чем прохладнее излучение, тем здоровее милгианин. Интересно, какова их нормальная температура? Она должна быть ниже, чем у землян.

Крашер провела сканером над первым пациентом. Милгианский врач вновь поднялась на свои внезапно выросшие ноги и двинулась дальше. Джорди приблизился к доктору Крашер.

– Что с… ней?

– Обожжено до семидесяти процентов поверхности тела, но у них тип строения клеток, с которым я никогда не сталкивалась. Они словно не находятся в твёрдом состоянии.

– Как эта врач, когда опускалась на колени. Похоже было, она частично расплавилась.

– Самое подходящее сравнение, – кивнула Крашер. Температура различна в разных частях тела, как будто части тела независимы друг от друга.

– Независимы? – переспросил Дейта. – Автономны?

– Думаю, да. – Она поднялась и шагнула в сторону, знаком подзывая их к себе. – Будь этта пациентка представительницей любой из знакомых мне гуманоидных рас, она была бы уже мёртва. Некоторые её органы практически сожжены, но они словно блокированы, и оставшаяся часть организма не повреждена. Насколько я могу судить, она в состоянии шока.

– Вы можете помочь милгианам? – спросил Дейта.

– Думаю, да, но их внутреннее строение мне совершенно незнакомо. Трудно будет определить, что делать.

– Но Вы можете помочь им?

– Я транспортируюсь на «Энтерпрайз» с наиболее тяжело ранеными, – кивнула она. – И подготовлю медперсонал к приёму весьма необычных пациентов.

– Хорошо, доктор. Если у Вас тут всё под контролем, то полагаю, мы с Джорди будем более полезны в инженерной секции.

– Не знаю, как насчёт контроля, но мы сделаем всё возможное.

– Я оставляю Вас позаботится о раненых. Пойдём, Джорди. Попросим капитана Дирика проводить нас в инженерный отсек.

Джорди захотелось отсалютовать, но он удержался, зная, что Дейта не поймёт шутки, хотя и не потому, что не захочет. Мало кто прикладывал столько же усилий, стараясь выработать у себя чувство юмора.

– Капитан Дирик, с Вашего позволения, мы хотели бы осмотреть ваши двигатели. Возможно, мы сумеем вам помочь.

– Мой главный инженер Велек весьма компетентен, но долг капитана – заботиться о корабле, и если есть возможность спасти его, тогда разумеется, вы можете осмотреть двигатели. – В голосе его слышалась усталость или, возможно, печаль.

Джорди обвёл взглядом комнату с более чем двадцатью пострадавшими; некоторые были очень маленькими, возможно, дети. У стены лежали три крупных укрытых тела, никакого излучения от них не было. Когда Джорди видел смерть, он узнавал её. Ему не надо было проверять пульс если тело не излучало тепла.. Теперь он понял, почему голос Дирика так печален.

Инженерный отсек оказался просторным, со множеством серебристо-серых труб и каких-то элегантных конструкций. Впечатление было такое, словно находишься посреди огромного архитектурного макета. Везде лёкгие, летящие линии, арки, сплетения металлических труб, тонких, как кружево. Джорди видел всё это сквозь разноцветную призму структур. Но он ощущал их красоту. Это был один из тех случаев, когда он жалел, что не может просто видеть.

Как доктор Крашер в жизни никогда не встречала строения организма, подобного милгианскому, Ла Форж в жизни никогда не видел металла, подобного этому. Он даже не был уверен, что это металл. Но это не могло быть ничем другим.

Джорди осмартивал огромный отсек в поисках двигателей, но не мог уловить никакого излучения. Отсек был холоден, пуст. Пусть не тепловое излучение, но какой-то поток частиц должен же быть. Двигатели должны на чём-то работать. Джорди медленно повернулся. Визор показывал разноцветные сполохи, структуру, точки напряжения в конструкциях. Он видел, как металл извивается вокруг себя, образуя прочные соединения, не имеющие ни малейших дефектов. Но ведь в соединения всегда есть дефекты, даже в самых совершенных, его визор уловливает их безошибочно. Джорди жил в мире, где мог видеть все дефекты, а в этом металле их не было.