Энн Маккефри - Все вейры Перна

Его осторожно вынесли наружу и уложили на тюфяк.

— Ему нужен свежий воздух, — сказал Ф'лар. — Бедняга Робинтон чуть не задохнулся в этой тесной конуре…

Он устремил грозный взгляд на троицу, извивающуюся в сильных руках разъяренных всадников. Над головами преступников, угрожающе выставив клювы и когти, кружились файры.

— Нужно срочно послать за Шаррой — обеспокоенно сказала Джексому Лесса. Может быть, и Олдайв еще на ярмарке…

Джексом вскочил на спину Рута.

— Смотри, Джексом, не столкнись с самим собой! — крикнула ему вслед Лесса.

Несмотря на волнение и гнев, Джексом отлично понял смысл ее предупреждения и все же не стал терять лишнее время.

— Думаю, они дали ему слишком большую дозу, — проговорила Шарра, побледнев больше, чем сам Робинтон. — Нужно поскорее доставить его в Руат — там мы сможем обеспечить ему надлежащий уход.

Поникшее тело Главного арфиста заботливо устроили на спине Рута между Джексомом и Шаррой. Когда они вернулись в Руат, во дворе их встречали Н'тон и Олдайв, и Джексом понял, что Предводитель Форт Вейра тоже рискнул прибегнуть к временному Промежутку.

— Держись, Шарра! — крикнул жене Джексом. — Рут собирается доставить нас прямо внутрь.

— А он поместится… — не успела Шарра договорить, как они уже оказались в гостиной. Рут проворно сложил крылья и опустился на пол, умудрившись перевернуть лишь несколько стульев. Когда подоспели Н'тон с Олдайвом, Шарра и Джексом уже раздели арфиста и уложили на постель.

Шарра приподняла Робинтону голову, и мастер Олдайв быстро влил ему в рот какое-то снадобье. Потом, оттянув веки, осмотрел глаза и выслушал сердце.

— Ему необходимо поскорее согреться, — сказал Главный лекарь, и Шарра стала поспешно укутывать неподвижное тело Робинтона меховыми одеялами. — Он перенес тяжелое потрясение. Кто виновники?

— Мы скоро узнаем, кто за этим всем стоял, — ответил Джексом. — Похитители были уже, можно сказать, на берегу. Там их ждал корабль, чтобы увезти Робинтона в неизвестном направлении.

— На этот вопрос мы тоже скоро получим ответ, — недобро усмехаясь, проговорил Н'тон. — Скажи, Олдайв, ведь мастер Робинтон выздоровеет?

— Должен выздороветь! — горячо воскликнула Шарра, опускаясь на колени рядом с постелью. — Обязательно должен!

К счастью для заговорщиков, мастер Робинтон оправился от чудовищной дозы сонного зелья, отделавшись только синяками — следствием бешеной скачки по бездорожью. Пока Главный арфист не удостоверился, что Заир тоже выживет, он и слышать не хотел ни о каком послаблении негодяям, но, когда все обошлось, стал заговаривать о том, что в общем-то никто не пострадал.

— Они стали жертвами заблуждения, — начал он в очередной раз.

— Хорошенькие жертвы! — в один голос возмущенно воскликнули Лайтол, Д'рам, Ф'лар, Пьемур и Менолли с Сибелом.

— Одно то, что они задумали похитить тебя, — в голосе Лессы зазвенела такая ярость, что Робинтон удивленно вытаращил глаза и приоткрыл рот, — чтобы вынудить нас уничтожить Айваса… и чуть не угробили и тебя, и Заира! И ты еще смеешь называть их жертвами!

— Да, у меня на языке вертится совсем другое слово, — вставил лорд Грох. Лицо его побагровело от сдерживаемого гнева. — Уверен, подавляющее большинство лордов-правителей согласится со мной, когда услышит то, что пришлось выслушать нам. Норист-то никогда не скрывал своих взглядов, но чтобы Сигомал стал оказывать ему поддержку, да еще какую! И хоть Норист зовет Айваса «Мерзостью», это они с Сигомалом показали себя мерзавцами и негодяями!

— Судьбу Нориста будут решать мастера, — бесстрастным голосом заявил Сибел. Олдайв согласно кивнул. Внеочередные заседания Конклавов лордов-правителей и Главных мастеров были назначены на следующий же вечер. Членам обоих собраний предстояло вместе выслушать обвинения в адрес преступников, но приговор каждая группа должна была вынести самостоятельно, опираясь на собственные понятия о правосудии.

— В Летописях Перна нечасто встретишь упоминания о подобных заседаниях, — проговорил Лайтол, пытавшийся найти какой-нибудь похожий прецедент в восстановленных архивах Руата.

— В них редко возникала необходимость, — фыркнул лорд Грох. — В общем и в целом, холды, цеха и Вейры умудрялись без лишнего шума сами управляться со своими людьми. Каждый знал свои права, обязанности и привилегии и поступал сообразно с ними.

— Какая жалость, — все еще слабым после пережитого голосом проговорил Робинтон, — что эти люди сбились с пути.

— Особенно если учесть, что они бессовестно пользовались тем, что дал нам Айвас, и в то же время продолжали его поносить, — возмутился Лайтол.

— Но ведь должно быть хоть какое-нибудь оправдание их поступку, не сдавался Робинтон.

— Да что вы с ним разговариваете! — рассердилась Менолли. — Он, наверное, еще не пришел в себя, если несет такой вздор! — Верная помощница Робинтона сделала присутствующим знак выйти из комнаты.

— Это не вздор, Менолли, — ворчливо произнес Робинтон, беспокойно ворочаясь в постели, где он продолжал оставаться по настоянию мастера Олдайва. Заир, который уютно свернулся у него в ногах, зарывшись в меховое одеяло, протестующе чирикнул. — Значит, нам, арфистам, не удалось…

— Очень даже удалось! — сердито огрызнулась Менолли. — Подумать только, эти безмозглые ублюдки чуть было не погубили тебя… а заодно и Заира! Ага! — воскликнула она, увидев, что лицо Главного арфиста омрачилось. — Значит, о нем ты все-таки беспокоишься, хоть свою жизнь и в грош не ставишь! Ну-ка, выметайтесь все немедленно! Робинтон должен набраться сил, если собирается завтра присутствовать на Конклаве.

Гости, заподозрив неладное, не спешили разъезжаться с ярмарки, и когда всадники вернулись в Руат, препроводив туда же Робинтона и его похитителей, их ожидало многолюдное сборище. Всадникам пришлось защищать девятерых злоумышленников, не то разъяренная толпа разорвала бы их в клочья. Джексом велел запереть пленников по одному в темных и тесных внутренних помещениях холда, снабдив только тусклыми светильниками и водой. Отыскали девчонку, которая на ярмарке подала Главному арфисту отравленную еду и, хотя она выглядела явной простушкой, ее тоже взяли под стражу.

Оказалось, что капитан злополучного корабля — один из сыновей Сигомала, что только подтвердило предположение, что правитель Битры причастен к заговору.

— Просто удивительно, — заметил Н'тон, — как быстро у человека развязывается язык, после того, как дракон схватит его когтями и пронесет по воздуху!

Когда бенденское крыло прибыло в Битру, Сигомал принялся громко и возмущенно отрицать малейшую причастность к столь мерзкому и преступному делу и сурово осуждал сына, запятнавшего позором отца и родной холд. Позже Ф'лар признался, что едва не заткнул кулаком лживый рот Сигомала. Битранского лорда спас только Мнемент — чуя гнев своего всадника, бронзовый великан до того распалился, что из его пасти вырвалось огненное облачко, мгновенно лишившее Сигомала дара речи. Г'нериш, предводитель Вейра Айген, вместе со своими бронзовыми всадниками взял под стражу мастера Нориста, пятерых его мастеров и девять подмастерьев, замешанных в заговоре. Повозку, которая была орудием похищения, и измученных скакунов доставили в Руат. Двоих животных пришлось прикончить. В довершение ко всему оказалось, что они украдены из конюшен холда.