Аарон Дембски-Боуден - Аврелиан

version="1.0" encoding="utf-8"?> sf_action sf_epic Аарон Дембски-Боуден Аврелиан

После уничтожения Монархии и порицания Императором Легиона Несущих Слово, примарх Лоргар провел многие годы, ища среди звезд вселенскую истину космоса. Когда же он, в конечном итоге, прибыл глубоко заглянуть внутрь Ока Ужаса, то обнаружил, что Око глядит в ответ.

Теперь под руководством демона Ингефеля он предпринимает священное путешествие в самое сердце Хаоса и видит, что вся судьба человечества и Империума может опираться лишь на несколько ключевых событий. Когда Великий крестовый поход сжигает сам себя в огне предательства и лжи, Лоргар обдумывает цену собственных амбиций и начинает путь к вечному проклятию.

1.0 — создание файла

~ Персонажи ~

Примархи

ЛОРГАР АВРЕЛИАН — примарх Несущих Слово

ФУЛГРИМ — примарх Детей Императора

АНГРОН — примарх Пожирателей Миров

ГОР ЛУПЕРКАЛЬ — примарх Сынов Гора

ПЕРТУРАБО — примарх Железных Воинов

АЛЬФАРИЙ ОМЕГОН — примарх Альфа Легиона

МАГНУС КРАСНЫЙ — примарх Тысячи Сынов

КОНРАД КЕРЗ — примарх Повелителей Ночи

МОРТАРИОН — примарх Гвардии Смерти

Легион Несущих Слово

АРГЕЛ ТАЛ — повелитель Гал Ворбак

КОР ФАЭРОН — капитан, Первая рота

Легион Детей Императора

ДАМАРАС АКСАЛИАН — капитан, Двадцать Девятая рота

Обитатели Великого Ока

ИНГЕФЕЛЬ ВОЗНЕСШИЙСЯ — проводник Изначальной Истины

АН`ГГРАТ НЕУДЕРЖИМЫЙ — Страж Трона Черепов

КАЙРОС СУДЬБОПЛЕТ — Оракул Тзинча

«Невозможно долго скрывать три вещи: солнце, луну и истину»

«Я сожалею всеми фибрами своей души, что не убил его, когда у меня была такая возможность. Тот миг недоверия и скорби, секундное колебание из-за ужаса перед братоубийством – все это обошлось нам неизмеримо дорого. Легионы следуют в ересь за Гором, однако та раковая опухоль, что гнездится в сердце Магистра Войны — это Лоргар.»

«Единственное, чего я всегда желал – это истина. Помните эти слова, читая дальнейшее. Я никогда не задавался целью повергнуть царство лжи моего отца из чувства неуместной гордыни. Я не хотел проливать кровь нашего рода, очистив половину галактики от людей во время этого ожесточенного крестового похода. Никогда не стремился ко всему этому, хоть мне и ведомы причины, по которым это необходимо сделать.

Но я всегда желал лишь истины»

Колхида

Много лет назад

Первосвященник наблюдал из окна собора, как внизу пылает его город.

— Мы должны что-то делать.

Голос басовито гремел, однако к нему примешивалась мягкость, сглаживавшая слова и делавшая их практически нежными. Этот голос был создан, чтобы убеждать, вопрошать и заверять, а не кричать и пускать пену от ярости.

Первосвященник отвернулся от окна.

— Отец? Когда погаснет огонь?

Кор Фаэрон прошелся по комнате, к его морщинистому лицу прочно пристало хмурое выражение, словно шрам на старой коже. Он углубился в лежавшие на центральном столе свитки, тонкие губы шевелились, пока он поочередно читал все.

— Отец? Мы не можем оставаться тут, пока город в огне. Нужно помочь людям.

— Ты молчал с тех пор, как мы захватили Собор Просвещения, — на кратчайший миг поднял глаза пожилой человек. — И после победы в войне твои первые слова – это вопрос, когда же потушат пламя? Мальчик мой, ты только что завоевал мир. Есть куда более важные вещи, которыми тебе стоит озаботиться.

Первосвященник был молод и наделен красотой, которая выходила за рамки человеческих представлений. На бронзовой коже блестели вытатуированные золотыми чернилами крохотные надписи. В темных глазах не было холодности, и он мог не улыбаться целыми днями, не выглядя при этом мрачным.

Он снова повернулся к окну. В своем разуме он всегда представлял окончание крестового похода в этом самом месте, заполняющие проспекты Города Серых Цветов ликующие толпы и возносящиеся к небесам радостные молитвы, от которых содрогаются тонкие башни бывших правителей.

Реальность не вполне соответствовала этому. Улицы и впрямь были заполнены людьми, но это были мятежники, мародеры и сражающиеся друг с другом банды воинов в рясах – последние уцелевшие защитники Завета до последнего дрались с нахлынувшими захватчиками.

— Большая часть города все еще в огне, — произнес первосвященник. – Мы должны что-то делать.

Кор Фаэрон бормотал под нос, читая изодранные куски пергамента.

— Отец? – первосвященник снова обернулся, дожидаясь, пока старый жрец отложит очередной свиток.

— Гм? В чем дело, мальчик?

— Полгорода еще пылает. Мы должны что-то делать.

Кор Фаэрон улыбнулся, выражение его лица было уродливым, однако не лишенным доброты.

— Тебе нужно готовиться к коронации, Лоргар. Завет пал, а Старые Пути будут отброшены как богохульство против Единого Бога. Ты уже не просто Первосвященник Верных Богу, а первосвященник всей Колхиды. Я дал тебе целый мир.

Золотая фигура вновь повернулась к окну, прищурив глаза. В голосе Лоргара появилось что-то жесткое и холодное, предзнаменование всего того, чему суждено было произойти в грядущие столетия.

— Я не хочу править, — произнес он.

— Это пройдет, сын мой. Пройдет, как только ты увидишь, что вокруг нет никого, кто бы подходил на эту роль лучше тебя. В миг осознания это станет твоей самоотверженной потребностью. Так всегда бывает с теми, кто наделен властью. Путь ко всякому трону вымощен благими намерениями.

Лоргар покачал головой

— Мне нужно лишь чтобы наши люди узрели истину.

— Истина – это власть, — старый жрец вернулся к свиткам. – Невежественных и слабых нужно тащить к свету, какова бы ни была цена. Неважно, сколько из них будет плакать и истекать кровью по пути.

Лоргар наблюдал, как горит его новый город, как на улицах внизу его последователи истребляют последних святотатцев – сторонников Старых Путей.

— Я знаю, что уже много раз задавал этот вопрос, — тихо произнес он, — но неужели все это не заставляет тебя задуматься, даже по завершении крестового похода? Когда-то ты верил в то же, что и они.

— А я все еще и верю в то же, что и они, — уверенно улыбнулся Кор Фаэрон. – Но я также верю в то же, что и ты. Я храню старую веру в существование многих богов, Лоргар. Твой Бог всего лишь самый могущественный из них.