Анатоль Нат - Шишки без ягод

— Ежели же ты, тварь такая, случайно, — раз наверное в десятый подчёркнул Сидор, сердито сверкая глазами, — совершенно "случайно" повредишь, а то и уничтожишь перспективный образец или заготовку, то я вычту её полную стоимость из зарплаты всей вашей бригады, как уже как бы готового продукта.

Поворчав ещё немного, явно для порядка, Бич угомонился и снова приступил к своей работе. Тяжело вздохнув, Сидор отправился на свой участок, поняв, что первоначальная его мысль работать рядом, а то и вместе с этой артелью, у него куда-то бесследно испарилась и видеть эту компанию во главе с его руководителем, у него больше нет ни малейшего желания.

— "Это же надо так уметь в душу насрать?" — удивлялся, про себя, Сидор. — "А первый раз глянул — приятный мужик, работящий. Может послать его? Куда-нибудь подальше? Ну его, а заодно и всю его компанию. Свои нервы дороже. Я что, и здесь, в новом мире, должен со всякими завистниками тягаться, да бодаться. Вот же, есть сволочь на свете. Сам своё всё просрал, а к чужому ручонки так и тянет. Выгоню. К ё….ой матери, выгоню. Ещё одна такая выходка….".

Сидору было тяжело на душе. Тяжело за собственную ошибку. Таких людей он знал и сейчас на самом деле удивлялся, как раньше не разглядел хорошо ему знакомый тип. Тип чёрного завистника, прикрывающийся сверху типом честного, работящего парня.

— "Блин. Будут проблемы. Теперь и остаётся только в четыре глаза следить чтоб что-нибудь не накосячил. А с него станет. Всё! С сего дня он считает себя обиженным и обделённым. И я главный злодей".

— "Но что он может?"

— "Да хотя бы корешок из земли не убрать, присыпать и оставить на потом. Ходи собирай потом по весне после пахоты, корешки такие, прикопанные. Можно ведь и из земли выдрать остаток, а можно и там оставить. Землицей присыпать и хрен ты её найдёшь, пока плугом не зацепишь.

— А вот тебе ещё, — вёл он мысленный диалог с самим собой, собирая мысленно гадости, которые можно был бы сделать. — Ямку присыпал, но не утрамбовал, только сверху, слегка спланировал. Весна пришла — пожалуйте ямка.

— А как нас в институте учили? — Сидор напряжённо, мучительно думал, вспоминая забытые с давно цифры урожайности зерновых. — Изменение микрорельефа пашни на два — пять миллиметра даёт потерю урожая до десяти процентов?"

— Не помню! Мать…! — уже вслух выругался он, не сдержавшись.

Вот в таких растрёпанных чувствах его и встретил как-то вечером на поляне Сучок, заглянувший к ним по поручению деда, посмотреть, что и как.

Пожаловавшись Сидору на свою несчастную, неустроенную жизнь, на так и продолжающиеся бушевать в лесу пожары, грозящие окончательно истребить его родной дом, он, в знак дружбы, согласился послушать жалобы на жизнь и его.

— Ты даже не представляешь, — жаловался теперь Сидор Сучку, пристроившись рядом с ним на каком-то пне и радый от того, что нашлась хоть одна душа, готовая его выслушать, — как же он меня достал. Как только рядом меня увидит, так сразу рожу корчит, какой он бедный да убогий, несчастный, да сирый. И работают они все спустя рукава, как будто у них запор и просраться не могут. Удавил бы гадёнышей, кабы не жуткий дефицит в работниках. И выгнать не выгонишь, потому как работать некому, и надзирать за ним постоянно приходится. Всё время в напряжении. Так и смотришь, чтоб эта тварь чего не выкинула. Больно уж он говнист. От таких всегда надо беды какой-нибудь ждать. Может, ты бы за ним присмотрел, — с надеждой во взгляде обратился он к мгновенно надувшемуся от чувства собственной важности Сучку. — Ты у нас существо с твёрдыми понятиями и чёткими, правильными принципами. Тебя на мякине всякие бичи не проведут. Тебе можно доверить важное дело? — подначил он заважничавшего Сучка. — У тебя должно получиться.

— Ну, — хриплым баском, проскрипел мелкий Сучок, — раз такое дело. Раз я такой незаменимый, то я согласен, — явно важничая и гордясь собой, он, как бы нехотя согласился. — А деду, ты обязательно скажешь, на какой я ответственный пост тут поставлен, — не забыл он сразу же напомнить Сидору самое для него важное. Чтоб он, — задрал Сучок вверх корявый палец, — знал, каков у него внук. И не дрался крапивой, — пожаловался он, почёсав ту часть своего тела, что пониже спины, но выше колен.

— Вот и отлично, — обрадовался Сидор. — Пока ты за ним присмотришь, а потом мы потихоньку его куда-нибудь и уберём, со всей его компанией. Какие-то они в своей семье все смурные, мутные, — поморщился он. — От одного их вида, молоко скисать должно.

— Ну а я тогда пошёл в кабак, буду сидеть там, высматривать народ. Может еще, кто на моё предложение клюнет?

Вот, Сидор, и продолжал опять сидеть каждым вечером всё в том же местном кабаке, выжидая непонятно чего, или непонятно кого, хотя никто из местных, явно не стремился наниматься к нему вообще, а с неясной перспективой оплаты, тем более.

— Ты, что ли, Сидор, будешь? — грубый, громкий голос неожиданно прервал его грустные мысли.

— Да, толку из тебя не будет, если даже в кабаке не смотришь по сторонам, — насмешливо продолжил тот же голос. — Эй, да очнись же, — Сидора грубо пхнули в плечо чугунным кулаком.

— "Накаркал", — ошарашенно думал про себя Сидор, продолжая, всё так же растерянно и недоумённо, наблюдать представившееся ему чудо.

Чудо, представшее перед ним во всей своей красе, явлено было в виде трёх богатырей, столпившихся, как всегда для Сидора неожиданно, у него за спиной.

Это чудо в три пары насмешливых, голубых глаз наблюдало за его ошарашенным видом и наслаждалось тем, что им удалось вывести его из себя, незаметно подкравшись к глубоко задумавшемуся Сидору и внезапно ошарашить его.

— Ну, так это ты или не ты? — заявил ему самый хлипкий из богатырей, бесцеремонно подсаживаясь без приглашения за столик к Сидору. — Знаменитый Вехтор, нанимающий людей за виртуальные бабки.

— Ну, я, буду "Знаменитый Вехтор, нанимающий людей за виртуальные бабки", — несколько раздражённо ответил Сидор, переживая, что его так неожиданно и глупо, захватили. И главное, второй раз подряд и на том же самом месте.

— Ворон ловишь? — всё так же весело и бесцеремонно уточнил, по всей видимости, главный из этой чудо-троицы.

— Ловлю, — неожиданно, для себя, согласился Сидор. — Вот, трёх уже поймал, — насмешливо откликнулся он, улыбнувшись в ответ.

— Но, но! — недовольно откликнулся Главный, продолжая улыбаться. — Ты кого это воронами назвал?

— И кого? — улыбнулся в ответ Сидор. — Кого же это я воронами назвал?

— Мы вольные речные соколы, — подбоченясь, гордо ответил Главный, бесцеремонно пододвигая к себе Сидоров кувшин с пивом.

Налив его пива в свой стакан, он с блаженным видом и хитрыми, умными глазами из полуопущенных век, молча рассматривал Сидора, медленно цедя его пиво.