Глен Кук - Воды спят

– Мы вернемся.

– Ну, конечно! Один шанс на… даже не берусь сказать, на сколько, что это произойдет. Но даже если и так, никто там нас дожидаться не станет. Во всяком случае, не Душелов, верно?

– Согласна, Более того, я уверена, что через полгода она вообще выкинет нас из головы. Найдет себе более интересную игрушку.

– Ну, теперь скажи – кому уместнее говорить «Воды спят», тебе или Душелову? Ты ее не знаешь, Дрема. Никто ее не знает, кроме, может быть, Госпожи, то немного. Но я довольно долго находился рядом ней. Пусть и не желая этого, но – факт. Ее нельзя назвать целиком и полностью бесчеловечной. И она не настолько тщеславна и невнимательна, какой хочет казаться. Самое главное, думая о Душелове, нужно никогда не забывать об одном решающе важном факте. А именно – она все еще жива в мире, где ее смертельным врагом была Госпожа Башни. Вспомни, что в свое время рядом с Госпожой даже Хозяева Теней выглядели неопытными забияками.

– Тебя на самом деле все это задевает, не правда ли?

– Просто констатирую факты.

– Тогда позволь напомнить тебе то, о чем ты только что сказал. Воды спят. Женщина, которая прежде была Госпожой Башни, спустя всего несколько дней вернется к жизни.

– Ты лучше поинтересуйся у Мургена, хочет ли она этого. Готов поспорить, что там, где она сейчас, не так холодно. – Теперь холодный ветер безжалостно пронизывал нас до самых костей.

Я не стала возражать, хотя ему было известно, что это не так. Он не мог забыть, что помогал Душелову упрятывать Плененных в ледяные пещеры, пусть и против воли.

Вороны, которые следили за нами, прилетели с севера, сражаясь с ветром. Сделали несколько кругов, набрали высоту и унеслись к своей Мамочке. Не много же они смогут ей доложить.

Нам снова стали попадаться тела, иногда по двое и по трое. Никто вообще не знал точного числа Плененных. Мурген рассказывал, что почти половине Отряда удалось уйти после того, как Душелов оказалась на свободе. Они остались здесь. Я не помнила большинства из них. Среди них больше было таглианцев и джайкури, чем членов Старой Команды, а это означает, что они были завербованы в то время, когда я по просьбе Мургена отправилась на север.

Мы наткнулись на Суен Дин Дака, телохранителя Бадьи из нюень бао. Тело Дака было искусно подготовлено к ритуальному огненному погребению. То, что Бадья посреди всего этого ужаса остановился, чтобы отдать эту честь одному из самых своих спокойных и ненавязчивых товарищей нюень бао, говорило о характере моего названного отца лучше, чем целые тома, – и о характере Дака тоже. Бадья утверждал, что ему не нужна никакая защита и, следовательно, телохранитель. Но Суен Дин Дак отказался покинуть его. Он чувствовал зов силы, несравненно более могущественной, чем воля Бадьи. Не сомневаюсь, что они стали друзьями, хотя и не демонстрировали этого на людях.

Потекли слезы, которых не было, даже когда мы нашли самого Бадью.

Лозан Лебедь и Суврин попытались успокоить меня. Оба маялись, не зная, как я среагирую, если они обнимут меня. Я ничего против не имела, но не знала, как без слов довести это до их сведения. Мне было слишком не по себе.

Сари удалось успокоить меня, когда нюень бао собрались, чтобы отдать честь одному из своих.

Лебедь нес всякую чушь. Белая ворона опустилась ему на плечо и клюнула в ухо. Одним глазом она разглядывала труп, другим – всех нас

– Твой друг был совершенно уверен, что кто-то пройдет этим путем снова, Летописец, – заметил дядюшка Дой. – Он оставил Дака в позе, которую мы называем «В ожидании упокоения». Так мы поступаем в тех случаях, когда похороны приходится отложить. Ни боги, ни дьяволы не посмеют побеспокоить мертвого, уложенного таким образом.

Я фыркнула.

– Воды спят, дядюшка. Бадья верил. Он знал, что мы придем.

Вера Бадьи была сильнее моей, которую едва не убила Кьяулунская война. Если бы не непреклонное желание Сари воскресить Мургена, я бы не сумела пройти через те времена, полные отчаяния. Если бы и Сари начала сомневаться, у меня просто не хватило бы сил вынести все, что пришлось пережить.

Теперь мы здесь, и другого пути у нас нет, только вперед. Я вытерла слезы.

– У нас нет времени на разговоры. Наши припасы крайне ограниченны. Давайте погрузим его на…

– Мы предпочитаем оставить его в том же положении, – прервал меня дядюшка Дой, – и на том же месте – до тех пор, пока у нас не появится возможность проводить его как положено.

– Когда это еще…

– Что?

– Я видела не слишком много мертвых нюень бао после осады Джайкура. У вас, конечно, прекрасные похоронные ритуалы, но я не раз была свидетельницей того, что вы нарушаете их. Некоторых хоронили в горах, как Гунни. Одного в земле, точно он был Ведна. Мне даже приходилось видеть труп, который натерли сильно пахнущими мазями, завернули, точно мумию, и повесили вниз головой на ветку высокого дерева.

– Похороны должны соответствовать и человеку, и ситуации, – объяснил Дой. – Решающим является не то, что сделают с телом. Все церемониалы предназначены облегчить душе переход в ее новое состояние. Они – вот что по-настоящему существенно. Если они не соблюдены, дух умершего может быть обречен скитаться по земле.

– Как призрак? Или как сноходец? Доя, казалось, испугал мой вопрос.

– Что? Как призрак? Нет, просто как не знающий покоя дух, который хочет завершить все, что не успел в своей земной жизни. Но сделать этого он не может, поэтому просто скитается, как неприкаянный.

Хотя по понятиям Бедны призраки – это злые духи, проклятые Самим Богом и обреченные на вечные скитания, я не собиралась ни в чем разубеждать Доя.

– Ну, так оставим его здесь. Вы будете стоять рядом, пока все пройдут мимо? Хотите удостовериться, что никто ненароком не заденет его?

Бадья положил Дака на краю дороги, чтобы те, кто придут после, не потревожили его.

– Отчего он умер? – спросил Лебедь. И тут же вскрикнул – белая ворона снова клюнула его в ухо.

Все повернулись и уставились на Лебедя.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

– Послушай, если бы до Дака добралась Тень и кто-то попытался вытащить его, он тоже лежал бы здесь, рядом с ним, Правильно? Значит, Дак умер как-то иначе, еще раньше…– Чувствовалось, что мысли лихорадочно крутятся у него в голове.

– Это сделала Душелов! – сказала ворона. Точнее, прокаркала, но слова можно было разобрать. – Карр! Карр! Это сделала Душелов!

Нюень бао угрожающе придвинулись к Лебедю.

– Это сделала Душелов, – напомнила я им. – Вероятно, с помощью какой-нибудь колдовской ловушки. К тому времени, когда Дак добрался до этого места, она на десять миль опережала всех. Она была верхом, вспомните. Скорее всего, как я представляю себе Дака, он заметил эту ловушку в тот момент, когда Бадья споткнулся о нее, и прыгнул, чтобы спасти его.