Гэв Торп - Очищение Кадилла

Деменсий подался вперед и внимательно изучил поверхность после взрыва, а потом взглянул на Борея.

— Похоже, мои вычисления были верны, брат, — произнес технодесантник. — Прости, что перебил. Кажется, ты говорил, что я больше времени должен проводить в реклюзиаме.

— Мы непременно поговорим об этом, когда вернемся в орден, — пригрозил Борей. — Прошу, будь сдержаннее в речах.

Деменсий склонил голову в знак извинения и направил «Громовой ястреб» на север.

— Двадцать шесть минут до ущелья Баррак, брат-капеллан, — произнес он. — Желаешь лично доложить магистру Велиалу об успехе нашей миссии или это сделать мне?

Борей схватил наушники.

— Говорит капеллан Борей. Магистр Велиал, миссия выполнена. Связь с Восточными пустошами разорвана. Передайте братьям на хребте Коф, что я молюсь за них: скоро орки обрушат на гряду всю свою ярость.

Ночные насекомые кружили и жужжали вокруг ярких ночных фонарей, освещавших центральные строения рудника. Храп спящих пехотинцев ополчения смешался с шепотом часовых и звуком шагов космодесантников, охранявших периметр.

Борей не спал, хотя у орков было крайне мало шансов забраться так далеко на север. Его беспокойство объяснялось не заботами о себе, а мыслями о боевых братьях, защищавших Коф. От них не пришло ни слова о следующей атаке орков на порт Кадилла, но капеллан знал, что ждать осталось недолго. Он вглядывался в далекий силуэт хребта и представляя, как космодесантники устремили взгляды на восток в поисках признаков вражеской активности.

Расположенное на высоте четырех тысяч метров от склона центрального пика Кадилла, ущелье Баррак находилось в конечной части огромного разлома. В прошлом мощные потоки лавы создали сеть водостоков и долин. Над ущельем виднелась геотермальная станция, а внизу были пещеры заброшенного рудника и комплекс рабочих строений.

Приглушенный обмен приказами предупредил Борея, что войска Писцины сменяли караул. Он взглянул на две сотни людей, укрывшихся полевыми накидками. С момента прибытия капеллана они все пять часов без перерыва жаловались на холод, разреженный воздух и размер пайка. Эти жалобы не были обращены лично к капеллану, но Борей слышал разговоры пехотинцев, когда те укрепляли позиции мешками с песком или устанавливали тяжелое вооружение.

Космодесантник развернулся и пошел через лагерь, стараясь игнорировать перешептывание сменявшихся часовых. Капеллан менее других хотел задерживаться в этом месте, однако по совершенно иным причинам. Не неудобство и дискомфорт так раздражали Борея, а ощущение, что он пропускал решающее сражение в этой кампании. Он был уверен, что следующее нападение на хребет Коф станет последней попыткой орков объединиться. Когда тварей отбросят, останется лишь ждать прибытия остальных сил ордена для финального очищения.

— Я просто хотел выбраться с рыболовецкого траулера, — услышал Борей голос одного из пехотинцев, проходя мимо отделения солдат, укрывшегося позади небольшой стены из пласткрита. — Думал: если присоединюсь к ополчению, смогу покинуть этот мир. И взгляни на меня сейчас! Сказочная удача, если я снова окажусь в порту Кадилла.

Борей видел лицо молодого солдата, отражавшееся в тусклой поверхности нагревательной плиты. Ему было не больше двадцати, светлые волосы ниспадали на плечи. Пехотинец уставился на капеллана, выступившего из сумрака. Люди отвели взгляды от черной брони и не могли оторваться от череполикого шлема, закрепленного на поясе.

— В этом нет никакой удачи, — произнес Борей. Он слегка наклонился, чтобы быть на одном уровне с пехотинцами, сервоприводы брони ворчливо зажужжали. — Воины живут и умирают, полагаясь на свои умения. Если и есть сила, что вершит наши судьбы, это не удача, а лишь Император.

— Восславим Императора! — бездумно воскликнул светловолосый солдат.

Борей присмотрелся к людям и увидел их изможденные и напряженные лица, то, как крепко они прижимали лазганы к груди.

— Умение и храбрость выигрывают больше битв, чем удача, — произнес капеллан, обращаясь к собравшимся пехотинцам. Его взгляд был прикован к лицу солдата, с которым разговаривал воин. — Вера в себя и своих товарищей — вот величайшая вера, какая только может у вас быть. Не пасуйте перед трудностями, которые приходится преодолевать, и помните о чести, что вам дарована. Кто еще, кроме вас, сможет похвастаться, что сражался с врагами самого Императора и выстоял? Кто еще, кроме вас, сможет отдать жизнь, защищая родной дом? Большинство людей влачат жалкое существование во тьме, и око Императора никогда не наблюдает за их трудом, а уши не слышат их голосов. Над галактикой нависла тень зла, и у вас есть шанс, пусть хоть на мгновение, озарить небеса светом. Те из нас, кто побывал на войне, видели подлинную борьбу за существование. Другие могут спокойно спать ночью лишь потому, что в этот холод, на этой забытой горе вы стоите на страже. Возможно, нам и не приведется сражаться и у других будет больше шансов на доблестную битву. Но это не имеет значения. Важно лишь то, что вы были готовы к битве.

Борей понял, что говорил больше самому себе, чем солдатам Писцины.

— Моя семья погибла при первом нападении орков на порт Кадилла, — произнес один солдат. Его лицо было изрезано морщинами и беспокойством. — За что мне сражаться? Все, что было мне дорого, потеряно.

Вспомнив, что разговаривает с обычными людьми, Борей подавил желание зарычать на пехотинца. Он откашлялся и постарался говорить более мягким голосом:

— Ты сражаешься ради их памяти, боец. Неужели ты хочешь, чтобы орки стерли твой город с лица земли и убили всех, кто помнит твою семью? В твоей душе и сердце они живы, как в сердцах и душах тех, кто их знал. Память защищать намного сложнее, чем человека. Ее могут уничтожить страх и сомнение, а это страшнее пули или снаряда. Гибель любимых не должна ослабить твою решимость, наоборот — еще больше укрепить ее. Они отдали свои жизни за Империум, — по своей воле или нет. Кем ты будешь считать себя, если сдашься сейчас, после того, что случилось с твоей семьей? Кровь невинных — вот семя Империума, боец!

Борей выпрямился и, взглянув на старика, прочитал в его глазах вину и понимание. Он уже собирался уходить, когда светловолосый паренек задал ему еще один вопрос:

— Сэр, а почему вы сражаетесь на Писцине?

У капеллана было множество ответов. Борей мог бы рассказать про случайность, благодаря которой третья рота вовремя прибыла на эту планету. Мог бы сказать, что Писцина-ІѴ была местом, где Темные Ангелы набирали новобранцев. Он боролся с искушением рассказать о древних пактах между Темными Ангелами и управляющими Писцины. Борей мог поведать и об узах боевых братьев, и о том, что один всегда будет драться там, где сражаются остальные. Он даже мог сказать, что биться с одними из самых свирепых врагов человечества и вести своих людей в бой, служа для них примером, — честь для капеллана. Но смог бы он объяснить им священный долг космодесантника, возложенный самим Императором много веков назад?