Андрей Валентинов - Нарушители равновесия. Если смерть проснется. Печать на сердце твоём

— Садись, братишка! — старший указал на пустой табурет у стола, — Тебя, наверное, разбудили?

— Нет, я не спал, — поспешил успокоить брата Улад, стараясь понять, чем тот занят. Он действительно не успел заснуть, вновь и вновь переживая события этого страшного дня. Ночной вызов удивил, но молодой Кей рассудил, что спать не время. Дел оставалось много — даже слишком.

— Разбираю их переписку, — Сварг кивнул на восковки. — Грамотные, разбойники! Но того, что нужно, к сожалению, нет…

Уточнять он не стал, и Улад недоуменно взглянул на брата.

— Помогал же им кто-то! — старший ударил ладонью по столу— — Оружие, кони,.. Это же сколько серебра понадобилось! И главное — у них был советчик…

— В Савмате? — Улад вспомнил их давний разговор.

— Во дворце… Я-то догадываюсь, но нужны доказательства. Ладно, пошли к твоей сероглазой! От неожиданности Улад привстал:

— Она… жива?

— Крепкая оказалась! — Сварг хмыкнул. — Ну, чисто кошка — живучая! Пойдем…

Внезапно Улад почувствовал, что не сможет взглянуть на Велгу. После того, что с ней сделали — Конечно, Гадюка заслужила смерть, нет, тысячу смертей, но еще раз увидеть ту, что когда-то угощала кашей с грибами и пекла ему на дорогу лепешки… Неужели брат не обойдется без него?.

— Пошли, пошли, — торопил Сварг, — Спать хочется! Но сначала надо поговорить…

Спорить Улад не решился и покорно поплелся вслед за братом.

В подвале горели факелы, освещая низкие каменные своды, сырые осклизлые стены и кучу старой соломы, на которой неподвижно лежала Велга. От белого платья остались одни лохмотья, светлые волосы запеклись в крови, кровь была на губах, покрывала ноги… Улад невольно отвернулся — лучше бы он приказал убить ее вместе с другими! Сразу — стрелой в сердце. Он хотел, чтобы Гадюке было больно и стыдно, но всему есть предел…

— Велга! — негромко позвал Сварг. Девушка не шевельнулась, лишь веки чуть заметно дрогнули. Старший покачал головой:

— Воды!

Кмет, незаметно стоявший у входа, застучал сапогами и вскоре вернулся с грубым глиняным кувшином и льняным полотенцем. Сварг нетерпеливо кивнул, и кмет, намочив полотенце, провел им по лицу девушки.

— Я… Я сама…

Велга застонала, приподнялась и, не открыая глаз, неверными движениями стала вытирать кровь с лица и рук. Наконец она уронила полотенце и взглянула на поздних гостей. Улад поспешил отвернуться, чтобы не смотреть девушке в глаза. Старший, напротив, подошел ближе и присел на солому.

— Я — Сварг. Ты, кажется, называешь меня Рыжим Волком.

— Я узнала тебя, Кей, — лицо девушки дернулось. — Ты часто бывал в наших краях… Ты пришел заключить мир?

Улад вздрогнул — Волга сошла с ума. Немудрено! Старший был тоже удивлен:

— Мир между сполотами и волотичами? Ты думаешь, это имеет смысл?

— Ты взял Коростень, Кей… — Велга вновь застонала и попыталась сесть. — Но земля наша велика. Ты будешь воевать сто лет, пока не погибнет последний волотич — или последний сполот. Моя смерть ничего не изменит.

— И на каких условиях? На тех, что ты предлагала раньше? Договор Велги?

Улад был поражен — брат говорил совершенно серьезно, словно не было этого дня, не было победы.

— Называй это так. Вы уведете войска, мы согласны платить дань…

— Я помню твои условия, — Сварг нетерпеливо дернул плечом. — Но я пришел говорить не об этом.

— Мне не о чем больше с тобой говорить, Кей! — Велга откинулась на спину и закрыла глаза.

— Есть! — Сварг подсел поближе. — Слушай! Тебе пришлось несладко, но я не буду извиняться. Ты знала, на что шла. Но умереть можно по-разному. Завтра тебя будут бить кнутом на главной площади Коростеня…

— Значит, я умру под кнутом…

— Нет! — Сварг поморщился. — Ты не умрешь.

Щеблыка отвечает за тебя головой — своей головой. Тебя будут возить по всей стране и бить кнутом там, где твои разбойники убивали сполотов. Это будет длиться год, может, больше. Ты будешь умирать каждый день, но не умрешь и не сойдешь с ума. Только потом тебя казнят, и эта казнь тоже продлится не одни сутки…

Улад ужаснулся. Вот что придумал Сварг! Странно, еще вчера эта идея показалась бы ему великолепной. Но теперь молодой Кей вновь пожалел, что остановил лучников.

— Тебя будут возить кметы, а ты знаешь, чего можно от них ждать. Я не пугаю. Просто из твоей смерти я хочу получить наибольшую выгоду. Это звучит страшно, но власть не бывает доброй. Ты знаешь это сама…

Девушка не отвечала, а Упаду внезапно представилось, что это он попал к врагам, и ему обещают такое. Смог бы он держаться столь же бесстрашно? Отвечать на этот вопрос не хотелось.

— Но есть другой выход, Велга. Ты исчезнешь, и о тебе быстро забудут. Я сумею сделать это. Земля велика, можно жить у огров, франков, у румов. Но для этого ты мне должна рассказать о том, кто и как помогал тебе в Савмате.

Улад, наконец, понял, зачем понадобился брату. Если Велга назовет имена, он станет свидетелем. Слову двух Кеев поверят…

Велга молчала, и Соарг поспешил добавить:

— Ты никого не предашь. Предают друзей, а те, кто помогал тебе, такие же враги волотичам, как и я. Им нужен был мятеж, чтобы связать мне руки — твоими руками. А теперь моими руками ты можешь расправиться с ними…

Молодой Кей замер. Сейчас она заговорит! От этого не отказался бы и он — отомстить врагу!

— Я… не предаю союзников, — негромко произнесла девушка. — Даже если этот союзник — вынужденный. Ты бы не предал их, Кей Сварг…

— Да, — подумав, кивнул брат. — Ты права, Велга. Я бы не предал — иначе они не станут помогать моим друзьям. Но сейчас речь идет о тебе…

Внезапно скрипнула дверь, послышался сердитый голос сторожевого кмета: «Стой! Куда?». Сварг быстро обернулся.

— Кей! — донеслось из темноты. — Из Савмата! Срочно! Серебряное кольцо!

Улад заметил, как старший вздрогнул. Он взглянул на Велгу, словно хотел что-то сказать, но затем дернул плечом и повернулся к Уладу:

— Пошли. Что-то случилось…

Молодой Кей ожидал встречи с гонцом, но в маленькой комнате на втором этаже их ждала запечатанная восковка, поверх которой лежало маленькое серебряное колечко. Улад догадался: кольцо — это знак, сигнал. Что же случилось?

Сварг быстро сломал печать и поднес таблички к свету. Улад подошел ближе, но старший словно забыл о нем. Раз за разом он перечитывал короткое послание, затем спрятал восковки и задумался, положив подбородок на сцепленные руки. Так прошла минута, две. Молодой Кей не выдержал:

— Б-брат! Что?

— От Кледы… — с трудом выговорил Сварг. — Отцу очень плохо. Она думает, что еще неделя, не больше…

Улад почувствовал, как перехватывает горло.

Отец! Нет, сестра ошиблась, ее обманули! Ведь отцу пятьдесят с небольшим, он никогда ничем не болел…