Ольга Елисеева - Сын Солнца

Во всех без исключения романах Ольги Елисеевой в качестве основной смыслонесущей парадигмы работает христианская мистика. Она может быть в большей или меньшей степени ортодоксальна, в болыней или меньшей степени демаскирована, дешифрована для читателя, в большей или меньшей степени жестка… но она всегда присутствует. Проза Ольги Елисеевой буквально пронизана ожиданием чуда и постоянным, хотя и фоновым ощущением: Бог существует, Он видит все происходящее в мире и Он не глух к молитвам и мольбам тех, кто верит в Него.

У каждого писателя есть свои жанровые предпочтения. Кто-то — автор рассказов, что называется, от Бога. Кто-то — «повестник», кто-то — романист, а кому-то даровано мастерство писать блестящие миниатюры. Так вот, у Ольги Елисеевой ярко выраженный талант романиста. Короткие тексты она пишет редко, да и выглядят они по сравнению с блестящими романами как второстепенная страница ее творчества.

Проза московской писательницы всегда сюжетна, интеллектуальна и насыщена эмоциями. Бессюжетные экспериментальные конструкции, которыми в наши дни полнится мэйнстрим, не вызывают у нее сочувствия. И автор этих строк совершенно согласен с подобной позицией. Писатель — это прежде всего повествователь, если он худо умеет «рассказывать истории», зачем его читать?

Что же касается интеллектуализма, то тут, как говорится, сам Бог велел. Превосходные знания по истории, мифологии, поэтике, философии и привычка выстраивать логически непротиворечивые концепции, которую всякому серьезному гуманитарию прививает хорошая академическая школа, — это полезный инструментарий, позволяющий придать любому роману умственную изысканность. Притом логика и концептуальность романов Елисеевой не выглядят как тяжкий публицизм, столь характерный для отечественной фантастической литературы последних лет. Напротив, это логика легкая, принадлежащая воздушной стихии.

Высокий накал эмоций — визитная карточка Ольги Елисеевой. В ее исполнении не только любовная драма, но и политика, религия, война распластываются на пылающем противне страстей. Легко понять один из секретов ее успеха, но повторить значительно сложнее: читатели Елисеевой прежде всего находят пищу для сопереживания, боль, борьбу и счастье полными пригоршнями. А это уже огненная стихия…

Престол, на который восходит Ольга Елисеева в своем творчестве, соткан из воздуха и огня. Это трон артистической натуры, выводящей персонажей на сцену, трансформирующей романное действие в театральное, вырывающей у публики аплодисменты в обмен на красоту игры.

И наиболее известная на сегодняшний день вещь Ольги Елисеевой, «Золотая колыбель», представляет собой колоссальный спектакль (если не сказать мистерию). Спектакль, для постановки которого понадобилась сцена размером с Крым.

Приключения богов из древнегреческого пантеона, а также героев и простых людей происходят в основном на древней земле Крыма, редко выбрасывая протуберанцы в другие области Северного Причерноморья или, например, к гибнущей Трое. Здесь соблюдается своего рода «единство места». Елисеева, профессиональный историк, отлично знает исторический и мифологический материал, на основе которого создана «Золотая колыбель». Вместе с тем, помимо исторического мира, четко привязанного к традиционной хронологии («единство времени»), перед взором читателя проходят верования, символы и бытовые устои, биография которых раскинулась в нашей реальности на просторах целого тысячелетия.

Двухчастевую «Золотую колыбель» можно считать удачной антитезой роману Ивана Ефремова «Таис Афинская». И здесь, и там перед читателем предстает эпоха, когда надцивилизационный культ Великой матери отступает, теряет свою силу; ему приходят на смену времена «мужских» аполлонических культов. Эта последовательность, кстати, соответствует воззрениям авторитетнейших ученых и философов-религиоведов на историю верований в Евразии. Так вот, Ефремова, если можно так выразиться, завораживало чудовищное лоно Кибелы-Геры, Великой матери. Ему жалко было тайных знаний, уходящих из биографии человечества вместе с ее почитанием, распространенным у разных народов. Собственно, и в наши дни немало романтически настроенных простаков, готовых поклониться какому-нибудь воплощению жуткой Первоматери. Мнение Елисеевой (а оно выражено на страницах книги достаточно ясно) прямо противоположное: ушло — и слава богу. Уж больно много было в этом древнем культе нечеловеческого. Она прямо говорит об этом в интервью, взятом у нее для журнала «Звездная дорога» в 2001 году [3] В 2001 году «Сокол на запястье» уже был известен читателям, так как сокращенный вариант романа вышел в виде самостоятельной повести в сборнике «Сакральная фантастика» в том же году (Вып. 2). : «Я рассказала историю, в которой колонисты-греки, прибывшие в Северное Причерноморье, сталкиваются с кочевыми племенами, живущими еще в лоне материнского права, воюют и торгуют с ними, заводят возлюбленных, которые могут стать и убийцами, теряют детей, уходящих в материнский род. Мне хотелось, чтоб картины тогдашней обыденности — ритуального людоедства, неистовства менад, «священной охоты» жриц Великой Матери за мужчиной-дичью, калечения младенцев — создали у читателя грустное понимание, от чего отказалось человечество на определенном этапе своего развития». Эта идея задала роману «единство действия».

«Золотая колыбель» в целом — первоклассная вещь, самостоятельная и оригинальная. Она резко выделяется на общем унылом фоне отечественного фэнтезийного клепалова. Однако новый роман Ольги Елисеевой, а именно тот, с которым предстоит познакомиться читателям этой книги, на мой взгляд, по части философского наполнения стоит выше.

Никчемное дело — предварять чтение «свежего» романа рассуждениями о его сюжете, композиции, языке, идеях и т. п. Еще тупее может быть только пересказ по главам… Поэтому анализом текста пускай займутся рецензенты. Мне хотелось бы лишь ограничиться краткой ремаркой. Ольга Елисеева традиционно пребывает в оппозиции к духу законов, правящих нашим миром. Нет, она не отвергает мир, а принимает его, как Творение Божие, частью коего является каждый человек. Но этот великолепный Дом загажен людьми и со временем загаживается все более и более. В нем осталось так мало красоты! И все то, что называют «современной политикой», «современной экономикой», «современной культурой», «современным социальным устройством», представляет собой уродливое скопище лжи, корысти, искажений всех сортов и масштабов. Тот самый «дух законов», о котором сказано выше, далек от заповедей Творца, а порой и прямо противоположен им. Порядочный, умный, добрый, совестливый человек естественным образом оказывается оппозиционером. В наши дни почетно быть якорем прогресса — таков прогресс! Современный российский интеллектуал, к тому же верующий человек, относится ко многим благоглупостям эпохи саркастически и с интересом воспринимает все заостренное, все, способное ранить розовые бока большой Свиньи Современности. Как раз к числу таких людей относится Ольга Елисеева. Поэтому в романе есть и горсть «белой» эзотерики в духе Генона, Зенона, Элиаде, Дугина, и щепоть геополитики, и старый добрый катализатор христианской мистики… Но все перечисленные ингредиенты автор романа сумел поставить под руку ортодоксальности: примирить с нею и подчинить ей. А это большая философская помощь тем осторожным оппозиционерам, которые с опаской приглядываются к некоторым видам интеллектуального оружия: стоит ли их брать в руки или одно прикосновение грозит спасению души? За это ей поклон. Сделано как надо, умно сделано.