Джеймс Сваллоу - Где Ангел не решится сделать шаг

Существо из металлолома атаковало пальцами из спиц колес, высекая из земли яркие желтые искры. Оно выплевывало из зияющих пастей мусорных контейнеров сломанные болты и различные раскаленные добела обломки.

Кано проигнорировал удар и прицелился в центр конструкции, разорвав ее снова на части очередью из трех снарядов. Куски рассыпались вокруг легионера, но не успокоились. Искореженные обломки металла поползли, отыскивая друг друга, заново соединяясь и сплетаясь. Кровавый Ангел развернулся. Краем глаза он увидел, как что-то падает с неба, оставляя за собой хвост дыма. Дрон Кайде сбили, лишив их тактического преимущества.

Из стелющейся дымки неуклюже вышло еще больше конструкций, притягивая огонь воинов. Большинство были той же высоты, что и дредноуты, но им не хватало монолитности почтенных боевых машин. Тонкие и длинные существа из металлолома копировали формы обезьян, пауков и лошадей, создавая безумные образы.

Впереди двигались целые дюжины и огромное количество позади. Кано моргнул, наблюдая за тем, как один из монстров соединяется, напоминая обратное воспроизведение записи разрушения. Он не видел сварочных швов или стыков, удерживающих части на месте, и не заметил электромагнитных полей. За каждой из конструкций тянулись извивающиеся кабели, похожие на поводки.

Вокруг него гремели болтерные очереди, и он присоединил свое оружие к грохоту, разрушая конструкции снова и снова. Те продолжали идти, восстанавливаясь на ходу. Адамантиевые когти скребли по выложенной плитками площади, вспахивая сугробы и растаптывая замерзшие тела в грязную кровавую пасту.

— Это то, что убило Ксагана? — выкрикнул ошарашенный Лейтео. — Во имя Трона, во что мы стреляем?

Долгую секунду Кано терзало желание узнать ответ на этот вопрос. Он может получить его, если будет быстр. Просто слегка прикоснуться психической силой, найти разум или цель за этими существами…

Он посмотрел на боевых братьев и Несущих Слово. «Они увидят, — подумал Кано. — Они узнают. Это запрещено».

— Продолжайте стрелять, — приказал Кассиил. — Уничтожьте их!

Тут же передний ряд собранных из металлолома чудовищ отклонился, напоминая лучников в боевой готовности. Они одновременно дернулись вперед и выпустили в легионеров копья из стальных обломков — металлические прутья вылетели из их тонких тел. Один воин упал, восьмиметровое ржавое копье пробило живот и вышло через охлаждающие блоки ранца. Кано увидел, как Кайде получил скользящий удар, который сбил технодесантника с ног.

— Отступаем… — остальные слова сержанта заглушил протяжный гул под их ногами. Со всех сторон в рокрите разверзлись ямы с неровными краями из отбитых кирпичей. К ужасу Кано, они пытались вцепиться во все, что приближалось. Зрелище напоминало огромную стаю миног, разевающих рты.

Земля под ногами содрогнулась и загрохотала, волна колебаний прокатилась по всему атриуму верхнего города. В миг озарения Кано представил поверхность парка в виде покрывала, наброшенного на огромного спящего зверя в момент пробуждения. К своему неудовольствию, зверь обнаружил, что по его спине ползают насекомые.

Мерос выстрелил в одну из разверзшихся ям, и та, как ни странно, завопила, дыра тут же захлопнулась, извергнув жидкое и зловонное масло.

Легионеров оттеснили к расколотому краю огромного купола, чудовища наступали с трех сторон. Кано выбросил пустой магазин болтера и вставил следующую серповидную обойму в паз, наводя оружие. Когда он снова открыл огонь, то увидел, что здания на другой стороне атриума раскачиваются из стороны в сторону, разбрасывая все больше осколков стекла и камней.

А затем здания начали изгибаться. Вопреки здравому смыслу пласталевые каркасы жилых башен скручивались, как кости извивающейся змеи. Разрушенные фасады домов блестели в лучах ледяного света, разбитые балконы и выбитые окна были похожи на злобные кричащие лица.

Из-под дороги вырвались толстые кабели, отростки из пластика и меди ударили по каменной кладке. Они двигались подобно животным, извиваясь в поисках добычи. Уходящие в скалу опорные колонны выбросили себя в воздух, а верхние уровни комплекса атриума рухнули один поверх другого. Множество зданий перемешалось, разрушаясь и образовывая новую огромную форму. В центре подземных уровней улья нижние ярусы перестроились в конструкцию, напоминающую паучьи ноги и цепкие щупальца. Вся метрополия вырывала себя из скалистого основания, на котором была построена.

— Трон и кровь… — прошептал Кано. Его слова услышали собратья. — Дело в городе. Он хочет убить нас.

Дикое наваждение не прекращалось. Мерос на какой-то миг задался вопросом: что если он потерял сознание во время аварийной посадки «Грозовой птицы» и сейчас находится в исцеляющей коме, а разум извлекает это безумие из подсознания.

Нет. Мерос недавно уже был в таком состоянии, оказавшись в мире, где мысль была такой же реальной, как плоть, и почти погиб там. Он знал, что происходящее не было иллюзией, это было бы слишком простым объяснением. Казалось, безумная реальность прошлых кошмаров последовала за ним.

Они покинули огромный купол, когда расколотые края полусферы из кристалфлекса превратились в губы клыкастого рта и сомкнулись за ними. На открытой магистрали неподвижные машины под толстым слоем снега вдруг ожили и заскользили вперед на скованных льдом колесах, пытаясь впечатать легионеров в стены разделительной полосы.

Им пришлось совершить непростой прыжок с эстакады на ледяную равнину Холста, но они справились, даже с ранеными собратьями. Кассиил приказал удерживать как можно большую дистанцию между ними и любым элементом городской инфраструктуры. Если враг привлечет к атаке неактивные объекты, тогда легионерам негде будет спастись.

Мерос рискнул оглянуться через плечо и увидел, как дорога согнулась в ленты, словно какое-то чудовищное недомогание охватило город, распространившись по широким мостам.

Вот что напоминало ему происходящее — колоссальную болезнь. Чуждая раковая опухоль заразила главный улей Холста и пустила метастазы, разлагая город изнутри. Адамантий и пласталь, кристалфлекс и камень — все было заражено необъяснимым образом.

Это единственное, что приходило в голову. Рассудок не давал никакой зацепки, ни одного подходящего разумного объяснения. Но в данный момент вопрос «как это могло случиться» однозначно уступал неопределенности «как они выживут».

Город искажался на его глазах, принимая змеиные формы, копируя ноги и цепкие конечности, собирая их из частей торговых улиц, жилых небоскребов и транспортных развязок. Мерос споткнулся, когда увидел, как главный улей Холста вытягивает себя из огромного котлована, который был его основанием. Если левиафана направлял разум, значит, он желал освободиться, но более всего он желал смерти всех пришельцев.