Анатоль Нат - Бабье царство.

Тем более, что первый шаг в этом долгожданном для неё направлении уже сделал сам бывший первый управляющий этого банка, господин Кидалов Поликарп Евграфыч. Ещё задолго до мятежа сам предложивший Маше передать, а точнее — чисто формально продать их компании по чисто номинальной цене свою долю уставного капитала, свои шесть процентов. В обмен на лояльность с её стороны и неподнимание официального скандала по результатам его не слишком удачной полугодовой деятельности на посту Управляющего банком "Жемчужный".

Своего рода легальная форма подкупа. Но в сложившихся обстоятельствах крайне для неё необходимая и удобная со всех сторон. Оставалось только заручиться от своих друзей окончательным согласием и можно было переходить к следующему этапу.

Теперь, будучи так близко к вожделенной черте, она не могла больше ни о чём ином думать, кроме как о получении от господ соучредителей так недостающих ей последних пяти процентов уставного капитала. Пять вожделенных процентов отныне были её путеводной звездой.

Однако, никто из соучредителей совсем не стремился к подобному развитию отношений, категорически не соглашаясь расстаться даже с малой частью своей учредительской доли, прекрасно понимая к чему это приведёт. И как Маня не давила на них, обещая в будущем буквально феерические выгоды от взаимовыгодного будущего сотрудничества, ни на слово, ни письменным её обязательствам не верили. Разрешения на выкуп требуемой ей доли уставного капитала, никто не давал.

Единственными, кто до сих пор так и не дал окончательного отказа и с кем ещё велись переговоры, были Староста и Городской Голова, владельцы самых крупных городских паёв, и единственные, с кем в переговорах был достигнут хоть какой-то маломальский прогресс.

Но и с ними ситуация постепенно зашла в тупик.

Много хотели!

Вот именно всеми этими причинами и была обусловлена внеплановая встреча в землянке у Сидора и проведение именно там совещания по банку.

Это было самое надёжное и самое спокойное место в городе. Ну а поскольку здесь же обитала и баронесса, для всех официальная жена Сидора, то и она невольно должна была присутствовать на совещании. Да и охрана её из ящеров надёжно отсекала любого постороннего человека, пожелавшего бы не вовремя даже просто приблизиться к собравшимся.

Впрочем, и сама Изабелла была отнюдь не против такой встречи. И хоть для неё присутствие на совещании было необязательно, тем не менее она расстаралась с организацией встречи и накрыла голодным гостям вечерний роскошный ужин, в очередной раз обогатив соседнего трактирщика.

— Кто же это у тебя тут такой искусник оказался? — засунув в рот чуть ли не половину горячего ещё пирожка с какой-то вкуснятиной, невнятно прошамкала набитым ртом Маша.

— Ты извини, что я так, не прожевав, — давясь большим куском, не дала она ответить Изабелле. — За весь день маковой росинки во рту не было. Так завертелась, так завертелась, что даже и утром толком поесть не шмагла, — прочавкала она набитым ртом. — Да и потом, не до того как-то было. Голодная, как триста китайцев после посевной.

— Кушай, кушай, — рассмеялась Изабелла, с удовольствием глядя на быстро насыщающихся Машу с товарищами. — Тебе лично сладкое полезно. На тебя уже смотреть страшно, тощая, аки Кощей Безсмертный.

— Ну, ладно, — Маня, облегчённо вздохнув и пошарив по столу не унявшимся ещё от голода, но уже соловеющим взглядом, стряхнула с рукава какие-то прилипшие крошки, и, постучав ладошкой по гулко отозвавшемуся брюшку, сыто потянулась.

— Хватит жрать! — сурово глянула она на торопливо и молча насыщающихся профессора со своим мужем. — А то люди подумают, что я вас не кормлю, — осуждающе ткнула она пальчиком в торопливо что-то пережёвывающего Корнея.

— Бу-бу-бу, — прочавкал тот в ответ что-то невнятное и торопливо налил себе в стакан густого морошкового морса из стоящей рядом с ним большой, расписной крынки.

— Ну, будем считать, что червячка заморили, — облегчённо перевёл он дух, откидываясь на спинку стула, жалобно заскрипевшего под его большим и мощным телом. — Теперь, можно и делом заниматься.

— Ты, Маша, давай начинай, — заметил повернувшийся к ней профессор. — На нас пока внимания можешь не обращать. Я ещё пожую тут кое-что, а ты давай, давай…. Говори, лапочка, зачем нас собрала. Извини, конечно, но очень есть хочется, — извинился он, накладывая себе на тарелку ещё один большой кусок колбасы и пирога с какой-то мясной начинкой. — Давно я такого вкусного не едал. Как к вам в крепостную лабораторию перебрался, так с едой стала напряжёнка. Все вы вечно заняты, никого на кухню не загонишь. Да и с самого нынешнего утра маковой росинки во рту не было. Как Васятка, стервец, в поход с Сидором умотал, так в доме жрать сразу стало нечего. Да и когда ещё такой вкуснятины отведать доведётся. Так что ты говори, говори. Зачем всех нас так спешно собрала, зачем от своих занятий оторвала? Почему именно здесь собрались?

— Итак, — начала Маша, обведя всех собравшихся немного рассеянным взглядом и, нервно потерев ладони, упёрла их в край стола.

Видно было, что она немного нервничала, срываясь невольно на резкость. Поэтому, немного помолчав, она дождалась, когда и профессор закончит что-то пережёвывать и снова обратит на неё внимание. Добившись от него внимательного, нетерпеливого взгляда, она тут же начала.

— Итак, — Маша, неожиданно запнулась. Видно было что она сильно нервничает.

— Корней поставил меня в известность, что вы, профессор, хотели бы, так сказать, из первых уст услышать о проблемах, возникших с нашим банком.

— Ну-у, — задумчиво пожевал губами профессор. — Не то, чтобы мне очень того хотелось. У меня и так башка собственной дребеденью забита, не хватало туда ещё и твоих проблем до кучи, — недовольно проворчал он. — Просто…, - тяжело вздохнув, он виновато посмотрел на Машу. — По городу слухи всякие нехорошие пошли. Ко мне люди знакомые обращаются, типа того: "А не пора ли нам забирать свои капиталы из вашего банка, пока не поздно". Да ещё с этакой нехорошей подковыркой, — поморщился он.

А я толком ничего и не знаю. И сказать ничего не могу. Что людям говорить-то?

Маня несколько секунд молча смотрела на профессора, прикидывая что-то в уме, а потом негромко заметила, задумчиво растягивая слова.

Я скажу совсем просто и без обиняков. Наш банк чуть было не грохнули. Пока мы тут все из себя героические занимались спасением отечества да и вообще ушами хлопали, некоторые лица из руководства банка, не привлекая к себе внимания, выгребли из банка капиталы своей семьи и свалили на сторону. Я говорю про нашего прошлого управляющего господина Кидалова Поликарп Евграфыча — нашего в прошлом так разрекламированного управляющего.