Анатоль Нат - Долгое путешествие на Юг.

— "Блин, — уныло подумал Сидор. — Мало нам Травника с кузнецом. Тут ещё один энтузиаст на наш с Димоном кошелёк выискался. Похоже, это заразно".

О том, что значительная часть данного постоялого двора принадлежит и ему самому, он в тот момент совершенно забыл.

— Ты повара заведи, — тут же встрял Димон, отвлекая Сидора от несвоевременных грустных мыслей. — Только не такую бездарь, как у нас оказалась, и весь год нас терроризировал перловой кашей во всех её видах: жареная, пареная, печёная, мочёная. Вот на вкусной жратве ты уж точно заработаешь.

А пока мы пошли спать, — оборвал он дальнейшие проявления восторгов Дормидонта. — Спать-спать-спать, — зевнул он во все тридцать два зуба.

Особо задерживаться на недостроенном постоялом дворе было нечего. Здесь до сих пор даже нормальных мест для ночёвки было всё ж маловато. Так что спокойно переночевав, с раннего утра они двинулись дальше, захватив с собой лишь длинный перечень требуемых Дормидонту для дальнейшего развития материалов, за ночь торопливо им подготовленный.

В крепости их уже должны были ждать. Из Гуано ещё при выходе послали в Тупик голубя, так что, затягивать с возвращением не стоило, особенно учитывая их тяжелое нынешнее состояние. Народ устал, вымотался, всем требовался серьёзный длительный отдых.

Длинный обоз чёрных, изрядно потрёпанных, местами сильно обгорелых фургонов, с жалкими клочками ещё старой оборванной парусины на высоких дугах повозок, медленно сползал по пологому склону долины в сторону уже хорошо видимых впереди полуразрушенных стен так до сих пор и не восстановленной долгожданной крепости Тупик.

Жалкий, неряшливый вид множества кособоких, покалеченных фургонов просто резал глаз, резко выделяясь на фоне яркой, праздничной, только-только после зимы зелёной молодой травки, на фоне которой они все смотрелись жалкой, грубой пародией на совсем недавних самих себя.

Глядя отсюда издалека на уже хорошо различимую в конце долины крепость, было хорошо видно, что за прошедшее время тут многое изменилось. Хоть в целом крепость была ещё практически непригодна к серьёзной осаде, да и к несерьёзной тоже, но следы того, что ею занимаются, пытаясь исправить чудовищные разрушения, отчётливо просматривались даже отсюда.

И ещё то что они отсюда, издалека видели, навевало всякие нехорошие мысли. Былого тихого уголка, "тупика" никому не нужного, не было. Бывшая ранее там небольшая крепость, казалось, вдруг как-то сразу внезапно раздалась вширь и теперь занимаемая ею площадь словно бы увеличилась чуть ли не втрое. В этом была какая-то непонятная пока странность, которая не могла не настораживать.

Похоже, за последние полгода, когда их тут не было, в этих местах изменилось очень и очень многое.

— О-о, — негромко, с отчётливо прозвучавшей издёвкой в голосе, протянул Сидор. — Какие люди в гости к нам. Готовься Димон. Счас наша сладкая парочка будет снова права качать и опять чего-то от нас требовать. Я уже по одной только его походке, уже издалека узнаю, когда он хочет чего-то от нас урвать.

— Посмотрим, — Димон равнодушно зевнул. — Хочет, не значит получит. А что его надо скоро ждать в гости, я понял ещё у Дормидонта. Слишком уж он активно там нырял по развалинам, всё вынюхивал и вынюхивал что-то. Видать до сих пор покоя не даёт мысль, что мы его с тем постоялым двором бортанули.

Какая у него был злая морда, — мечтательно протянул он. — Век бы любовался.

Жалко нет фотоаппарата, — с сожалением цыкнул он языком. — Я бы целую фотосессию составил из гримас, которые порой принимает его лицо.

К переднему фургону, на котором вальяжно раскинулись Сидор с Димоном, на крупном вороном жеребце, единственной оставшейся ещё не впряженной в фургоны обоза лошади, медленно и неторопливо подъезжал Бугуруслан. Его постоянный спутник, закадычный друг Виталий, прихрамывая, двигался рядом, временами хватаясь за стремя, чтобы не упасть когда неловко попадал раненой ногой в какую-нибудь выемку.

Лошади у него не было. Она пала совсем недавно, случайно наткнувшись на самострел, настороженный горцами на тропе, когда Виталик был в боковом охранении. Тогда же он и повредил ногу. С тех пор так и хромал.

Со стороны глядя на подходящую пару, было полное впечатление, что одна пара волков медленно и осторожно подбирается к другой, настороженно ждущей первую. Похоже, Бугуруслан со своим компаньоном действительно решили наконец-то окончательно разобраться с давно откладываемыми проблемами. У них были решительные, жесткие лица и движения уверенных в себе людей, принявших окончательное решение.

— Надо поговорить, — Бугуруслан, слегка покачиваясь под шаг медленно идущей лошади, с высоты седла исподлобья смотрел на обоих сидящих в фургоне друзей.

— Скоро дома будем и надо бы заранее определиться, как нам дальше быть.

— Нам есть что определять? По-моему, всё ясно.

Димон, отвернувшись, лениво подхлестнул вожжами еле бредущих лошадей, прибавляя шагу заморенным, фактически загнанным лошадям.

Немного помолчав, он повернул голову к молча сидящему рядом Сидору и сердито пихнул того локтем в бок.

— Чего молчишь, начальник? Скажи что-нибудь, умное.

— Кому надо, тот пусть и говорит, — равнодушно зевнул Сидор, даже не повернув головы в сторону подъехавшей парочки.

— Так ведь можно и дождаться, — угрюмо буркнул Виталик, недовольно покосившись на него. — Развалился на телеге, понимаешь, а тут стой, — сердито проворчал он. — Но раз ты не желаешь сам подымать назревший вопрос, то его подниму я.

— Вы не собираетесь нам компенсировать те убытки, что мы понесли из-за вашего сумасбродства?

— Нет.

— Нет? — Бугуруслан попридержал почувствовавшего близкое жильё коня. Он с искренним удивлением смотрел на невозмутимого, даже не глядящего в их сторону Сидора.

— Ты, Сидор, не слишком ли смелое заявление выдвигаешь? Если ты уже забыл, то я обоим вам напомню из-за чего, точнее из-за кого мы все очутились в такой заднице.

Вон из-за того придурка, что сейчас плетётся в хвосте обоза, торчит постоянно возле кухни, жрёт в три горла опостылевшую всем перловку и уже успел всем смертельно надоесть своим визгливым, педерастическим голоском.

Кастрат! — от всей души обругал он так надоевшего всем мастера.

Бугуруслан, раздражённо поморщившись, кивнул в сторону хвоста обоза, где периодически раздавались чьи-то громкие возмущённые вопли, требующие чего-то у кухни, в которой как раз поспевал обед, или точнее завтрак, который им пришлось отложить с самого утра. Что, в конце концов, и привело к тем громким, визгливым крикам, которые сейчас так всем досаждали.

Если бы не этот ваш придурок, то мы бы сейчас здесь в глухомани не разговаривали, а спокойно торговали на побережье.