Фрэнк Херберт - Еретики Дюны

Под хранилищами простиралась песчаная пустошь, где не допускалось никаких растений возле глинобитных зданий — похожего на амебу ответвления Дар-эс-Балата, достигавшего почти границ кваната. Долго спрятанный не-глоуб Тирана породил разраставшуюся религиозную общину, которая прятала свою деятельность за стенами без окон и под землей.

«Тайная работа неосознанных желаний!»

Опять Шиэна проговорила:

— Туек стал другим.

Одраде увидела, как Вафф резко поднял голову. Он слышал. Он наверняка подумает: «Можно ли что-нибудь скрыть от посланницы Пророка?»

«Слишком много людей уже догадывается, что Туека замещает Лицевой Танцор, — подумала Одраде. — Кабала жрецов, разумеется, верит, что расставила тлейлаксанцам достаточно силков, чтобы в них попался не только Бене Тлейлакс, но заодно и Орден».

Одраде улавливала едкие запахи химикалий, которыми пользовались, выводя дикую растительность дворе спайсохранилища. Эти запахи вернули ее внимание к необходимости. Она не осмелилась углубиться сейчас в мысленные странствия! Слишком легко может Орден попасться здесь в собственную ловушку.

Шиэна споткнулась и чуть вскрикнула — больше от раздражения, чем от боли. Вафф, резко повернув голову, посмотрел на Шиэну, потом опять перенес свое внимание на дорогу: он увидел, что девочка просто споткнулась о выщербинку в дороге. Наносный песок скрывал трещины. Невесомая структура мощеной дороги впереди казалась, однако, твердой. Недостаточно вещественной, чтобы выдержать одного из потомков Пророка, но вполне достаточной для поклоняющегося, чтобы вести его в пустыне.

Вафф думал о себе, в основном, как о просителе.

«Я иду, как нищий, в страну Твоей посланницы. Господь».

У него были свои подозрения насчет Одраде. Преподобная Мать завела его сюда, чтобы высосать из него все знания, а затем убить.

«С Божьей помощью, я, может быть, ее еще и удивлю», — он знал, что его тело защищено от Икшианской Пробы, хотя она, очевидно, не собиралась применять к его личности такой громоздкий метод. Но была сила его собственной воли и уверенность в Божьей милости, успокаивавшие Ваффа.

«А что, если рука, которую они нам подали, подана искренне?»

Это тоже будет деянием Божиим.

Союз с Бене Джессерит, твердый контроль над Ракисом. Да это ж про мечта! Владычество Шариата, наконец, и Бене Джессерит — миссионерками веры.

Когда Шиэна опять споткнулась и опять чуть жалобно привскрикнула, Одраде сказала:

— Не щади себя, — Одраде заметила, как напряглись плечи Ваффа — ему не понравилось такое властное обращение с его «благословенной». Твердую основу в этом человечке Одраде определила, как силу фанатизма. Даже если червь придет, чтобы убить его, Вафф не сбежит. Вера в волю Божью поведет его напрямую к собственной смерти — если только из-под него не выбита его крепкая религиозная опора.

Одраде подавила улыбку. Она прекрасно понимала течение его мыслей: «Бог вскоре раскроет свой замысел».

Вафф думал о своих растущих клетках, медленно обновлявшихся в Бандалонге. Неважно, что здесь произойдет, его клетки будут храниться для Бене Тлейлакса… и для Бога — и очередной Вафф всегда будет служить Великой Вере.

— Знаете, я чую запах Шайтана, — сказала Шиэна.

— Сейчас чуешь? — Одраде поглядела на мощеную дорогу перед ними. Вафф уже сделал несколько шагов по этой изгибающейся поверхности.

— Нет. Чую, когда он идет, — сказала Шиэна.

— Разумеется, ты можешь его учуять, дитя. Всякий мог бы.

— Я могу учуять его издалека.

Одраде глубоко вздохнула носом, разбирая запахи, витавшие на фоне главного запаха жженого кремния: легкий запашок меланжа… озон, что-то явно кислотное. Она указала Шиэне идти перед ней. Вафф сохранял свои твердые двадцать шагов впереди. Мощеная дорога уходила в пустыню приблизительно в шестидесяти метрах от него.

«Я испытаю песок при первой возможности, — подумала Одраде. — Это мне многое расскажет».

Когда она вышла на дорогу через водяной ров, она поглядела на юго-запад, на низкий барьер вдоль горизонта. Ее резко подчинила себе властная Иная Память. Не было ничего четкого в увиденном, но она узнала это — смешанные образы из глубочайших внутренних источников.

«Проклятие! — подумала она. — Не сейчас!».

Избежать этого было невозможно. Вторжения Иных Памятей были непрошенным, но неизбежным требованием ее сознания.

«ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!»

Она прищурилась на горизонт, позволив Иной Памяти утвердиться в ней: давно-давно… высокий барьер далеко вон там… люди, идущие по его вершине… Невесомый длинный мост, невещественный и прекрасный, под которым текла река. Река Айдахо! Теперь возникший образ обрел и движение: чтото падающее с моста. Это было слишком большое расстояние памяти, чтобы разобраться, но она уже поняла, что это за образ. Она опознала эту сцену с чувством ужаса и вдохновенного восторга.

Воздушный мост рухнул! Обрушился в реку, текущую под ним.

То, что ей так ясно виделось, было классическое смертоносное покушение, несомое многими Памятями, пришедшими в момент ее Спайсовой Агонии. Тысячи ее предков следили, чтобы не было огрехов в воображаемой реконструкции этой сцены. Не совсем зрительная память, но собрание точных отчетов.

«Вот там все и произошло!» — Одраде остановилась и позволила проекциям ее воображения самостоятельно прокладывать путь через ее сознание. Предостережение! Они распознали некую опасность.

То, что представлялось Одраде сейчас, уже было в истории Атридесов. Лито II, Тиран, перед своим разделением упал с этого воздушного моста. Огромный Червь Ракиса, сам Тиран Бог-Император, рухнул с этого моста во время своего свадебного шествия.

Вот оно! Прямо там, в реке Айдахо под разрушенным мостом, там началась агония Тирана. Прямо там произошла трасформация, от которой произошел Разделенный Бог — все началось там.

«К чему же это предупреждение?» Мост и река исчезли с лица земли. Высокая стена, окружавшая сухие земли Сарьера Тирана разрушилась, превратившись в условную линию на дрожащем от жары горизонте.

Если сейчас придет червь, с заключенной в нем жемчужиной навсегда спящей памяти тирана, будет ли эта память опасна? Именно это доказывала оппозиция Таразы в Ордене.

«Он пробудится!»

Тараза и ее советники отрицали даже самую вероятность этого.

И все равно, нельзя было откидывать прочь тревожный сигнал из Иных Памятей Одраде.

— Преподобная Мать, почему мы остановились?

Одраде почувствовала, как ее сознание опять резко вернулось к действительности, требовавшей внимания. В предостерегающее видение о начале бесконечного сна Тирана врывались и другие видения.

Шиэна стояла перед ней с озадаченным выражением на лице.