Брайан Герберт - Песчаные черви Дюны

– Я бы с большим удовольствием позаботился о тебе, маленькая Мерзость! – зарычал он. – Свернул бы тебе шею, открутил голову, расколол твой черепок, ха!

Но это же твой собственный черепок, дорогой мой барон .

Он с силой прижал ладони к вискам.

– Оставь меня в покое!

Видя, что в зале никого нет, кроме их хозяина, слуги тревожно взглянули на него. Барон буквально дымился от злости, откинувшись на спинку сияющего черного трона. Смутив и выведя барона из себя, Алия еще раз трепетным шепотом произнесла его имя и исчезла.

В этот миг в зал в сопровождении свиты своих телохранителей – андрогинных лицеделов – вошел жизнерадостный, развязный и высокомерный Паоло. Мальчик источал самоуверенность, что очаровывало и возмущало барона одновременно.

Барон Владимир Харконнен и этот второй Пауль Атрейдес были намертво связаны одновременно силами взаимного притяжения и отталкивания, как два мощных магнита. После того как была восстановлена генетическая память барона и он полностью осознал, кто он такой, на Каладан доставили Паоло и поручили его нежному попечению барона… сурово предупредив, что, если с головы Паоло упадет хоть один волос…

С высоты своего черного трона барон воззрился на дерзкого мальчишку. Отчего Паоло был таким особенным? Что это за «дело Квисац-Хадераха»? Что знает Атрейдес?

Некоторое время Паоло был понятливым, вдумчивым и даже, пожалуй, чувствительным; в нем была какая-то несгибаемая внутренняя доброта, каковую барону следовало прилежно искоренить. Если никуда не спешить и воспитывать гхола достаточно жестко, то – как надеялся барон – ему, несомненно, удастся выкорчевать эту вредоносную сердцевину духа Атрейдесов. Паоло будет готов выполнить свое предназначение, еще как будет! Несмотря на то что мальчик еще сопротивлялся некоторым поступкам, внушаемым наставником, он все же делал и несомненные успехи.

Паоло, дерзко подняв голову, остановился перед помостом. Один из андрогинных лицеделов вложил ему в руку древнее ружье.

Барон сердито подался вперед, чтобы получше его рассмотреть.

– Это ружье из моей личной коллекции? Я же велел тебе не притрагиваться к ней.

– Это реликвия Дома Атрейдесов, поэтому я вправе ею пользоваться. Это дисковый автомат, он, как написано на табличке, принадлежал моей сестре Алии.

Барон поерзал на троне. Такая близость заряженного ружья нервировала его.

– Это дамская игрушка.

В массивных черных подлокотниках трона были замаскированы стволы смертоносного оружия; выстрел любого из них мог превратить Паоло в кусок сырого мяса. Гм, это был бы неплохой материал для изготовления следующего гхола, подумалось Харконнену.

– Пусть так, но это весьма ценная реликвия, и я не желаю, чтобы ее испортил безголовый мальчишка.

– Я ее не испорчу, – задумчиво произнес Паоло. – Я очень бережно отношусь к вещам, которыми пользовались мои предки.

Желая отвлечь мальчика от ненужных мыслей, барон встал.

– Давай-ка вынесем его отсюда, Паоло. Почему бы нам не посмотреть, как оно работает? – Он покровительственно потрепал ребенка по плечу. – Потом мы поймаем какую-нибудь дичь и убьем ее голыми руками, как, помнишь, мы убивали монгрельских псов или хорьков.

Паоло в нерешительности задумался.

– Может быть, но в другой раз.

Тем не менее барон поспешно вывел мальчика из тронного зала.

– Давай избавимся от этих орущих чаек на свалке. Я говорил тебе, что ты сильно напоминаешь мне Фейда? Милого Фейда.

– Да, и не один раз.

Следующие два часа они – под присмотром лицеделов – провели на свалке, по очереди стреляя из дискового ружья в хрипло кричавших птиц. Не обращая внимания на опасность, чайки с криком налетали друг на друга, дерясь за лакомые куски гниющих отходов, щедро политых недавним дождем. Паоло выстрелил первым, за ним барон. Несмотря на свою древность, ружье било очень точно. Каждый вращающийся, острый как бритва, тончайший диск при попадании превращал жертву в кровавое месиво мяса и перьев. Уцелевшие чайки жадно набрасывались на новое лакомство.

Вместе они убили четырнадцать птиц, при этом барон стрелял гораздо хуже Паоло, у которого была врожденная способность хладнокровно целиться. Когда Владимир в очередной раз поднял ружье, в ушах снова зазвучал детский голосок Алии. Знаешь, это не мое ружье .

Барон от неожиданности поспешно выстрелил и промахнулся. Алия захихикала.

– Что значит – не твое? – он не обратил внимания на озадаченный взгляд Паоло, который взял у него из рук ружье.

Это подделка. У меня никогда не было такого дискового ружья.

– Оставь меня в покое.

– С кем это ты разговариваешь? – спросил Паоло.

Барон сунул руку в карман, извлек несколько капсул оранжевого эрзаца меланжи и протянул их Паоло, который послушно их взял; затем Харконнен буквально вырвал ружье из рук мальчика.

– Не смеши меня. Торговец древностями представил мне сертификат аутентичности и документы, подтверждающие подлинность оружия.

Дедушка, нельзя же быть таким легковерным. Это всего лишь дешевая подделка. На стволе даже нет инициалов мастера, которые были на настоящем ружье.

Барон внимательно рассмотрел резной приклад, приблизил ружье к глазам и внимательно изучил короткий ствол. Инициалов мастера не было.

– А другие вещи, которые якобы принадлежали Джессике и герцогу Лето? Они настоящие?

Одни настоящие, другие – нет. Я помогу тебе разобраться.

Знавший о пристрастии аристократа к древностям и раритетам торговец должен был скоро вернуться на Каладан. Никому не должно быть повадно водить за нос барона Харконнена! Гхола Харконнена решил, что следующая встреча будет отнюдь не такой сердечной, как предыдущая. Он задаст торговцу несколько неприятных вопросов. Голос Алии исчез, и барон был рад наступившему покою.

Паоло тем временем принял две капсулы, и когда эрзац начал действовать, мальчик упал на колени и благоговейно уставил взор в небо.

– Я прозреваю в будущем свою великую победу! Я держу нож, с которого стекает кровь, стою над поверженным врагом… над самим собой. – Он нахмурился, но затем снова просиял и громко воскликнул: – Я – Квисац-Хадерах! – В следующее мгновение Паоло испустил душераздирающий вопль: – Нет… теперь я вижу, как я умираю, лежа на полу и истекая кровью. Но как это возможно, если я – Квисац-Хадерах? Как это возможно?

Ближайший лицедел оживился.

– Нам велели следить, когда появятся свидетельства предзнания. Мы должны немедленно известить об этом Хрона.

«Предзнание? – подумал барон, – или безумие?»

В мозгу зазвучал издевательский хохот Алии.

Несколько дней спустя барон, глядя на море, шагал по вершине скалы. На Каладане пока не было столь милого баронскому сердцу мрачного индустриального пейзажа не забытой им Гьеди Первой, но по крайней мере барон уже приказал заменить сады вблизи замка мощеными дорогами и площадями. Барон ненавидел цветы с их раздражающими глаз красками и удушающим тошнотворным запахом. Куда лучше было вдыхать аромат фабричных дымов. Харконнен был полон решимости превратить Каладан в Гьеди Первую. Промышленный прогресс куда важнее всех тех эзотерических планов, которые лицеделы вынашивали в отношении юного Паоло.