Дэн Абнетт - Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том II

Внизу на мостике шла работа, точная и слаженная. Сервиторы обменивались с когитаторам щелкающими шепотками. Смертные офицеры обменивались приказами, инфопланшетами и катушками пергамента. Техножрецы молча застыли в бронзовых нишах, пока машинное сердцебиение корабля не требовало их внимания. Мостик был разумом боевой баржи. Восьмикилометрового корабля, чье оружие могло обращать цивилизации в пыль, с экипажем из тысяч рабов и сервиторов. Корабль нес триста Имперских Кулаков, мощь которых была почти равна его орудиям. Он назывался «Молот Терры» и как у всех собратьев у него была одна цель: господствовать в космической войне. Боевой корабль был создан из плоти и дисциплины в той же мере, что из металла. Верность этой оценки нравилась Пертинаксу. Он знал, что магистр флота Полукс разделял ее.

Хотя некоторых старших капитанов и командиров боевых групп раздражали приказы Полукса, Пертинакс не мог придраться к магистру. Флот был уязвим, а нападение вероятным. В такой ситуации нужен был тот, кто организует прочную оборону и сохранит боевую мощь. Боевой порядок Полукса полностью отвечал всем этим требованиям. Пертинакс даже поддержал молодого адмирала одобрительным кивком, когда увидел планы развертывания. Карающий флот образовал сферу, похожую на океанический мир Фолл II. Каждая боевая группа двигалась точно рассчитанным замкнутым курсом. Вместе корабли напоминали клетку, сплетенную из хвостов комет. «Молот Терры» и его группа из двенадцати меньших кораблей находились снаружи сферического строя, возле Границы системы.

Недалеко от «Молота Терры» изогнулась черная пелена звездного пространства. Набухающее искажение окрасилось сиреневым и зеленым светом, и по космосу протянулись трещины.

На мостике «Молота Терры» офицеры объявили тревогу; секунду спустя сирены зазвучали повсюду. Пертинакс просмотрел поток информации, прокручивающийся перед аугментированными глазами, и обдумал возможности. Что-то прорывалось из варпа в реальность. Это мог быть враг, друг или кто-то неизвестный. Пока они не узнают, кто это, всех ждет один и тот же прием. Капитан кивнул и отдал ожидаемый экипажем приказ.

— Боевая готовность. — «Молот Терры» задрожал, реагируя на слова. Почувствовав, что корабль полностью пробудился, Пертинакс почти видел, как глубоко в корпусе боевой баржи плазма наполняет обменники. Зеленое свечение голоэкранов и красное сигнальных ламп наполнили мостик, а метровой толщины заслонки опустились поверх иллюминаторов. Пертинакс знал, что корабль будет в полной боеготовности менее чем через десять секунд. От дюжины ударных крейсеров, эсминцев и фрегатов боевой группы уже поступали доклады о боеготовности.

Он посмотрел на пикт-изображение границы системы и тут же увидел, как между звезд появилась трещина. В космосе разверзлась дыра. По краям плясали молнии, а в центре вращалась тошнотворная цветная воронка. Прореха расширилась, словно пасть, собравшаяся извергнуть рвоту. Из нее появилось огромное железное острие, таща за собой большой зазубренный корпус, еще больше расширяя брешь. Это оказалась громадная боевая баржа с тусклой броней. Вдоль бортов и верхней части корпуса располагались батареи. Пертинакс узнал появившийся корабль: он назывался «Контрадор» и принадлежал легиону Железных Воинов. При виде прежнего союзника, ныне соперника, мысли капитана смешались на мгновение.

«Контрадор» открыл огонь. По носу «Молота Терры» прокатились взрывы. Пустотные щиты корабля выдержали, молнии извивались по их поверхности маслянистыми разводами. Голос Пертинакса дрожал от гнева, когда он отдавал приказ открыть ответный огонь. «Молот Терры» стал отстреливаться.

Космос вокруг «Контрадора» бурлил, как кипящая смола, когда вражеская эскадра, корабль за кораблем, стала прорываться в реальность. Первая сотня кораблей Железных Воинов разом открыла огонь и «Молот Терры» на краткий миг превратился в растекшееся солнце.

Когда я добрался до мостика, «Молот Терры» уже превратился в расширяющуюся сферу газа и раскаленных обломков. Пикт-экраны показывали беззвучную смерть корабля. От этого зрелища я на секунду застыл. Я подумал о Пертинаксе, капитане «Молота Терры», воине, за плечами которого были сотни кампаний к тому моменту, когда я стал частью легиона. Вспомнил зеленые аугментические глаза, которые неотрывно смотрели на меня, и неистребимый мягкий акцент Европы.

Я встряхнул головой, а на мостике словно включили звук. Офицеры закричали друг на друга, сервиторы и машины затрещали распечатками данных. Ралн стоял рядом, уже отдавая приказы сервам. Я должен восстановить контроль над битвой, прежде чем он окончательно будет утрачен. Но был один недостающий фактор, который необходимо прояснить.

— Кто противник? — спросил я. Ралн повернулся ко мне и красные линзы шлема на мгновенье встретились с моими глазами.

— Железные Воины, — ответил сержант и отвернулся, чтобы отдать серию быстрых приказов офицерам мостика. Секунду я стоял неподвижно, как человек, получивший пулю, но не упавший. Затем кивнул и быстро надел шлем.

Над головой вращалась гололитическая проекция, растущими колонками пылающих рун показывая боевую группу и дислокацию противника, донося показания ауспиков и тактическую информацию. Данные с дисплея шлема наложились на проекцию: внутрикорабельная связь, коммуникации с командирами боевых групп, подробности о подразделениях легиона на каждом корабле. Космодесантник, не обученный обрабатывать такие объемы информации, был бы потрясен. Обычного человека она бы раздавила. Я глубоко вдохнул, чувствуя, как в теле и разуме нарастает концентрированное спокойствие. Психологическая подготовка подавила все остальные инстинкты. Я был эпицентром урагана — ясная точка воли и силы.

— Выведи нас над плоскостью атаки, — приказал я Ралну Я ощутил, как корабль задрожал. На секунду голографическая проекция размылась и замерцала. Я снова посмотрел на данные битвы, парящие передо мной. С момента гибели «Молота Терры» прошло четыре минуты. Мы потеряли десять кораблей, тридцать вышли из строя; сорок шесть получили тяжелые повреждения. Артиллерийская мощь упала до шестидесяти двух процентов по флоту. Мы близки к катастрофе.

«Трибун» находился под обстрелом. Я мог понять это по активности на мостике. На носовых батареях отключились щиты. Пришлось перенаправить энергию, чтобы снова поднять их. Из плазменных реакторов выжимали все, чтобы поддерживать мощность.

Вражеские бомбардировщики на подлете.

Батареи ведут огонь.

Верхние линейные акселераторы выходят на оптимальный угол обстрела.

Поворот на тридцать процентов…