Грег Киз - Новый Орден Джедай 9: На грани победы 1: Завоевание

– Со временем мы сделаем больше. Мы переделаем ее лицо, в первую очередь этот ее странный нос. Но это внешнее. Смотри внимательно.

Нен Йим присела у мембраны вивария, вновь открыла ее для звука и окликнула джиидай.

– Как тебя зовут? – спросила она.

Джиидай не отреагировала. Вздохнув, Нен Йим стимулировала скатом-раздражителем малый центр боли и корковый нерв.

То, от чего юная джиидай всего несколько циклов назад завизжала бы от боли, теперь лишь заставило ее сверкнуть глазами и нахмуриться.

– Да, адепт? – сказала джиидай, словно бы неохотно пробудившись ото сна.

– Как тебя зовут? – спросила Нен Йим.

– Меня?

– Да.

– Меня зовут… – джиидай нахмурилась, потом вдруг закатила глаза и схватилась за голову.

– Меня зовут… – она стиснула зубы, лицо ее побелело. Затем, как будто от внезапного озарения, лицо джиидай прояснилось.

– Меня зовут Риина Кваад, – сказала она.

– Очень хорошо, Риина, – похвалила ее Нен Йим. – Ты выучила. А сегодня ты выучишь еще больше.

– Теперь я вижу, – сказал Цун. – Вы фильтруете ее мысли. Неправильные ответы вызывают боль. А правильные не вызывают.

– Нет, – ответила Нен Йим. – Это было имя из имплантатированной памяти.

– Но ты только что сказала, что протокол Ка не действует.

– Да. Но мы можем вырастить подобие Ка-клеток, используя ее собственные, человеческие мозговые клетки.

Инициат смотрел на нее с искренним восхищением.

– Значит, это правда, – прошептал он. – Вы здесь воплощаете нашу мечту о сверхпротоколе, о методах отыскания новых знаний без обращения к богам.

Нен Йим почувствовала, что его восторг передался и ей, но, тем не менее, сплела щупальца в форму мягкого предостережения.

– Здесь, в палатах мастера, о таких вещах можно говорить без опаски, – предупредила она. – Но за стенами этой комнаты будь осторожен.

– Да, конечно. Я знаю, что бывает с еретиками, так же как и ты. Но что я должен делать? Приказывай мне, адепт Нен Йим. Сделай меня частью этого! “Он совсем как Йакун”, подумала Нен Йим. Как она сразу не заметила страсти в его глазах? Как будто ее любимый возродился. “Займись непосредственно делом”, посоветовала она сама себе.

– Модифицированные клетки памяти слабы, – сказала она Цуну. – Большая их часть отторгается в течение нескольких часов, и их приходиться пересаживать заново. Моя задача – понять, почему; причина здесь не биохимическая, насколько я понимаю – это сложно обьяснить, возможно, это связано с ее джиидайскими способностями. Твоя задача, инициат Цун – выращивать для нее память. Мы сейчас работаем над переносом полного набора фальшивой памяти, разработанной по Ка-протоколу, на ее эквивалент для человеческих клеток. Если это удасться, мы сможем копировать их столько, сколько будет нужно. Когда я найду способ вводить ей имплантатированную память навсегда, мы получим полный набор для пересадки. А пока мы модифицируем клетки, вводим их и смотрим, сколько они живут. По ходу дела мы можем наткнуться на биологическое решение, в самом худшем случае – узнаем больше о том, как работает ее память.

– Слушаю и повинуюсь, – с энтузиазмом сказал Цун. – Но если нет руководящего протокола…

– Я покажу. Испытания были весьма тщательными, потребовалось обширное тестирование…

– Тестирование, – выдохнул Цун. – Я никогда не слышал, чтобы это слово произносили вслух в таком контексте.

– Ты слушаешь, инициат, или собираешься комментировать каждое мое слово? – сделала замечание Нен Йим, стараясь придать своему голосу строгость.

– Извини, адепт, – сказал он. – Я весь внимание.

– Хорошо. Я говорила, инициат, что разработать процесс было нелегко, но результирующий протокол прост и так же легок в использовании, как и любой из дарованных богами. Если ты пройдешь сюда, я обьясню тебе его.

Цун поклонился колени и стал напряженно следить, но больше не прерывал ее, за исключением необходимых вопросов.

Риина в замешательстве смотрела на двух йуужань-вонгов, занятых своим делом. Кто они такие? Почему она здесь?

Рваная реальность. Она очнулась, вся дрожа, мысли проносились рассерженными роями, не желая связываться одна с другой. Она вспомнила, как женщина спросила ее имя, и она ответила: "Риина". От этого не было больно.

Но почему-то это было неправильно.

Она знала, что некоторые вещи, видимые краем глаза, нельзя разглядеть, если смотреть в упор. Ее настоящее имя было таким же – оно ускользало от взгляда. Когда она пыталась смотреть на него в упор, оно кусало ее горячими острыми зубами.

Это относилось и ко множеству других вещей. Лицо, что появлялось во тьме ее сознания, голос, иногда звеневший в ее голове, и постоянно пытавшиеся всплыть воспоминания о том, как она здесь очутилась – все это были непостоянные следы на песке, все они вели к боли.

Но она не могла сдаться. Она не должна быть здесь.

Или должна? Замелькали другие цвето-звуковые образы: мир, свернутый изнутри, в котором не было неба, а лишь земля, что загибалась вверх и смыкалась сама с собой. Ясельная мать со скошенным лбом и почти безносым лицом. Дразнящий сладкий запах воскуряемого омипала во время ритуала наименования. Пряный, чуть гнилостный вкус вон'у – редкого угощения, которое ей дал отец-именователь.

Они назвали ее Рииной. Рииной Кваад.

Ей казалось, что ее несет ласковый поток воды, а вокруг звучат утешающие голоса. Она коснулась лба и нащупала знаки своего домена, и даже свежая боль от них казалась по-своему хорошей. “Тахири!” Снова этот голос. Воспоминания о прошлом разбились, как кристалл, и осколки впились в ее мозг. Вспыхнули другие образы, имена. Одно имя. “Энакин.” Поток превратился в бурлящую реку, ее затягивало под воду, и Энакин был там вместе с ней. Она ухватилась за этот образ, несмотря на пароксизмы боли, сотрясавшие ее тело.

Это было настоящее. “Это было! Мы были детьми, в академии, и мы бежали за мечтой, которая свела нас вместе…” Тахири вскрикнула, подпрыгнула и бросилась на барьер, отделявший ее от йуужань-вонгов. Она потянулась наружу с помощью Силы, пытаясь задушить их, но их почему-то не было. За их испуганными лицами не было ничего реального.

– Меня зовут Тахири! – закричала она. – Я джедай! Тахири!

Затем приливная волна ослепляющей боли поползла по всем ее нервам, словно многоножка с огненными лапками, и она потеряла сознание.

– Что она сказала? – спросил Цун.

– Это общегал, язык неверных, – пояснила Нен Йим.

– Ей позволен доступ к этой информации?

– Нет. Она все еще сопротивляется. Мы обнаружили, что она каким-то образом переключается на нервные кластеры, которые мы не отметили. Однако скат-раздражитель продвигается по этим резервным путям и тоже стимулирует их. Скоро для нее не останется ни входов, ни выходов из этих кластеров, кроме как через боль. Но к тому времени это не будет иметь значения – она уже не будет неверной и с радостью примет вызов.