Анатоль Нат - Бабье царство.

Забирайте! Здесь всё! Кому, сколько, куда и за что, — снова ткнул он в квадратики бересты своим пальцем.

Вот, письмо, — мрачно проговорил он, нервно копаясь в бумагах на столе и протягивая сидящей рядом Маше ещё какую-то бумагу. — Тут расписано кому из егерей и сколько по выплатам приходится. Так сказать, наследство погибших и живых.

Управляющий, сунув в руки, удивлённо глядящей на него и ничего не понимающей Маше какую-то бумагу, отошёл к стоящим возле входной двери большим и даже на вид тяжёлым сундукам.

Устало присев на ближний к двери сундук, он неожиданно с большим облегчением перевёл дух, и резко хлопнув себя ладонями по коленкам устало заметил:

— В общем-то, хорошо, что вы приехали. А то я уж и не знал как с его сундуками быть. Передать вам не могу, а от него всё везут и везут. Задолбал уже.

— К тому ж у вас охраны полно, а я вам телегу на обратную дорогу дам. Даже пожалуй две дам, лишь бы забрали! А вы их сами спокойненько и доставите. Нет, пары мало будет, — разговаривая сам с собой и тут же уточняя. — Двух телег не хватит. Сюда мне их свозили чуть ли не полгода, да на их фургонах, а они то и побольше, и покрепче будут, чем наши телеги. Да, — пожал он плечами рассуждая сам с собой, — двух телег им пожалуй может и хватить.

— Что ты там бормочешь себе под нос, — недовольно оборвала его причитания Маша, с недоумением на лице перебирая стопку бересты, вручённую ей управляющим. — Может, ты объяснишь, — подняла она голову. — Что это ещё за наследство, — потрясла она каким-то листком, зажатым в руке. — И что это за безумные суммы, выставленные здесь. Тысяча, золотом Торгового Союза, — прочитала она на одном листке. — Полторы, — кинула она взгляд на другой, — имперскими ящерами. И так на каждом листке, только фамилии меняются. Это что такое? Откуда такие безумные суммы? Что за бред?

— Как что? — удивлённо посмотрел на них управляющий. — Имущество егерей, конечно. Тех, кто с Сидором отправились в Приморье. Частью из тех первых пятидесяти человек, что были с ним с самого начала, частью из тех что присоединились к нему потом в крепости. А из новеньких, кого он чуть ли не каждый месяц теперь к себе в Приморье забирает, пока ничего нет.

А вы что, разве не за этим приехали?

Неожиданно застыв, как замороженный, он с отчаянием хлопнул себя по лбу и, замерев на месте, с ужасом уставился на них, горестно кивая головой.

— Боже мой! Боже мой! Какой же я идиот! Я же тебе Маша так ничего и не написал. Ой, я дура-ак! — схватился он за голову, в отчаянии глядя на Машу виноватыми глазами. — Совсем завертелся. Совсем из головы вылетело. Вы не поверите, девочки, так замотался, так замотался, — снова запричитал он, недоумённо глядящим на него Маше с Изабеллой, и в отчаянии снова схватившись за голову. — Всё хотел вам, Маша, письмо написать, обстоятельное, да так замотался, что совсем об этом забыл.

— Я же подумал, что вы за ними и приехали, — виновато посмотрел он на них. — А оказывается, я вас даже и не известил. Ай-яй-яй, — замотал он головой на манер китайского болванчика.

— О чём не известил? — начиная понемногу звереть, тихо поинтересовалась Маша. — За чем мы приехали? Отвечай толком, толстый маленький придурок!

— За этим, — непонятно мотнул головой управляющий, снова с испугом вжимая голову в плечи и зачем-то постучав костяшками пальцев по сундуку на котором сидел. — За тем, что он просил вам передать.

Тупо глядя на них, управляющий мотнул как-то странно головой, прямо кивая на большие, тяжёлые сундуки, стоящие штабелем у стены.

— Это что? — злым, резким голосом поторопила его Маша, сердито глядя на бормочущего что-то себе под нос управляющего. — Очередные колечки? Или пульки со стрелками? В амбаре уже места не хватило, так ты к себе в контору затащил.

— Или что? Хочешь, чтобы мы за тебя сделали твою работу и куда-то это доставили?

— Так может, свои сундуки ты всё же будешь сам доставлять, — добавила она, глядя на управляющего злыми, белыми от тихого бешенства глазами.

— Это не мои сундуки. Это ваши сундуки, — сердито огрызнулся управляющий, недовольно на неё глядя. — Я же дал тебе все бумаги, все записи. Там всё ясно расписано. Ровным счётом, — замолчал он, окидывая взглядом сундуки в комнате, стоящие вдоль всех стен и мысленно пересчитывая их. — Двенадцать сундуков, не считая того, что Сидор выдал мне на расходы. Легко сосчитать. Ровно дюжина. Десять ваших и два егерей.

— Ну и что там, — как и Маша, глядя на тупого управляющего злыми, горящими от злости глазами, негромко поинтересовалась уже и раздосадованная непонятливостью управляющего Изабелла. — Драные портки и сломанное оружие из непонятно чьего наследства? Может, вы всё-таки скажете что там, господин управляющий.

— А? — рассеянно посмотрел на них управляющий туманными, непонимающими, что происходит, глазами, думая о чём-то своём. — Золото! — резко огрызнулся он, неожиданно очнувшись. — Ровным счётом десять сундуков с золотом, не собьёшься. Восемь ваших и два егерей. Плюс к тому два ваших сундука разменного серебра, — кивнул он на два сундука поменьше, стоящие отдельно в другом углу комнаты.

— Ну и мой сундук, что ты уже захапала, — враждебно посмотрел он на Машу.

— И если я правильно понял, что говорил тогда Сидор, то это их заработок за время прошедшее с отъезда. Какая-то часть.

С задумчивым видом он почесал своё ухо, и безмятежно глядя на Машу чистыми, ясными глазами слабоумного идиота, ещё раз уточнил:

— Сидор просил передать. Говорил, что устал таскать за собой эту тяжесть. Да и много, мол, места занимает. Надоело мол.

— Вот, те десять, что побольше, это ваши, а те два, что поменьше, это золото егерей и ещё кого-то. Там в бумагах всё внятно прописано, — ткнул он пальцем в стопку бумаг, которую так и держала в руках растерявшаяся от неожиданности Маша. — Да и бирки на каждом сундуке соответствующие. Не ошибёшься!

— Что-то он ещё просил сделать, — дёргая в отчаянии своё многострадальное ухо, заметил управляющий с каким-то задумчивым, затуманенным взглядом глядя на Изабеллу. — Да вот, зараза, из головы вылетело, — с сожалением поцокал он языком. — Этот план, будь он неладен…

Ну так что, будете принимать? — тяжело вздохнув, он соскочил с края стола, на котором сидел и направился к Маше.

С наслаждением помассировав ноющую видимо поясницу, он подошёл к Изабелле, недоумённо смотрящей на него, и с задумчивым видом посмотрел на большой сундук, на который та, с удобством устроившись, присела.

— Вот с этого, пожалуй, и начнём, — хмыкнул он, безцеремонно сгоняя с сундука растерявшуюся от подобной наглости баронессу.

Будем вскрывать или вы сами дома проверите, — равнодушно поинтересовался он, посмотрев на Машу. — Лучше бы вы проверили сами, а то у меня на сегодня ещё дел своих полно. И так с вами полдня потерял, — сердито проворчал он, внимательно рассматривая баронскую печать, выдавленную на куске какой-то кожи, прикреплённой к накидным петлям сундука.