Андрей Романов - Шахматы дьявола

— Ты бы прекратил по этому поводу смеяться, — посоветовал Григорий. — Бертольд серьезно задумался о вступлении в орден тамплиеров.

Друзей разместили в доме для паломников. Здесь они могли поесть и переночевать. На следующий день все отправились на базар, где собирались купить себе приличную одежду, лошадей и оружие. Нужно было найти еще и жилье. Впрочем, имея достаточно денег, этот вопрос решился легко.

— В то время, как мы стали богатыми и можем наслаждаться всеми благами, вы мне предлагаете постричься в монахи, — негодовал Гуго. — Ради чего мы сражались с сарацинами, терпели лишения и подвергали свои жизни опасности?

Друзья сидели в доме, который сняли у местного купца. Тот имел несколько домов и с удовольствием, за умеренную плату, поселил в одном из них приезжих рыцарей. Двухэтажный каменный особняк понравился всем. Стоял он на краю Иерусалима, имел небольшой двор с конюшней и сараями. От внешнего мира его отделял невысокий забор с крепкими воротами.

— Богатство затмило твой разум, — возмутился Бертольд. — Ты забыл о первоначальной цели своего прибытия в Святую Землю?

— Да, мы отправились в крестовый поход, чтобы освободить Гроб Господень от неверных, — согласился Гуго. — Мы это сделали. Теперь можем немножко пожить для себя. Ведь каждый из вас надеялся, что их храбрость будет вознаграждена звонкой монетой, почетом, а может быть и местом при дворе вашего короля.

— Гуго, ты всегда больше думал о личном обогащении, чем о светлой идее крестового похода, — упрекнул француза Бертольд.

— Я всегда совмещал полезное с приятным, — парировал Гуго. — Не вижу ничего плохого в том, чтобы за счет войны поправить свое материальное положение. Благородный рыцарь, ведущий нищенский образ жизни — это нонсенс. Каждый из вас всегда стремился к богатству. Быть бедным не только неприлично, но и унизительно. Сейчас мне хочется отдохнуть и насладиться жизнью. Неужели я этого не заслужил?

— Ты же слышал, какая сейчас обстановка, — напомнил Роберт. — Мусульмане захватили Эдессу, усилили натиск по всем направлениям. Иерусалим в любой момент может подвергнуться нападению. Спокойно пожить тебе все равно не удастся.

— Григорий! Объясни ты им, что я не создан для монашеской жизни, — взмолился Гуго.

— Они правы. Обстановка сейчас напряженная. Ты часто с гордостью отзывался о рыцарстве, об их совести и чести. Сейчас настал момент доказать, что это были не пустые слова.

— Я не отказываюсь воевать, но я против вступления в орден тамплиеров.

— Почему? Чем тебе не понравились эти достойные люди?

— Мне не нравятся те ограничения, которые они ввели для своего братства. Их устав требует отдать все свое имущество ордену и жить в нищете. Запрет на женитьбу тоже не радует. Я всегда хотел иметь много детей.

— Я тебя понимаю. Но есть одна проблема, которую возможно с помощью ордена мы сможем решить, — поделился своими надеждами Григорий. — Меня очень волнует, кем мы стали? Я не могу спокойно жить, пока не найду ответ на этот вопрос. Нам не к кому обратиться за советом. Поэтому все свои проблемы мы должны решать сами.

— При чем же здесь монашеский орден? — не понял Гуго.

— Тамплиер, который нас сопровождал до Иерусалима, говорил, что в их монастырях есть хорошие библиотеки. Там собирают книги из разных стран. Рукописи умнейших людей, путешественников, священные книги разных религий — все стекается в их библиотеки. Я очень надеюсь, что в этих рукописях мы найдем ответы на наши вопросы.

— Я не умею читать, — покраснел Гуго. — Поэтому, в этом вопросе помочь не смогу.

— Пожалуй, он прав, — подвел итог Григорий. — Ему не место в монастыре.

— Ладно, обойдемся без него, — согласился Бертольд. — Осталось решить вопрос с имуществом.

— Что здесь решать? — удивился Гуго. — Раз монахи ведут скромную жизнь и деньги им ни к чему, то все остается у меня.

— Мы с Робертом решили свою долю пожертвовать ордену, — заявил Бертольд.

— Бесполезное разбазаривание средств, — фыркнул Гуго. — Разве монахи могут разумно распоряжаться деньгами?

— Тамплиеры каждый день кормят тысячи паломников. Тебе не помешало бы поучиться у них милосердию, — пристыдил своего друга Бертольд.

— Каждый волен своей долей распоряжаться по своему усмотрению, — согласился Григорий. — Мы с Гугой будем вашим капиталом на черный день.

— Постой, а разве ты не собираешься вступить в орден? — удивился Гуго.

— Ты забыл, что я не католик, а православный, — напомнил Григорий. — Свою веру я менять не собираюсь. Поэтому, меня в орден не примут.

— Не поверишь, но мне тоже очень симпатично православие, — Гуго посмотрел в потолок. Сейчас он был очень похож на святого мученика.

— Если не прекратишь кощунствовать, то я сверну тебе шею, — пообещал Бертольд.

— Мусульманином он уже хотел быть, — припомнил Роберт. — Теперь хочет стать православным. Может еще какая-нибудь религия тебя привлекает?

— Когда это я хотел принять ислам? — возмутился француз.

— Когда позавидовал магометанскому многоженству.

— Шуток не понимаете? — насупился Гуго.

— В каждой шутке есть доля шутки, — скаламбурил Григорий.

— Вам всем необходимо принять постриг, — заявил Гуго, глядя на хмурые лица своих друзей. — Уж очень вы кровожадны. Рядом с вами стало опасно находиться. Я прямо чувствую, что вас обуревает желание вцепиться мне в горло. Может в стенах монастырей, благодаря молитвам, вы станете более милосердными?

— Как истинный христианин, ты просто обязан поделиться своей кровью с ближним, — Роберт обнял француза за шею.

— Григорий! Тебе не кажется, что эту парочку нельзя отправлять в монастырь? — вдруг переменил свое мнение Гуго. — Они же съедят там всех монахов. Такого богохульства мое ранимое христианское сердце не выдержит.

— Чтобы этого не случилось, им необходимо вступить именно в орден тамплиеров, — не согласился Григорий, который серьезно отнесся к шутке француза. — Членам ордена разрешено ночевать в городе. Здесь же мы с тобой приготовим им нужную пищу.

— Всю жизнь мечтал стать поваром, — проворчал Гуго.

— Еще нам надо будет приобрести в Иерусалиме собственный дом, нанять прислугу, которая позаботится о его сохранности в наше отсутствие.

— Куда это ты собрался? — удивился Гуго.

— Собираюсь отправиться на свою родину. Потом посетим твои родные края.

— Зачем? Там у меня нет ни своего дома, ни родственников, — пожал плечами Гуго.

— Думаю, что тебе необходимо приобрести дом и купить землю в тихом уголке Франции, — настаивал Григорий.

— Я не собираюсь заниматься земледелием и тратить свою молодость, прозябая в провинции. Ты меня сегодня точно вгонишь в могилу. Сначала требуешь, чтобы я стал монахом. Потом предлагаешь отправиться в изгнание, чтобы я разделил участь крестьян. Кто-нибудь представляет меня среди пастухов и их стада? Благородный рыцарь в сверкающих доспехах сражается с коровами и овечками. Большего посмешища представить себе трудно. Лучше оторвите мою несчастную голову и подарите королю Иерусалима. Буду, как вы до этого мечтали, веселить придворных дам. По крайней мере, осуществится моя мечта быть при дворе достойного короля.