Брайан Герберт - Песчаные черви Дюны

Однако сейчас Лето хотелось побыть одному. Он спустился на нижнюю палубу и остановился перед входом в гигантский грузовой отсек. Наверняка системы слежения уже засекли его. Лето с трудом сглотнул. Он еще ни разу не входил в этот отсек один, хотя часами рассматривал червей с наблюдательной площадки.

Два молодых охранника стояли в холле перед люком отсека.

Увидев мальчика, они преградили ему путь.

– Это запретная зона.

– Запретная для меня? Вы знаете, кто я?

– Ты Лето Тиран, бог-император, – заученно проговорила молодая женщина, словно отвечая на вопрос Гарими. Это была Дибрей, дочь ордена Бене Гессерит, рожденная уже на корабле, после бегства с Капитула.

– Эти черви – часть меня. Вы что, не помните историю?

– Они опасны, – вмешался в разговор охранник мужчина. – Тебе не стоит туда идти.

Лето окинул парочку безмятежным взглядом.

– Нет, стоит. Особенно сейчас. Мне нужно ощутить под ногами песок, вдохнуть запах пряности, червей. – Он прищурился. – Это может восстановить мою память, как того хочет Шиана.

Дибрей, нахмурившись, задумалась. Шиана, действительно, говорила, что для пробуждения памяти гхола надо использовать любые средства.

Мужчина повернулся к своей напарнице:

– Свяжитесь с Суфиром Хаватом и сообщите ему об этом. Это непредвиденный случай.

Лето приблизился к тяжелому люку.

– Мне надо всего лишь войти. Я не пойду далеко. Черви ведь обычно находятся в центре отсека? – Он решительно набрал простой код доступа и отпер замок. – Я знаю этих червей. Суфир меня поймет, его память ведь тоже еще не восстановлена.

Прежде чем охранники успели его остановить, Лето прошмыгнул в отсек. Песок, казалось, издавал потрескивание, как от статического электричества. В ноздри ударил сильный запах кремнистого песка и корицы. С противоположного конца километрового отсека к мальчику двинулись крупные черви.

Одно только ощущение песка вокруг вернуло мальчика в то место, о котором он усердно читал в библиотеке корабля-невидимки. То место было планетой Арракис, превратившейся из пустыни в цветущий сад за время его долгого правления. Он сделал глубокий вдох, воздух, насыщенный парами меланжи, действовал успокаивающе.

Не стараясь ступать осторожно и тихо, Лето пошел по песку, утопая в нем по лодыжки. Он не обращал ни малейшего внимания на предостерегающие крики охранников, с трудом идя от железной стены вглубь отсека. Этот искусственный заповедник был единственным кусочком пустыни, известным заточенным здесь червям.

Взобравшись на гребень дюны и глядя на стены огромного помещения, лето попытался вообразить, каким величественным был когда-то Арракис. Хотелось бы вспомнить этот вид. Дюна, на которой он сейчас стоял, была мала в сравнении с настоящей, и содержавшиеся здесь черви тоже были мельче, чем их дикие пустынные предки.

Впереди всех полз самый большой червь, за ним следовали остальные. Лето чувствовал свою органическую связь с этими семью червями. Похоже, эти гиганты чувствовали его душевную боль и стремились теперь к нему на помощь, несмотря на то, что исходная память была пока замурована под оболочкой ничего не помнящего гхола.

Из глаз Лето вдруг покатились слезы – то были не слезы обиды на Гарими, нет, то были слезы радости и умиления. Слезы! Он не мог остановить этот неудержимый поток влаги. Возможно, что если бы он сейчас умер здесь, на этом песке, то его тело слилось бы с плотью червей и остались бы позади все страхи и напрасные надежды.

Эти черви были его потомками, в каждом теплилась частица его прежнего сознания. «Мы – одно целое». Лето поманил к себе червей. Несмотря на то что в его клетках, клетках гхола, пока не пробудилась память о его тысячелетней жизни, в клетках этих червей жила та же память.

– Ты спишь в них? Живу ли я в ваших клетках?

В сотне метров от него черви остановились, и один за другим зарылись в песок. Он чувствовал, что их присутствие ничем ему не угрожает, наоборот… казалось, что черви стремятся защитить его от опасности. Они знают его!

От входа в отсек Лето услышал знакомый голос, выкрикивавший его имя. Оглянувшись, он увидел гхола Суфира Хавата. Суфир стоял в проеме люка и жестами звал Лето вернуться в безопасное место.

– Лето, берегись. Не дразни червей. Ты мой друг, но если он тебя съест, то я не брошусь ему в пасть, чтобы вытащить тебя оттуда. – Суфир попытался рассмеяться собственной шутке, но вид у него был по-настоящему встревоженным.

– Мне надо еще немного побыть с ними наедине. – Лето почувствовал в глубине песка какое-то движение. Он нисколько не боялся за себя, но не хотел подвергать опасности друга. Он почувствовал дуновение ветра, напоенного коричным духом меланжи.

– Иди сюда, сейчас же!

Потом, преодолевая страх, Суфир подошел к мальчику. Теперь их разделяло всего несколько метров.

– Ты что, хочешь так покончить с собой? Ты хочешь свести счеты с жизнью? – Суфир оглянулся, явно прикидывая, успеет ли он в случае опасности добежать до выхода. Лицо его сморщилось. Он был в страхе и за себя и за Лето, борясь со своими инстинктами, которые гнали его прочь из отсека с червями. Но он все же упрямо шагал вперед, словно испытывая сверхъестественное притяжение к Лето.

– Суфир, остановись. Тебе угрожает куда большая опасность, чем мне.

Черви почувствовали, что в их царство вторгся чужак. Но при этом они пришли в необычайно сильное возбуждение, какого было трудно ожидать. Обычно они не так бурно реагировали на появление незваных гостей. Лето всем существом почувствовал исходящую от червей волну ненависти. Он кинулся к Суфиру, чтобы спасти его. Казалось, что друг Лето борется с самим собой.

Взметая песок, черви окружили Лето и Суфира. Чудовища возникли над поверхностью дюн, их круглые головы повернулись в одну сторону.

– Лето, нам надо бежать. – Суфир схватил мальчика за рукав. Голос его прерывался от страха. – Бежим!

– Суфир, они не тронут меня. Я чувствую… Я чувствую, что мог бы заставить их уйти. Но они чем-то сильно обеспокоены. Им не нравится что-то… что-то в тебе? – Лето чувствовал, что здесь происходит драма, сути которой он не понимает.

Черви как огромные тараны одновременно бросились к двум фигуркам на дюне. Суфир рванулся прочь от Лето и потерял равновесие на рыхлом песке. Лето попытался приблизиться к нему, но в это время один из червей поднялся из песка между ними, разметая вокруг себя пыль и песок. С противоположной стороны к Суфиру метнулся еще один червь, поднявшись в воздух всем своим извивающимся телом.

Суфир издал душераздирающий крик, от которого у Лето застыла кровь в жилах. Это был крик не друга, к которому так привык Лето, в этом вопле вообще не было ничего человеческого.