Стивен Эриксон - Пыль Снов

Слишком много в здешней толпе сисястых командиров. Поглядите на Желча — он ежится под вытатуированными слезами. И Баргаст на зря скрывает лицо под краской.

— Можешь ехать, Рефела, — сказала Целуй-Сюда. — Я не заблужусь.

— Отдай коня, малазанка.

— Что же, мне пешком отсюда идти?

Молодуха казалась удивленной. — Куда идти?

Целуй-Сюда скривилась.

Они проехали между дозоров и увязались за авангардом — командующие уже были на конях и не замедлились при появлении женщин, заставляя Рефелу и Целуй-Сюда скакать рядом. Это раздражало Целуй-Сюда: неужели они уже все между собой обговорили?

Рефела сказала: — Вождь Войны Желч, я привела посланницу малазан. — Потом она бросила Целуй-Сюда: — Пойду отыщу тебе нового коня.

— Отлично. Я не задержусь.

Рефела с мрачным видом скрылась среди колонн.

Рыжеволосая женщина, которую Целуй-Сюда никогда еще не видела, обратилась к ней на торговом наречии: — Малазанка, где ваши сородичи?

— Сородичи?

— Товарищи. Солдаты.

— Думаю, недалеко. Вы сможете найти их сегодня, особенно на такой скорости.

— Морпех, — сказала Кругхева, — что за слово вы принесли?

Целуй-Сюда огляделась, заметила рядом множество штабных офицеров. — Нельзя ли поговорить в большей уединенности, Смертный Меч? С вами и Вождем Желчем…

— Королева Абрасталь из Болкандо и Боевой Вождь Белолицых Баргастов Спакс соединили свои силы с нашими, сир. Но я отошлю на расстояние моих людей. — Она поглядела на королеву. — Приемлемо, Ваше Высочество?

На лице Абрастали читалось раздражение. — О да, они хуже мух. Прочь! Пошли вон!

Более двадцати всадников отъехали от авангарда. Остались лишь Кругхева, Танакалиан, Желч, королева и Спакс.

— Так лучше? — спросила Кругхева.

Целуй-Сюда тяжко вздохнула. Она слишком устала, чтобы хитрить. — Среди провидцев Адъюнкта… Смертный Меч, я не могу сказать иначе. Угроза предательства сочтена весьма реальной. Меня послали, чтобы подтвердить союз.

Смертный Меч смертельно побледнела. Иноземная королева метнула взгляд на Надежного Щита Танакалиана.

«Что? Мать вашу, хотелось бы знать больше. Кажется, угроза действительно оказалась реальной. Сестра, твои глаза видят незримое. Удивляться ли, что я всегда от тебя бежала?»

Вождь Желч ответил первым: — Как твое имя, солдат?

— Целуй-Сюда, Десятый взвод Третьей роты Восьмого легиона.

— Целуй-Сюда… духи подлые, вы, малазане, умеете превращать имена в приглашения. Никогда восхищаться не устану… Я отвечу на страхи Адъюнкта словами, подобающими хундрилу. Мы выдвинемся и поскачем во всей поспешностью, чтобы воссоединиться с Охотниками как можно скорее.

— Сир, — заявила Кругхева, — от Напасти не ждите измены. Видите, с какой скоростью мы идем? Получив известие о близкой опасности, мы спешим навстречу армии Адъюнкта. Нам повезло: Королева Болкандо с Эвертинским легионом и племенем Гилк поклялись всячески помогать нам. Скажите, неужели Охотники за Костями попали в осаду? Какой враг показался из Пустошей и напал на них?

«Своих сведений у тебя до сих пор нет?» — Смертный Меч, два дня назад единственным нашим врагом были тучи кусачих мошек.

— Однако вас послали к нам.

— Да.

— Значит, — продолжала Кругхева, — было некое предощущение угрозы, и не только предательства.

Целуй-Сюда пожала плечами: — Я мало что могу еще сказать, Смертный Меч.

— Вы ехали всего лишь за уверениями в преданности?

Целуй-Сюда отвела взгляд, услышав вопрос Желча. — Да, это может казаться странным. Всем вам. Но у меня нет иного ответа. Союз, похоже, находится в опасности — и это все, что я знаю.

«Похоже, никто не верит. Слишком плохо. Что я могу сказать? У сестры дурное предчувствие. Скрипа постоянно колотит, а единственный верховный жрец в команде Таворы пьян с Летераса. А мошки пребольно кусаются…»

Рефела вернулась с оседланной лошадью — гнедой кобылой, у которой был на редкость тупой взгляд. Подвела животное к Целуй-Сюда. — Перелезай, если умеешь.

Поморщившись, Целуй-Сюда вынула носки сапог из стремян и задрала правую ногу. Рефела передвинула кобылу чуть вперед, малазанка вставила ногу в стремя, поднялась, схватившись за семиградское рогатое седло, и перебралась на широкую спину новой лошади. Все прошло гладко, и губы Рефелы сжались, словно одна мысль о комплименте вызвала тошноту. Она перехватила поводья боевого коня и увела его прочь.

Целуй-Сюда оглянулась. Желч улыбался. — Я понял, куда, — сказал он.

Баргаст загоготал.

— Езжайте с хундрилами, — сказала ей Кругхева. — Ведите их к Охотникам.

«Боги подлые, да как мне выбраться?» — Боюсь, я лишь замедлю их, Смертный Меч. Лошадь свежая, но я, увы, нет.

— Как насчет поспать между лошадьми? — предложил Желч.

— Простите?

— Гамак на веревках, Целуй-Сюда. Шесты, чтобы держать животных порознь. Так мы перевозим раненых на марше.

«Все эти бабы, что на меня пялились. Они знают неведомое мужчинам. Показываете острые зубки, милашки? Вы так рады увидеть меня в ловушке». — Если наступит нужда, Вождь, я вам скажу.

— Отлично, — отозвался воин. — А теперь едем к Горячим Слезам. Ваше Высочество, Смертный Меч — в следующий раз увидимся в командном шатре Адъюнкта. Пока же — доброго пути и пусть боги ослепнут в вашей пыли.

Целуй-Сюда поехала за вождем; они скакали на восток, отклоняясь навстречу основной массе без особого порядка едущих воинов. За пределами пикетов Желч сказал: — Извини, солдат. Я вижу, ты бросила мундир и последнее место, где ты желаешь оказаться — то, откуда приехала. Но Смертный Меч женщина суровая. Ни один из Серых Шлемов Напасти никогда не дезертировал, а если попытался бы… вряд ли прожил бы долго. Она будет служить Адъюнкту, невзирая на последствия. В любой вообразимой армии дезертирство карается смертью.

«Он не так глуп». — Мне приказали ехать скрытно, Вождь Войны, так что я уничтожила все признаки принадлежности к армии.

— Ах, вот как. Извини во второй раз, Целуй-Сюда.

Она дернула плечом: — В их колонне идет моя сестра, Вождь. Как я могла бы избегать скорейшего возвращения?

— Разумеется. Теперь я понимаю.

Он впал в дружелюбное молчание; Целуй-Сюда гадала, обманулся ли он. Да, простота не всегда значит глупость. Она дала правильные ответы, избегая резкости. Что же, немного вежливости перед оскорблением — отличное оружие, как говаривала мать.

— Уверен, она будет рада увидеть тебя снова.

Целуй-Сюда метнула любопытствующий взгляд, но промолчала.

Над западным горизонтом впереди нее поднимались столбы пыли; Мазан Гилани ощущала касания прохладного бриза. Она каждые две-три лиги останавливала лошадь, но животное все же успело устать. Именно эта мелочь губит почти всех дезертиров, понимала она. У отряда преследователей есть запасные кони, а у бегущего дурня обыкновенно нет ничего, кроме той скотинки, на которой он (или она) ушел.