Анатоль Нат - Операция Бешеные лошади

То что это могла быть и засада, исключать не следовало.

— Кто таков? — ткнул раненого носком сапога в бок кто-то из ушкуйников. — Что тут делаешь, зачем звал.

— Свой я, — тихо, одними губами прошептал раненый. Из под небрежно перевязанного бока раненого, потревоженного толчком сапога, показалась слабо проявившееся пятнышко крови. — Из корнеевских сотен, посланных сюда а баронство.

— Зачем? — Сидор подозрительно прищурился. — Отвечать! Кто, откуда, куда, кем и зачем посланный? — сухо повторил он вопрос.

— Курсант Ключевского учебного центра Нагибин Игорь Давидович, послан Начальником школы по просьбе Марьи Ивановны Корнеевой в начале лета этого года в баронство Гарс для помощи баронам де Вехтор в разрешении их проблем, — чётко и внятно отбарабанил раненый.

— Ик! — икнул атаман. — К тебе, Сидор, между прочим, — ткнул он Сидора больно кулаком под рёбра. — К тебе послан, — насмешливо уточнил он. — Правда, почему, зачем — непонятно.

Покачнувшись в седле, атаман с трудом восстановил равновесие.

— Хотя, почему непонятно, — спросил он сам себя. — Всё очень даже понятно, — выпрямившись в седле и поплотней усевшись, Паша пустился в пространные рассуждения. — Ты там, она здесь…

— Заткнись! Паша! — тихо сквозь зубы процедил Сидор. Подначки ушкуйников с этим его баронством достали Сидора хуже горькой редьки.

Узнав здесь на месте что всё это дело с покупкой баронства затеяно было лишь как способ покупки лошадей, они теперь издевались над несчастным Сидором чуть ли не ежесекундно. И обуздать их не было никакой мочи. Любой ответ, независимо от содержания, приводил лишь к тому что добавлялась новая тема для разговора, и подначки начинали сыпаться по новой.

Но пока что с распоясавшимися анархистами ничего сделать было невозможно. И никакой начальственный статус не помогал. Собравшиеся под Пашины знамёна отъявленные анархисты не признавали никаких формальных авторитетов.

Оставалось только сцепить зубы и молча терпеть, надеясь что со временем оно само всё рассосётся и чего-нибудь переменится. Правда, чем дальше, тем у Сидора было всё меньше в этом уверенности, а копящейся против шутников злости — всё больше. Что в перспективе грозило крупными неприятностями обеим сторонам.

— Ты не молчи, не молчи, — мрачным голосом бросил он раненому. — Пой, ласточка. Рассказывай дальше как до жизни до такой докатился. Что у вас тут вообще происходит и почему ты валяешься в лесу?

— Почему один и почему раненый?

Вынырнувшй из кустов разведчик посмотрев на Пашу, отрицательно покачал головой.

— Кругом никого, — тихо проговорил он. — Следов разных много. Видно что этого долго искали. Не нашли.

— Плохо искали, — бросил он внимательный, настороженный взгляд на раненого. — Полное впечатление, что особо то и не старались.

— Всё страньше и страньше, — проследил за взглядом разведчика Сидор. — Непонятно это. То сходится, то не сходится, — задумчиво проговорил он.

— Грузим в телегу, а в замке разберёмся? — посмотрел он на атамана.

Не смотря на своё формальное лидерство, люди вокруг были Пашины. И как он скажет, так в конце концов и будет. Поэтому он особо и не высовывался.

— В замке амазонки, — подал голос раненый. — Туда нельзя. Убьют.

— Чего? — все разом развернувшись, настороженно уставились на раненого, притихшего от вдруг пристального всеобщего внимания.

— Рассказывай! — тихо и жёстко проговорил Сидор. — Пока не разберёмся, никуда не тронемся. Так что можешь не торопиться и начинай с самого начала.

— С начала…, - тихим голосом прошептал раненый. — Можно и с начала.

— Значит так. Прибыли мы в это сраное баронство на лодье Советника баронессы чуть ли не месяц тому назад. Было нас тогда две полные сотни, выделенных нашим начальником Корнеем баронессе Изабелле де Вехтор для помощи и наведения порядка в её делах.

— Первым делом, долги её оплатили.

— Да и было то долгов тех всего ничего, каких-то пара тысчонок. Но для баронессы, в сложившихся обстоятельствах, сумма абсолютно неподъёмная. И поначалу всё шло прекрасно, но потом…

Вот в этом потом, как следовало из его рассказа, и оказалась собака зарыта…

— Потом, неизвестно вдруг с чего, управляющие поместьями, вдруг все разом отказываются выплачивать положенные доходы с её поместий, и объявляют себя собственниками её земель. Всех земель, находившихся в их распоряжении.

— И нас оттуда погнали, — с горечью в голосе проговорил раненый.

Сидор бросил быстрый взгляд на Пашу.

Сразу ставшее настороженным, лицо атамана ясно показывало что последняя фраза не проскочила мимо его внимания. Также как и у них, амазонки 'неизвестно с чего', вдруг стали вмешиваться в чужие дела. В дела, которые их как бы не касались.

— Сизый! — Паша перебил рассказ раненого. — Берёшь Молчуна и мухой слетал к замку. Здесь уже недалеко, версты две, три будет.

— Понюхаете там что и как. Но осторожно, не высовываясь.

— А мы тут дальше сказку эту интересную послушаем, — вповернулся он опять к раненому. — Ты пой, пой, ласточка, — зловещим, тихим голосом проговорил он. Холодные стальные глаза его не отрывались от лица раненого. — Пока что твоя жизнь на кончике твоего языка.

Внимательно на него посмотрев, раненый продолжил.

— Управляющие объединились и объявили Рокош.

— Рокош — это у них тут что-то вроде официально разрешённого бунта вассалов против сюзерена, — тихим голосом пояснил курсант.

В то что это именно он, сомнений оставалось всё меньше и меньше.

— Ну а поскольку их непонятно вдруг с чего поддержали амазонки, то нашу баронессу вышибли из её замка, как пробку из бутылки. И нас заодно с ней. И теперь она заперта в своём баронском городе Вехи, в последнем оставшемся у неё доме.

— Войско её всё побито. Наших тоже осталось немного, чуть менее сотни.

— Как вернулись в город, нас тут же прогнали. Баронесса, сказала что нас мало и мы уже ничего не решим. Жалко если всех убьют. Поэтому отпустила и сказала чтоб убирались обратно.

— Ну и последнее что мы слышали, и в городе её достали.

— К Вехам подступила объединённая армия управляющих и грозится сжечь сначала посад, а потом и весь оставшийся город, если им не выдадут баронессу на правёж. В общем, несут какую-то брехню и требуют её выдачи.

— И её безусловно выдадут, что самое мерзкое, — тихо проговорил раненый.

— Ещё пару деньков горожане покочевряжатся. Цену за голову баронессы подымут, до приемлемой для себя величины, и безусловно выдадут. Их интерес в том огромен.

— С расправой над баронессой, последней де Вехтор, город фактически становится вольным. Нет баронов де Вехтор — и говорить не о чем и не с кем. Что бы потом кто ни говорил, а сделанного не воротишь. Прямых наследников у Вехторов нет — и разговору о подчинении или о платежах в какую-либо баронскую казну теперь речи не идёт. Поэтому они и выдадут баронессу.