Дэн Абнетт - Не ведая страха

Это угасание. Сеть могла бы изменить это, но ее невозможно вызвать, или взять под контроль.

Это вымирание. Это смерть Калта. Это конец XIII-го Легиона.

— Я подумал, что вам необходимо это увидеть, — говорит Селатон. Он выводит Вентана наружу, на изрытые воронками газоны дворца.

— Пленник? — недоверчиво спрашивает Вентан.

Когда 4-я врезалась в них, большая часть врагов бежала. Многие не покинули позиции и дрались насмерть. Однако этот сдался в плен.

Он стоит на газоне возле разбитого фонтана, охраняемый четырьмя Ультрадесантниками.

Вентан предоставляет Селатону заниматься своими делами и приближается к Несущему Слово. Доспех воина помят и окровавлен. Лицо покрыто пятнами крови. Он смотрит на Вентана и кажется почти что улыбающимся.

— Имя, — спрашивает Вентан.

— Морпал Ксир, — отвечает Несущий Слово.

Один из стерегущих его Ультрадесантников показывает Вентану оружие, которое было при Несущем Слово во время пленения. Сломанный болтер. Большой кинжал из черного металла с обмотанной проволокой рукояткой. Кинжал необычен. Он выглядит, как ритуальный и церемониальный — в меньшей степени оружие, в большей — символ статуса.

— Ты был старшим офицером? — интересуется Вентан.

— Я командовал, — соглашается Ксир.

— Есть ли причины, по которым мне не следует просто тебя убить, ублюдок? — спрашивает Вентан.

— Потому, что вы все еще живете согласно законам. Согласно вашей Имперской истине. Согласно чести. Согласно этике.

— Все то, о чем вы забыли.

— Все то, что мы сознательно отвергли, — поправляет Ксир.

— Это старая вражда? — спрашивает Вентан.

Ксир смеется.

— Какое типичное высокомерие! Как же оно свойственно ультрамарскому образу мышления. Да, сегодня мы удовлетворили свою неприязнь к вам. Однако на Калт мы напали не поэтому.

— В таком случае, почему? — спрашивает Вентан.

— Галактика охвачена войной, — отзывается Ксир. — войной против Ложного Императора. Мы следуем за Гором.

Вентан не отвечает. В этом нет смысла, однако в контексте немыслимых событий этого дня нужно, как минимум, убедиться в очевидной бессмысленности. Он снова смотрит на ритуальный нож. Тот отвратителен. От его формы и исполнения Вентану становится неуютно. Он думает, что такое же оружие носили культисты братств. Он убирает нож в пояс. Он покажет его серверу. Возможно, информационная машина сможет предоставить какую-либо проливающую свет информацию.

— Итак, галактика охвачена войной? — переспрашивает он.

— Да.

— Гражданской войной?

— Гражданской войной, — отзывается Ксир, как будто гордится ею.

— Магистр Войны Гор обратился против Императора?

Ксир кивает.

— Новостям нужно время, чтобы дойти, — весело сообщает он. — Довольно скоро вы о ней услышите. Но только не вы . Никто из вас. Ни один из XIII-го. Смиритесь с тем фактом, что вам осталось жить считанные часы.

— Если ты позволил взять себя в плен только ради того, чтобы получить возможность попытаться запугать нас, то ты глупец, — произносит приближающийся к ним Сулл.

— Я здесь не для того, чтобы запугивать, — говорит Ксир. — Я бы предпочел умереть, однако у меня, как у командира, есть долг. Долг предложить вам условия.

Сулл вытаскивает меч.

— Разреши мне заткнуть этого предателя, — произносит он.

— Подожди, — отвечает Вентан. Он смотрит на Несущего Слово. У Ксира насмешливое и самоуверенное выражение лица.

— Ему известно, что мы не причиним ему вреда, пока он в плену, Сулл, — говорит Вентан. — Он насмехался над нами из-за этого. Насмехался над нашими цивилизованными законами и принципами. Он смеется над нами потому, что у нас гуманистическая этика. Если это худшее, что он может сказать — пусть говорит.

Сулл издает рычание.

— В самом деле, Тей, — произносит Вентан, — он думает, что это оскорбление? Что у нас есть моральные стандарты, а у него нет?

Ксир смотрит Вентану в глаза.

— Твоя этическая установка достойна восхищения, капитан, — говорит он. — Не пойми меня неправильно. Мы, XVII-й, восхищаемся вами. В благородных Ультрадесантниках есть много того, чем следует восхищаться. Ваша решимость. Ваше чувство долга. И в особенности ваша верность. Не хочу, чтобы эти замечания показались фальшивыми. Я говорю искренне. То, что вы воплощаете и поддерживаете — проклятие для нас, и мы обратили против этого оружие. Мы не успокоимся, пока оно не будет мертво и сброшено. Но это не мешает нам постоянно восхищаться силой, с которой вы это защищаете.

Ксир переводит взгляд с Вентана на Сулла, а затем обратно.

— Вы были всем тем, чем мы не могли быть, — произносит он. — А затем нам открылась истина. Изначальная Истина. И мы поняли, что вы были всем тем, чем мы не должны быть.

— Его болтовня меня утомляет, — говорит Вентану Сулл.

— Вы — люди чести и разума, — продолжает Ксир. — Вы понимаете условия. Именно поэтому я воздержался от смерти, которую бы с радостью принял, и пошел на это унижение. Я пришел предложить вам условия.

— У тебя минута, чтобы их изложить, — произносит Вентан.

— Не сумев захватить дворец и уничтожить вас, — начинает Ксир, — я разочаровал своего полевого командира. Лептий Нумин был обозначен как основная цель. Понимаешь, о чем я, капитан? Одно лишь то, что вы победили мои силы, не помешает придти другим. К моменту моего пленения на Лептий вместе со своим воинством надвигался командующий Федрал Фелл. У него их в двадцать раз больше. И он не человек чести, капитан, не в том смысле, как вы понимаете этот принцип. Сдайтесь сейчас. Сдайтесь мне, и я поручусь в вашу пользу. Ты и твои силы здесь — ваши жизни будут сохранены.

— Чего ради? — спрашивает Сулл. — Жизнь, сохраненная на таких условиях — это не та жизнь, о которой я стал бы заботиться.

Ксир кивает.

— Понимаю. Я это предвидел. Между нами не может быть сближения. Мы слишком глубоко в крови.

— Тогда чего ты ожидал? — интересуется Вентан. — Что мы сдадимся тебе? Объединимся с тобой, с XVII-м, с — если ты говоришь правду — Гором? Против Терры?

— Разумеется, нет, — отвечает Ксир. — Но я ждал. Что, быть может, вы хотя бы услышите нашу истину. Это не то, что ты думаешь, капитан. Она прекрасна. Ваше понимание галактики изменится. Сдвиг парадигмы. Вы будете удивляться, почему когда-то думали то, что думали. Будете гадать, как и почему в этом виделся смысл.

— Ксир, — произносит Вентан. — Я выслушал твои условия и твое предложение. Я официально отвергаю и то, и другое.

— Но вы умрете, — говорит Ксир.

— Все умирают, — отвечает Вентан, отворачиваясь.

— Это будет плохая смерть, — окликает его Ксир. — В ней не будет славы. Это будет печальный и жалкий конец.