Брайан Херберт - Охотники Дюны

Сейчас старик выглядел подавленным и разочарованным; разбились его мечты найти здесь совершенный мир для своих последователей. Будут ли еврейские беженцы просить оставить их на этой планете, невзирая на возможность повторных нападений Досточтимых Матрон? Неужели они сделают это, несмотря на странное поведение укротителей и на их злобных футаров, которых раввин находил отталкивающими, исходя из религиозных соображений? Что решит раввин, взвесив все «за» и «против»?

Суфир был уверен, что он и его товарищи гхола ни за что не останутся тут жить. Они должны находиться на «Итаке» вместе с башаром и Дунканом Айдахо, готовые защититься от Внешнего Врага. Собственно, для этого в первую очередь их и воссоздали.

Даже если какая-то группа беженцев и захочет поселиться здесь навсегда, Дункан ни за что не оставит здесь «Итаку». Неподвижность ведет к уязвимости. Успокоение опасно. Несмотря на всю кажущуюся гостеприимность укротителей, эта планета может стать лишь временным пристанищем для большинства из них. Хотя его прошлая память и не была еще восстановлена, Суфир знал, что его обязательства призывают его остаться с людьми на борту корабля-невидимки.

Снизу, из леса, донесся рык футаров и громкий треск ветвей. Прикрыв глаза ладонью, как козырьком, Суфир попытался разглядеть подробности: охота приблизилась к их наблюдательной башне.

— Мне это не нравится, — сказал раввин, подняв руки в охранительном жесте.

— Нужно нечто большее, нежели суеверный символ для того, чтобы остановить это.

— Ты думаешь, что находишься в большей безопасности, чем я, потому что в один прекрасный день станешь воином? Но я сражаюсь на куда более важной арене. Мой оружие — вера, и это единственное оружие, которое мне нужно.

Они увидели, как внизу между деревьями прокрались два футара и сели в засаду. Суфир понял, что происходит. Другие футары, громко рыча, гнали к засаде Досточтимую Матрону. За первыми зверями следовали остатки стаи.

По приборам связи стоявшие внизу укротители получили свежие указания. Они подняли свои обведенные бандитскими масками глаза к вершине башни.

— Три из пяти Досточтимых Матрон убиты, — сказал один. — Охотничьи навыки наших футаров не притупились.

Но две смертельно опасные женщины были пока живы, и как раз в этот момент одна из них бежала по направлению к башне.

Она вылетела из древесных зарослей. Лицо ее было исцарапано ветками, левая рука безвольно болталась, босые ноги кровоточили от ран и ссадин, полученных во время быстрого бега по лесной чаще. Но она казалась неутомимой.

Раввин нервно прижал ладонь к глазам.

— Я не хочу на это смотреть.

Когда женщина выбежала на поляну и оглянулась, на нее прыгнули из укрытия два футара. Еще два угрожали Досточтимой Матроне сзади, неумолимо к ней приближаясь. Суфир перегнулся через перила, чтобы лучше видеть, а раввин, наоборот, отпрянул назад.

Не снижая скорости бега, женщина наклонилась и здоровой рукой схватила с земли длинный толстый сук. Продемонстрировав удивительную силу, она схватила его как легкое копье и насадила одного из футаров на этот сук, как на вертел. Смертельно раненый зверь с воем рухнул на землю, а женщина отпрыгнула в сторону.

На нее тут же бросился еще один футар, целясь в ее раненый бок. Он надеялся зацепить клыками ее раненую руку и вырвать ее из сустава. Суфир тотчас понял, что Матрона явно преувеличила тяжесть раны. Она стремительно выбросила вперед руку и схватила футара за горло. Челюсти его сомкнулись всего в сантиметре от ее лица. Громко крикнув, она отбросила от себя полузверя. Отлетев, футар сильно ударился спиной о серебристый ствол тополя. Упав, он изо всех сил пытался снова встать на ноги.

Но оставались еще два футара, готовые захлопнуть ловушку. Досточтимая Матрона бросила стремительный взгляд вправо, потом влево. В отчаянии она решилась на крайний шаг. Ее оранжевые глаза остановились на укротителях, охранявших наблюдательную башню. В стремительном беге она молниеносно бросилась на них, оставив позади футаров.

Оба долговязых охранника взяли на изготовку свои электрические станнеры, но женщина неуловимо быстрыми движениями выбила оружие из их рук. Уловив страх в глазах одного из укротителей, она одним мощным ударом сломала ему шею, и человек повалился на землю.

Потом женщина кинулась на второго укротителя, но тут к нему на помощь прибежал футар. Приблизились и еще два зверя, один из которых заметно хромал. Поняв, что не сможет отбиться от футаров, женщина схватила с земли станнер и бросилась обратно в лес. Футары с рычанием побежали за ней.

Суфир схватил раввина за руку.

— Быстрее! — Он бросился к ступенькам ведущей вниз лестницы. — Может быть, мы сумеем помочь.

Раввин колебался.

— Но он уже мертв, а здесь мы в безопасности. Думаю, нам надо остаться…

— Я устал быть зрителем! — Суфир быстро сбежал с лестницы, перескакивая через две ступеньки. Раввин, ворча, бежал следом.

Добежав до конца лестницы, Суфир увидел, что оставшийся в живых охранник склонился над телом своего товарища. Суфир ожидал, что услышит слова сожаления, выражения горя, изумления, гнева, но охранник был совершенно спокоен.

«Необычно. Странно».

Из чаши донесся леденящий душу рев. Три футара загнали в угол Досточтимую Матрону. Она яростно оборонялась, выкрикивая грязные ругательства. Суфир услышал треск — похоже, это был звук ломающихся костей, последовал жуткий вой, а потом человеческий вскрик, после чего наступила тишина. Суфир своим чутким ухом уловил отвратительное чавканье футаров.

Тяжело дыша, к подножию башни спустился раввин и остановился, переводя дух и держась за перила. Суфир поспешил к охраннику и его мертвому товарищу.

— Мы можем вам чем-нибудь помочь?

Согнутая спина укротителя внезапно напряглась. Он как будто забыл, что на башне были двое гостей. Он повернул голову на длинной шее и посмотрел на Хавата глазами, затененными енотовидной маской.

В этот момент Суфир взглянул на лежавшее на земле тело.

Черты лица трупа начали неудержимо меняться, искажаясь до неузнаваемости… Теперь он не был ни высоким, ни худощавым, лицо потеряло обтекаемость. С лица исчезла темная маска. У мертвеца была серая кожа, темные, близко посаженные глаза и нос пуговкой.

Суфир сразу вспомнил иллюстрации в архиве — лицедел!

Второй укротитель посмотрел на Хавата, и его лицо тоже стало переходить в нейтральное состояние. Теперь это был не человек, а труп… со стеклянным взглядом пустых мертвых глаз.

Суфир ощутил смятение, как жаль, что у него нет способностей ментата. Эти укротители лицеделы? Все, или только некоторые? Укротители воюют с общим врагом, с Досточтимыми Матронами. Враг, укротители, лицеделы, Враг…