Джеймс Барклай - Крик Новорождённых

Цардиты подкатили к воротам весьма простую конструкцию. Три бревна с заостренными стальными набалдашниками, усиленные металлическими прутьями и стянутые листами из металла, в двух местах крепились к передвижной раме. Их можно было отталкивать назад и довольно сильно раскачивать силами сравнительно небольшой команды.

Цардиты атаковали широким фронтом, рассчитывая захлестнуть защитников, но те оказались стойкими. Не обращая внимания на стрелы и снаряды катапульт, враги хлынули вперед за прикрытием из щитов, атакуя укрепления с помощью лестниц и крюков, чтобы карабкаться на них, а также топоров и молотов, чтобы пробиваться насквозь.

Гестерис ходил перед строем резерва, позади лучников. Его знаменосец шел рядом, горнист и сигнальщик — позади него. Он ощущал напряжение каждого солдата и держался уверенно. На галерею уже два часа волнами накатывали цардиты. Лестницы падали на стены. Тут же начинали стрельбу лучники, надеясь не подпустить ближе вооруженных луками защитников. Цепи солдат Конкорда непрерывно метали дротики и камни, а специальные команды перерубали опоры лестниц или отталкивали их назад длинными рогатинами.

Врагу неизбежно удавалось где-то закрепиться, но каждый раз это оказывалось ненадолго. Узость галереи была на руку Гестерису, и, стоя под ней, лучники могли отстреливать тех, чьи силуэты появлялись на фоне неба. Количество погибших с каждой стороны быстро росло. Генерал наткнулся на Нунана, который только что вернулся, отбив мощную атаку оснащенных лестницами солдат. Мастер мечников был покрыт кровью, но полон сил, руководя обороной на одном из трех основных участков.

— Как у нас дела?

Гестерису приходилось кричать, чтобы его услышали среди громового шума — криков, звона оружия и беспрерывных ударов по основанию стен.

— Галереи держатся, хоть и еле-еле. У нас не получается как следует обстреливать тех, кто роет подкоп. У нас кончилось масло. Мы теряем слишком многих из тех, кто стоит на краю, чтобы метать камни. Их отстреливают.

— Что предлагаешь?

Перепачканное лицо Нунана повернулось к нему. Глаза ярко сверкали в свете послеполуденного солнца.

— Генерал, мы должны быть готовы к тому, что они прорвутся. Они атакуют стену в десятке мест, не меньше. Мы с трудом сдерживаем их, когда они пробивают бреши. Будем молиться, чтобы ворота еще немного продержались. Это огромный участок.

Гестерис посмотрел в сторону главной бреши в стене. Там шли жаркие бои с самого первого мгновения этой фазы сражения. Фаланга держалась, но натиск противника снаружи уже давал о себе знать. Солдаты были измучены. Дюйм за дюймом их оттесняли назад.

— Поставь там людей на флангах, чтобы они не смогли пройти в обход. И лучники пусть встанут под углом. Начинай сменять своих легионеров, Павел. И молись, чтобы Роберто бежал сюда бегом.

До темноты оставалось примерно два часа. Гестерис гадал, остановят ли цардиты атаку. Почему-то он в этом сомневался.

— И вам нужно знать еще одну вещь, генерал. У нас заканчиваются стрелы.

Гестерис выругался.

— Так скажи своим людям, чтобы они били без промаха! Мы не можем позволить цардитам ставить лестницы, где им вздумается. Иди!

Генерал смотрел, как Нунан возвращается в бой. Прекрасный воин, отважный человек. Дружный крик с галереи привлек его внимание: лучники указывали на поле. На секунду у Гестериса радостно сжалось сердце при мысли о том, что это Дел Аглиос. Но причина была не в этом. В небе зажегся свет, словно от фонарей. Пылающие снаряды катапульт оставляли за собой яркий след.

Не думая об угрозе для собственных бойцов, командующий цардитов начал обстрел снарядами малой точности, обмазанными дегтем. Гестерис завороженно следил за их приближением. Двадцать… тридцать… сорок снарядов в трех залпах. Видимо, в бой ввели все катапульты, которые у них остались.

Снаряды первого залпа перелетели через стену и начали резко снижаться. Паника охватила отряды резерва. Солдаты бросились врассыпную, но они бежали недостаточно быстро. Камни упали среди них, разбрызгивая огонь. Жуткий оглушительный скрежет сотряс Гестериса. Одних легионеров отбросило на землю. Другие были изломаны, порваны и искорежены и пали мертвыми к ногам товарищей.

Ударили снаряды второго залпа. Они попали в верхнюю часть стены, сшибая грубые зубцы и поровну круша солдат Конкорда и Царда. С гулким шумом часть стены пятью футами ниже верхнего края лопнула, унося с собой обломки лестницы и тех, кто по ней поднимался. Осколки упали на пустое пространство за стеной, всего в десяти ярдах от бреши. Он увидел, как стоявшие в фаланге солдаты стали нервно оглядываться. Гестерис кинулся к ним.

— Смотрите вперед! — приказал он, стараясь не обращать внимания на вопли раненых за спиной. — Не отступайте. Не…

Третий залп снарядов обрушился на оборонительные части. Большая часть камней упали среди цардитов, сражавшихся у бреши, или ударили в брусья по обе ее стороны. Но не все. Два камня, лениво вращаясь, падали с серого неба, и Гестерис мог только смотреть, как они ложатся в центр фаланги.

Стена щитов, столь эффективно защищавшая от стрел и копий, лопнула, словно бумага, под грузом камней весом в два таланта. Жуткие картины Цинтарита всплыли в голове генерала, когда его солдаты разлетались в стороны, пылающие или безжалостно раздавленные. Передняя и центральная части фаланги отшатнулись назад. Острия сарисс поднялись вверх, и цардиты — те, которых не уничтожила собственная артиллерия, — хлынули в прорыв.

— Заставь эти проклятые катапульты стрелять в два раза чаще! — заорал Гестерис инженеру, бросаясь навстречу врагам, врывавшимся за стены.

Со стороны цардитов летели стрелы и копья, усиливая сумятицу в фаланге. Под напором врага люди пятились назад по искореженным, дымящимся трупам своих товарищей. На флангах прорыва пошли в контратаку легионеры Нунана. Цардиты прибывали все быстрее.

— Ко мне! — выкрикнул Гестерис. Его голос потонул в шуме боя, но штандарт был маяком для сбора. — К генералу!

Он бросился в бой, ударом сверху разрубив плечо цардитскому лучнику. Шагнув вперед, генерал вломил щитом в лицо еще одному и ударил гладиусом направо, почувствовав, как клинок скользнул по металлу. Экстраординарии и резерв легиона строились рядом с ним. Центурион, командовавший фалангой, взревел, требуя порядка и мужества. Острия сарисс снова начали выдвигаться вперед. Люди повернулись лицом к врагу.

Но здесь, у стен, враги получили перевес. Лучники противника собрались за строем мечников и стали вести навесную стрельбу по тем, кто подходил, чтобы присоединиться к защитникам. Его лучники начали ответную стрельбу. Мечники Царда и Конкорда падали дюжинами. Гестерис ударил щитом в подбородок солдата, одетого в доспехи Конкорда, но со знаками мятежной Атрески. Плюнув в него, он отступил назад.