Анатоль Нат - Приключения Вехтора

— Ты думаешь, они будут стрелять? — скептически спросил Сидор, набивающего карманы Димона.

— Может да, может, нет, — откликнулся тот, — проверить надо. Обычно каждый второй точно выстрелить может.

— Пошли ка отсюда, — одёрнула их Маня. — Что-то мне нехорошо от этого вида.

Спустившись вниз на равнину и отойдя подальше от места чудовищного побоища, только тогда они смогли что-то связно обсудить, но так и не пришли к единому мнению. Откуда здесь могло появиться такое множество человеческих костей, было совершенно непонятно.

Решив попристальнее присмотреться к местности, с удивлением обнаружили, что этот край оказался ранее густо заселённым. Им постоянно встречались останки фундаментов домов, заплывшие рвы небольших крепостей и остатки полуразрушенных стен, практически срытых до основания. Постоянно встречались следы расчищенных полей, прудов и спрямлённых русел ручьёв и проток между озёр. Но сейчас в этих местах не было никого. Абсолютно.

— Что-то это всё мне не нравится, — мрачно заметил Сидор, вертя в руках очередной найденный ствол от советского ППШ, рассыпающийся у него в руках от ржавчины.

— Пошли ка в лагерь, — заметила устало Маня. — Ничего то мы здесь нового не найдём. Только вымотались как собаки.

И усталая компания отправилась обратно в лагерь, уже не обращая внимания на постоянно встречающиеся по пути материальные останки бывшей здесь когда-то богатой цивилизации.

Утром встали все какие-то помятые и не выспавшиеся.

— Что-то мне дрянь всякая снилась, — мрачно поделилась своей бедой Маня, потирая покрасневшие от недосыпу глаза и душераздирающе зевая.

— Как глаза закрою, так призрак какой-то является. Слезь, говорит, с моей могилы. Только снова глаза закрываю, он заново. Слезь, говорит с моей могилы. И так всю ночь. Бред какой-то.

— А на кого он похож? — настороженно спросил Сидор.

— Да, по виду, вылитый Ганс. В каске, в сапогах своих фирменных, да с винтовкой в руке. Стоит, гад, в классической такой позе, с засученными рукавами, в немецкой форме, да ещё с горящей сигаретой. Даже запах дыма почувствовала, — пожаловалась Маня.

— И чего ему надо было, — мрачно поинтересовался Сидор.

— Да, просил похоронить его и отпеть, — ответила Маня. — Я его, так растерянно, спрашиваю: 'А где же мы тебе тут попа твоего найдём?'. А он, гад, отвечает, что можно и православного, такие у вас должны быть, чай недавно из обжитых мест, а ему всё равно какого попа, лишь бы отпели, покою дали. Вот и приведите, а то, мол, житья не дам вам на этом месте.

— А, — облегчённо вздохнул Сидор. — А у меня наш был. В обмотках, — почему-то уточнил он.

— А у меня, вообще, француз, какой-то, — заметил мрачный и то же не выспавшийся Димон. — И по русски, гад, лопочет: 'Ты спишь на моей могиле. Ты спишь на моей могиле'.

— Как такое возможно? — обратился он к Сидору.

— Кабы я знал.

— А чего тут знать, — заметила Маня. — Если призрак по ночам пристаёт, то значит, ты действительно спишь на его могиле.

— Тогда придётся место менять, — сожалеючи заметил Сидор, окидывая взглядом благоустроенный за пару дней лагерь. — Призрак привязан к месту своего упокоения, и никуда от него не уйдёт, так что особо бояться нечего. Уйдём и забудем. Где мы ему тут попа найдём.

Позавтракав напоследок на этом месте, быстро собрали вещи и перенесли лагерь подальше и от места боёв и от старых поселений. Для нового лагеря выбрали место ещё более укромное и красивое, на берегу неширокой протоки, соединяющий два маленьких, очаровательных озерка. На этом месте настоял Димон, заявивший, что здесь хорошо должен брать хариус, любящий подобные места.

— Я уже от твоих раков, — заявил он Мане, — сам скоро панцирем покроюсь. У меня эти раки, — схватил он себя за шею, — уже поперёк горла стоят. Рыбки хочу. Деликатесной, — обвиняюще уставился он на скуксившуюся Маню.

— Ладно, — тяжело вздохнула Маня, — будет тебе деликатес. Прям как на море.

— Это как это, — оживился Димон. — У нас что здесь, осьминоги водятся.

— Иди уж, — отмахнулась от него Маня, — на свою рыбалку, — уточнила она. — И чтоб без хариуса мне, не возвращался, — прокричала она в спину побежавшего к ручью Димона. — А я уж тут займусь, — проворчала она себе под нос.

Вспомнив свои былые кулинарные изыски, Маня решила побаловать народ новым блюдом, запомнившимся ей после поездки в Испанию.

Набрав в ручье ракушек, внешне похожих на мидий, предварительно прогнав с этого места, недовольно заворчавшего Димона, она решила устроить ребятам блюдо под названием 'поэлья'. Из морепродуктов, или как она уточнила Сидору, скептически за ней наблюдавшему, точнее, как она заметила, из реко — или озёро- продуктов.

Взяла ещё оставшихся раков, отмахнувшись от возмущённо заворчавшего Димона, к тому времени уже вернувшегося с богатым уловом, отварила рыбки всякой и разной, начистила мидий и заправила всё рисом из их стратегического запаса. Причём, мидий наловчилась чистить одной ложкой. Одним движением руки, раз, и готово, мидия в блюде.

— Маня, — мечтательно закатив глаза и принюхиваясь к разлившимся по округе очаровательным ароматам, проговорил Димон, — Ну почему я на тебе не женился?

— Раньше думать надо было, — ехидно заметила Маня. — А теперь нечего подлизываться.

— Или вот ты, Сидор, — продолжал развивать Димон животрепещущую тему. — Почему ты на Мане не женился? Я бы в гости к вам ходил, столоваться.

— Нет уж, — возмутился Сидор, представив на миг этого прожору за столом. — Да тебя ни один бюджет не выдержит.

— Вы за своими мечтами, сейчас без обеда останетесь, — насмешливо заметила Маня, покачивая половником. — Лучше бы сбегали, воды на чай принесли, я тут травки всякой разной набрала, а то уж брусничный лист надоел совсем.

— Да, Маня, — нечленораздельно пробормотал набитым ртом Димон, — повезёт тому мужику, за кого ты замуж выйдешь.

— Это же надо, — обратился он к Сидору. — На пустом месте, такое блюдо смайстрячить. А, чёрт, — заорал он, заскрипев зубами. — Маня! Я из-за тебя зуб сломал, — выплюнул он что-то белое на ладонь.

— Что-то у тебя больно зубы белые, — недоверчиво заметил Сидор, посмотрев на жёлтые от табака зубы Димона. — Да и круглый он какой-то, — добавил он, рассматривая обломки чего-то белого.

— Бли-и-ин, — замычал он, захрустев чем-то на зубах. — Маня, ты нас совсем без зубов решила оставить? Учти, здесь стоматологов нет. Сломаем, что делать будем? — промычал он, выплёвывая на траву что-то белое.

— Ого! — воскликнул Димон. — И у тебя то же самое.

— Маня, ты что, бусы в кашу уронила, или камней, в поэлью твою грёбанную, насыпала? — завопили оба в один голос.

Вот тут Маня разобиделась всерьёз, не ценят, мол, и обижают. Я к ним со всей душой. Со словами и без слов. А они…