Филип Фармер - Врата Творения

Вольф отступил на несколько шагов, швырнул в проем обломок копья и повернулся спиной. Новая вспышка высветила тени властителей на стенах коридора. Из-под арки хлынула волна горячего воздуха. Вольф кинул в ловушку стрелу и быстр? отвернулся, считая секунды. Не успел он досчитать до трех, как ловушка сработала.

Роберт объяснил братьям свой план, и они спустились на лестничную клетку, которая уже наполовину заполнилась водой. Надев кислородные маски, они окунулись в воду, а затем бегом вернулись к злополучной арке, надеясь, что вода на их костюмах не высохнет слишком быстро. Вольф бросил стрелу в проход, и как только свет погас, а жар начал расползаться в стороны, он со всех ног помчался в зал с темно-красными стенами. Теотормон и Лувах последовали его примеру. Преодолев за три секунды двадцать ярдов, они предусмотрительно отбежали на несколько шагов. Жар высушил воду на их костюмах и как следует пропек спины. Но преграда осталась позади.

Ринтрах бросил в проход стрелу и вместе с Тармасом вбежал в жаркое марево. Как только вспышка погасла, Вольф обернулся и, заметив нерешительный старт Тармаса, предостерегающе крикнул. Тармасу надо было подождать и сделать новую попытку, но он не обратил внимания на возглас брата или, возможно, не расслышал его. Выпучив от ужаса глаза, он мчался изо всех сил.

Когда Ринтрах выскочил в зал, Роберт отвернулся от прохода. Сверкнула ослепительная вспышка, раздался крик и глухой стук, на властителей пахнуло жаром. Они почувствовали вонь опаленной рыбьей кожи, которая покрывала водолазный костюм, но ее тут же перебил запах сгоревшей человеческой плоти.

Останки Тармаса темной массой лежали на полу. Пальцы ног и рук сгорели почти дотла.

Братья молча отвернулись и прошли через зал. Недалеко от арочного прохода находилась узкая дверь, и после очередной проверки Теотормон провел их в просторное помещение со сферическим потолком. У дальней стены ярдов на сто тянулась шеренга пустых клеток, но в одной из них властители увидели человека.

Вольф взглянул на обитателя этой клетки, и из его груди вырвался крик:

— Уризен!

Помимо крана питьевой воды, дыры для экскрементов и автоматического раздатчика пищи в клетке размером десять на десять футов имелось лишь тонкое одеяло, которое лежало на полу. Высокий и худой мужчина, стоявший за решеткой, напоминал истощенного, но по-прежнему гордого сокола. Волосы ниспадали по спине до икр, борода доходила до колен. Заметив седые пряди, Вольф понял, что отца держали в клетке очень долго. Даже после того как его лишили лекарств, дарующих так называемое бессмертие, их эффект должен был длиться несколько лет.

Подойдя к решетке, Уризен держался настороженно и старался не касаться прутьев. Роберт шепотом велел братьям остановиться. Шагнув к клетке, он сделал вид, что хочет схватиться за нее. Уризен не сказал ни слова, но его выдали искорки возбуждения, вспыхнувшие в запавших слезящихся глазах. Вольф остановился в нескольких дюймах от решетки.

— Я вижу, твоя ненависть все так же сильна, — сказал он.

— И ты по-прежнему желаешь нам смерти.

Он поскреб прутья острием стрелы, и по металлу побежали голубые полоски электрических разрядов.

Уризен мрачно улыбнулся и заговорил глухим, полным боли голосом:

— Прикосновение к решетке болезненно, но не смертельно. А ты, Ядавин, всегда отличался лисьей хитростью! Никто, кроме тебя, не мог бы пробраться сюда — вернее, никто, кроме тебя, твоей сестрицы Валы и, возможно, Рыжего Орка.

— Так, значит, ей удалось не только избежать твоих ловушек, но и поймать самого охотника! — воскликнул Вольф. — Да, моя сестренка действительно замечательная женщина.

— Где она? — спросил Уризен. — Неужели Вала до сих пор жива? Я знаю, она шла вместе с вами. Девчонка как-то рассказала мне о своем плане.

— Вала во дворце и по-прежнему надеется свести с нами счеты, — ответил Роберт. — Все это время она пугала нас тобой, и мы до последней минуты считали тебя владыкой вселенной. Она наслаждалась игрой, делила с нами опасности и притворялась союзником. Я подозревал, что Вала действует в сговоре с тобой, но чтобы так… Такое мне и во сне не приснилось бы.

— Я обречен, — тихо произнес Уризен. — Мне никогда не выйти отсюда, и тебе не удастся открыть клетку, чтобы освободить меня. Даже если вы захотели бы сделать это, вам такое не по силам. А без квалифицированной помощи я скоро умру. Вала ввела мне медленно действующую и очень болезненную культуру раковых клеток. По правде сказать, она делала это три раза, удаляя опухоль как раз перед тем, когда я начинал умирать. Вала лечила меня и, едва я поправлялся, повторяла всю процедуру заново.

— Я солгу, если скажу, что мне тебя жалко, — ответил Вольф. — Впрочем, тебе это и так известно. Ты просто получил по заслугам.

— Ядавин! — воскликнул Уризен. — И это ты читаешь мне мораль?

Его глаза запылали прежним огнем, и Роберт почувствовал, как внутри у него что-то дрогнуло. Даже сейчас он по-прежнему боялся отца.

— Я слышал, что ты сильно изменился после жизни на Земле, но эти слухи казались мне злобным наветом. Теперь я вижу, это правда.

— Мы пришли сюда не для того, чтобы спорить с тобой, — ответил Вольф. — И для разговоров почти не осталось времени. Скажи мне, отец, как мы можем пробраться к пульту управления? Если ты хочешь отомстить Вале, то должен нам рассказать. Она снова свободна и, возможно, сейчас уже находится там.

— Зачем же мне вам о чем-то рассказывать? — с усмешкой спросил Уризен. — Я вскоре умру, но умру с улыбкой, зная, что вместе со мной погибнут четыре врага, четыре ненавистных сына — ты, Ринтрах, Лувах и Теотормон.

— А что станет с твоей улыбкой, когда ты узнаешь, что Вала снова одержала верх? Что она жива и будет жить? Что твое тело набьют опилками и выставят в зале, как охотничий трофей?

Уризен злобно усмехнулся:

— Если я скажу тебе то, что ты хочешь, Вала, возможно, умрет, но вы-то останетесь в живых. О, сын, ты предложил мне очень мерзкий выбор. В любом случае я многое теряю.

— Ты можешь ненавидеть нас, сколько угодно, — воскликнул Вольф, — но мы никогда не издевались над тобой, как Вала…

— Вода скоро заполнит этот этаж, и тогда мы все умрем! — прокричал Теотормон. — А Вала будет сидеть перед экраном в центре управления и хохотать, видя, как мы бьемся в судорогах. А потом она исполнит ту месть, которую приготовила для Хрисеиды!

Роберт почувствовал себя беспомощным. Он понимал, что угрозы на отца не подействуют. А чем еще можно убедить его?

— Уходим, — сказал он. — Мы больше не можем терять время. — Вольф повернулся к Уризену. — Прощай навсегда, отец. Тебе предстоит умереть — причем довольно скоро. Твое сердце жаждет отмщения! И если бы ты ответил на наш вопрос, мы повергли бы Валу в прах. Но ненависть ослепила твой разум, и ты обокрал самого себя.