Джеймс Барклай - Призыв мёртвых

— Ты собираешься послать на поле боя Восходящих?

— Поверь мне, где бы ни находился Гориан, они отправятся туда первыми.

— А что будет после того, как мы побьем цардитов? Создается впечатление, что вокруг нас одни враги. Конкорд был столь велик, и вдруг оказалось, что он распадается.

Эрин взяла дочь пальцами за подбородок и повернула ее лицо так, что их взгляды встретились. В глазах Тулин стояли слезы, одна стекала по щеке. Эрин утерла ее. В ее дочери было так много от нее самой. Тулин считали решительно неспособной к какой-либо государственной деятельности, но она обнаружила недюжинную сообразительность и усердие. Прекрасная дочь в дополнение к двум прекрасным сыновьям. Роберто сейчас должен быть в Госланде, с Адранисом, надо думать, эта граница защищена надежно. Да и вообще, в нужных местах у нее расставлены нужные люди, а по прибытии домой Джеред снабдит ее самой свежей и достоверной информацией. Мысль была успокаивающей, и Адвокат улыбнулась.

— Мы вовсе не так слабы. Ты должна верить в то, что сердце Конкорда бьется ровно и уверенно. Мы, Дел Аглиосы, всегда оставались оптимистами, будучи реалистами. Да, порой нас предавали те, кого мы считали друзьями, но это вовсе не значит, что против нас восставали целые народы. Просто отдельные личности. А любую личность можно заменить.

Отделение Дорноса, Тундарры, Фаскара, военное положение в Бакире… все это временные трудности. Люди напуганы, а страх сбивает с толку, поэтому они и отворачиваются от нас, вместо того чтобы обратиться к нам за помощью. Это, конечно, огорчительно, но и их ждет глубокое разочарование. В этом смысле весьма показателен пример Атрески.

То, что принадлежит Конкорду, может быть временно потеряно, но не может быть утрачено навсегда. Мы всегда находим свое и возвращаем. А сколько времени на это потребуется, не имеет значения.

859-й Божественный цикл, 40-й день от рождения генастро

Судебное заседание происходило под аккомпанемент лозунгов, скандировавшихся за Вратами Победы и поносивших Восхождение. Весть о суде мигом облетела весь город, до самых дальних окраин и пригородов. Все улицы, переулки и площади на подступах к дворцовому комплексу были запружены ожидавшими последних новостей людьми.

К сожалению, не обошлось без жертв. Люди, настроенные в пользу Восхождения и против канцлера, организовали собственную демонстрацию, что вылилось в столкновения, закончившиеся смертью некоторых их участников. Это, разумеется, способствовало еще большему озлоблению. Обстановка была настолько напряженной, что для обеспечения правопорядка пришлось задействовать не только дворцовую гвардию, гвардию Восхождения и всех легионеров эсторрского гарнизона, но даже окетанов — военных моряков с кораблей, находившихся в порту.

Когда Восходящие и служащие Академии появились, чтобы занять места на трех рядах скамеек по одну сторону от трона, в базилике поднялся оглушительный шум. Напротив расположилась канцлер с гласами Ветра и Моря. На троне восседал Аврелий. По левую руку от него находился глас Земли, по правую — глас Огня.

Все судебные дела, касающиеся вопросов веры, включая обвинения в ереси, относились к юрисдикции ордена, и Восходящим крупно повезло, что Аврелий, проявив волю и настойчивость, доказал, что имеет право возглавить суд, ибо в настоящий момент замещает Адвоката, наместника и Первого гласа Всеведущего.

Но даже при этом Ардуций ощущал витающее в воздухе несправедливое предубеждение. Скамьи для публики были заполнены не только гражданами, представлявшими собой сливки городского общества Эсторра, торговцами, ремесленниками, служащими ордена, офицерами, чиновниками Конкорда, но канцлер позаботилась и о том, чтобы на суд явилась невежественная, исполненная предрассудков чернь, подстрекаемая ею к злобным и агрессивным действиям.

Базилику и двор оцепила дворцовая гвардия, что, с одной стороны, исключало возможность «стихийной» — разумеется, по наущению канцлера — расправы над обвиняемыми, но с другой — и любую вероятность побега.

Ардуций сел рядом с Оссакером на переднюю скамью. Эстер Наравни, мать Восхождения, справа от него, ее сестра Меера, мать Гориана, слева от Оссакера. Позади них расположились четверо Восходящих из десятой пряди. Перепуганные юнцы. Места в третьем ряду заняли трое двенадцатилетних подростков, совсем недавно проявивших способности, явно растерянных и сбитых с толку всем происходящим. По обе стороны от них сели старые Ступени Восхождения, Гвитен Терол и Андреас Колл. Бедный Андреас, ему сто четыре года от роду. Кто бы мог подумать, что его служение Богу может быть поставлено под вопрос на столь позднем этапе?

Ардуций порадовался, что старый Виллем Гесте, которому уже перевалило за сто тридцать, находился в Вестфаллене, вне пределов досягаемости канцлера. Они каждый день ожидали вызова на его погребальную церемонию в тамошний Дом Масок, но Бог, казалось, все еще считал, что при всей своей старческой немощи этот человек пригодится Ему на земле.

— Выглядит все это не слишком обнадеживающе, — шепнул Ардуций на ухо Эстер. — Боюсь, такой состав суда не на пользу продолжению наших циклов, а?

— Но и у нас есть союзники. Аврелий очень сообразителен. И сейчас мы можем лишь радоваться тому, что военные считают Восходящих мощным оружием. Ну а потом, никакой вердикт не может быть вынесен без подобающего состязания обвинения и защиты.

— Ну уж обвинить нас они сумеют.

— Не сомневаюсь. Но тут вступят в дело наши союзники. Апелляции, формальные препоны — Аврелий большой знаток такого рода фокусов. Тут главное — затянуть окончательное решение до возвращения Эрин. Другое дело, что канцлер и сама это прекрасно понимает. Нам предстоит увидеть, кто сильнее в этой игре.

— Мы теряем время, — посетовал Ардуций. — Не готовим молодых, а Гориан между тем все ближе.

— Как это ни парадоксально, — ухитрилась улыбнуться Эстер, — но нам сейчас как раз нужно тянуть время. Чем дольше, тем лучше. И приободри своего брата. Нынче утром ты мог его ненавидеть, но сейчас мы нуждаемся в нем.

— Прошлой ночью мы поговорили, — кивнул Ардуций.

— Хорошо.

— Эстер, я что-то не вижу Орина.

— Он придет.

— Он должен был уже быть здесь.

— Он придет, — повторила Эстер, озирая базилику. Как и Ардуций, она видела, что место рядом с Марком Гестерисом пустует. — Может быть, просто не хочет напоминать о себе раньше времени.

Ардуция, однако, это объяснение не удовлетворило. В нынешней ситуации они отчаянно нуждались в любой поддержке.

Аврелий встал. Базилика затихла, но доносившиеся снаружи выкрики эхом отдавались от крыши и колонн. Коройен по ту сторону судейского помоста улыбалась.