Анатоль Нат - Приключения блудного барона.

Но если б он только знал, что он тут увидит, помимо многочисленных зрительных трубок — будущих оптических прицелов для их арбалетов, самых разнообразных биноклей, совковых лопат и прочего немыслимого прежде богатства, он бы бросил всё и сразу бы устремился сюда. К самому большому для себя подарку за весь прошедший год.

Такого! Ему даже в голову прийти не могло.

Пневмопулемёт! Подарок братьев Трошиных и инженеров сталеваров их компании на начало летнего сезона. Сидор готов был здесь же на месте расцеловать их всех, настолько он был просто потрясён подарком.

И они все тут же поспешили на местный полигон. Оказывается, было здесь и такое место.

Широкий, длинный овраг, на задах Трошинских механических мастерских был просто идеальным местом для стрелкового полигона, где можно было спокойно испытать созданную братьями Трошиными с помощью друзей сталеваров пневмопулемётную тачанку, переделанную из его персонального в прошлом броневика с десятизарядным арбалетом.

Арбалет, как сломали окончательно тогда на трассе, так до сих пор и не починили. Останки его Сидор мельком видел валяющимися на заднем дворе. Похоже, ни уже никого не интересовали, вот их там и бросили. Или до лучших времён, или вообще — забросили навсегда.

Правда, Сидор для себя тут же отметил, отложил на задворках своей памяти, что надо будет потом к этому вопросу ещё раз вернуться. Потому как пневмопулемёт пулемётом, а арбалет в иных местах тоже вещь довольно насущная и весьма востребованная. И к тому же — весьма недешёвая. Так что, починить дорогую вещь он всё же кузнецов заставит. Не сейчас, так потом.

А пока, он сидел на широком, удобном кресле пулемётной карусели своего старого броневика, с удобством откинувшись на привычно высокую, плотно охватывающую его спину жёсткую широкую заднюю защитную спинку, и с задумчивым видом барабанил пальцами по зарядному кожуху пулемётной коробки. Глубоко задумавшись, он что-то внимательно рассматривал снизу.

— Пулемёт Максим, образца одна тысяча девятьсот четырнадцатого года, времён Первой мировой войны. Только вот без патрон, но с пулями. Блин.

Очень актуально что без патрон, — недовольно проворчал он.

Казавшаяся ещё вчера такой привлекательной идея с собственным патронным заводиком вдруг встала раком и дала трещину. И сходиться трещина отнюдь не спешила.

— Ребята превзошли сами себя, — задумчиво пробормотал он, ковырнув ногтём мизинца всё ту же вожделенную коробку. — Это надо же, — покачал он удивлённо головой, — пневмопулемёт придумали.

— Ты долго там собираешься сидеть без дела!

Недовольные возгласы собравшихся возле фургонов парней вывели его из глубокой задумчивости и наконец-то заставили пошевелиться.

— Давай, стреляй, надоело уже ждать! — физиономия Вана, высунувшейся из подающего отверстия нижнего боевого отсека, выражала крайнюю степень недовольства. Ему там было откровенно тесно и он уже час как всем надоедал, возмущаясь внутренними габаритами конструкции. Видать забыл, как в своё время искренне восторгался ими же.

Сердитое, недовольное личико Беллы, одновременно со жгучим нетерпением написанным у неё на лице буквально аршинными буквами, нетерпеливо посматривала в его сторону снизу. Она стояла рядом с тачанкой и чуть ли не приплясывая на одном месте от возбуждения, всем своим видом показывала что и её мучает жгучее любопытство узнать, что же это за оружие такое — пневмопулемёт.

Поэтому, ещё раз бросив сердитый взгляд на нетерпеливо посматривающих на него товарищей, тяжело вздохнув, почесав снова всё что только можно было почесать, Сидор решительно взялся за ручки пулемёта. Вся боевая карусель, прикрытая с боков сходящимися вверху отдельными большими бронированными стёклами, неожиданно легко провернулась, без задержек, буквально одним лёгким слитным движением, и Сидор ошарашенно замер.

— Неплохо, — довольно буркнул он. — По крайней мере свой десятизарядный арбалет на тачанке я ворочал с гораздо большим напрягом.

Развернув толстый, круглый ствол пулемёта в сторону мишеней, установленных у подножия откоса оврага, Сидор нажал на гашетку.

Ш-ш-ш-ш. Тихий, шипящий звук разорвал установившуюся вокруг мёртвую тишину.

Несколько долгих ошарашенных мгновений ничто её, кроме привычной уже молотилки постоянно работающего компрессора не нарушало.

— Однако! — далеко всунув голову из маленького бокового окна, Ван, с задумчивым видом почесал свою здоровую ящерову голову. — Что-то мне не хочется становиться перед такой штуковиной.

— "Окна, да ещё такие широкие, что голова ящера пролезает, надо убрать, — подумал Сидор, глядя на высунувшего голову из броневика Вана. — Оставить бойницы узкие, под арбалет. А окна, через которые могут залезть и люди — убрать".

Обольщаться не стоит, — хмуро бросил Ван Сидору. — Большой разницы нет, что эта штуковина, что наш старый многозарядный арбалет. А бороться с ним приморские бандиты уже навострились. Попробуй теперь в него попади, такого вёрткого. Он же на одном месте не стоит и грудь свою под твои болты не подставляет. Хрен один раз в него попадёшь из десятка болтов.

— М-да…, - согласно откликнулся с пулемётной башенки Сидор.

Свесившись сверху, он глядел на стоящий внизу под броневиком народ, недовольно заметил.

— Такое впечатление, что большой разницы нет.

— Хватит базарить! — перекрывая грохот компрессора, донёсся до них недовольный голос Вана изнутри повозки. — Мне тоже хочется посмотреть. Давай стрелять дальше, а говорить будем потом.

Следующие несколько часов они уже не разговаривали, а только и делали, что гоняли полученную боевую коляску во всевозможных режимах, которые только и могли возникнуть.

Используя богатейший опыт, накопленный за прошедшие полгода, они, как только не издевались и над пулемётной каруселью и над самим пулемётом. Да и самому броневику досталось не меньше.

В конце концов, когда уже отравленные выхлопными газами постоянно работающего компрессора, окончательно вымотанные заряжающие чуть ли не матом стали орать изнутри броневика, требуя, чтобы их наконец-то выпустили на свежий воздух, опыты решено было прекратить.

Вылезший наверх, на место стрелка, Ван, смог в конце концов наконец-то перевести дух. Согнав Сидора с удобного сиденья стрелка, он вальяжно развалился на его месте, с удовольствием вытянув поверх механизма гудящие от усталости ноги и помяв ноющую от неудобного внутреннего помещения спину, довольно проворчал.

— Ну, наконец-то от этих человеков хоть какая-то польза есть. А то всё дай, да дай. А как самим что-либо дать — так нету.

Сладостно потянувшись, ящер с любовью погладил механизм затвора пулемёта и поправив свисающую сбоку подающую ленту, довольно заметил.