Дэн Абнетт - Лучшее из Молот и Болтер

Оставшиеся были одеты в чёрную броню, созданную так, чтобы подчёркивать изгибы их длинных сухопарых мускулов. Они были вооружены белым, как кость, огнестрельным оружием. Когда высокая фигура с плащом остановилась на краю большой ямы, они тоже остановились и развернулись по разным сторонам, бдительные, готовые к любой возможной опасности.

Лидер в плаще мельком заглянул в яму, а затем двинулся через руины места раскопок, посматривая на смятые металлические жилища и ржавеющие краны, когда проходил рядом с ними.

Он остановился у тела, лежащего на земле, одного из многих. Это была жалкая и мерзкая масса, не более чем разлагающаяся плоть и сломанные кости, покрытые слоем пыли. Оно выглядело раздавленным кем-то. Уничтоженным. На одежде был знак — череп на фоне шестерёнки, с равными долями чёрного и белого. Мгновение высокая фигура смотрела на него в тишине, а затем повернулась к остальным и заговорила, и ее голос был полон безграничного презрения, от которого даже раздувшееся солнце, казалось, старалось скрыться.

— Мон-кей, — сказал он, и слово было подобно сильнейшему яду на его языке.

Мон-кей.

Конец начался с «Ревенанта Рекс».

Межзвёздного зверя. Худшего из предзнаменований. Странника, который был регулярным посетителем этой части сегментума. Скиталец являлся дрейфующим гравитационным колодцем из покорёженных скал и металла. Корабли со сломанными хребтами несоизмеримых и далёких друг от друга рас угнездились рядом с залежами минералов из-за пределов галактики и льдом, который застыл до начала времён. Сошедшая с ума вычислительная машина в сердце скитальца подобно измученному мечтателю направляла зверя на кошмарном пути через тёмную пустоту секторов Империума, империй чужаков на Восточной Окраине и расколотое пространство вырывающихся вихрей. Затем, словно внезапно пробуждаясь от лихорадочного сна, демонический когитатор начинал обратный отсчёт древнего изношенного варп-привода. Убийца планет исчезал, словно отвечая на молитвы, и начинал дрейфовать к берегам другого проклятого сектора в сотнях световых лет.

«Ревенант Рекс» разбил Орден Авроры при Шиндельгейсте, Ангелов Искореняющих на Тете Ретикулы и Белых Шрамов при Пике Мучеников. Увы, скиталец был слишком огромным, а временные рамки — слишком непредсказуемыми, чтобы усилия Адептус Астартес по очищению огнём принесли плоды, но гордость и праведный пыл орденов всё равно заставляли сверхлюдей действовать. Бегемот кишел зеленокожими из клана Железной Клэшны — орки провели последние тысячелетия, совершая кошмарные налёты на системы по всему сегментуму, а брошенные банды заселяли планетарные пустоши подобно зелёной галактической чуме. Боевой флот Ультима дважды пытался уничтожить исполинского скитальца, когда мог собрать корабли вовремя и в достаточном количестве. Совокупной огневой мощи сотен кораблей Флота также не хватило, чтобы убить зверя, это лишь делало месиво обломков гуще.

Всё это и многое другое стало мучить совесть Элиаса Артегалла, когда «Ревенант Рекс» вывалился в сектор Гилеад. Архидьякон Урбанто. Контр-адмирал Дарракк. Властелин Гордий. Зимнер, Верховный Магос Петроинженерикус. Гроссмейстер Кармин из Ангелов Искореняющих. Артегалл принимал их лично либо получал астротелепатические сообщения ото всех.

— Великий магистр, нельзя терпеть угрозу ксеносов…

— Торговая гильдия докладывает о потере тридцати тяжёлых грузовых кораблей…

— Магистр Артегалл, зеленокожие вышли из-под контроля в Деспотических Звёздах…

— На этом судне могут находиться древние технологические тайны, которые можно использовать во благо будущего человечества…

— Брат, ты должен за нас отомстить…

По залам шпиля Рога Кровопролития разносилось эхо настойчивых требований и запросов. Но привилегией космодесантников была война. Ибо разве не сказал лорд Жиллиман на ступенях Дворца Птолемея: «Есть лишь один Ангел Императора на каждый мир Империума, лишь одна капля крови Адептус Астартес на каждого имперского гражданина. Тщательно выбирайте места, где нужно пролить эту роскошь, и если её необходимо пролить, то делайте это мудро, мои боевые братья…»

В отличие от Шрамов или Авроры Алые Консулы Артегалла не стремились превзойти других. Элиас не жаждал успеха лишь потому, что остальные потерпели неудачу. Исполнение воли примарха не являлось представлением на турнире, а «Ревенант Рекс» не был подвернувшейся ареной. В итоге Артегалл позволил решать своей потрёпанной копии "Кодекса Астартес". На этих заляпанных страницах таилась мудрость гораздо более великих людей, чем Элиас, и магистр, как и всегда, доверился их навыкам и опыту. Он выбрал отрывок, который отражал окончательное решение, и включил его как в ответ далёким просителям, так и в обращение к Алым Консулам Первой Роты на борту боевой баржи «Инкарнадин Эклиптик».

«Ибо наши враги приносят нам бой, когда хотят или могут. Чужаки и отступники — капризы галактики во плоти. Кто может действительно знать или хотеть понять их пути или мотивы? Для нас они бешеные волки у закрытых дверей, которые не знают даже своего ума. Будьте этой дверью. Будьте простотой непоколебимых и неизменных, барьером между известным и неизвестным. Пусть Империум Человечества осознает свою многоликую судьбу внутри, пока его неразумные враги расшибаются об постоянство нашего адамантия. В единообразии действий и целей лежит вечная жизнь человечества». Да пребудет с вами Жиллиман.

— И с вами, — ответил капитан Болинвар и его облачённые в алое терминаторы 1-й роты. Но примарх не был с ними, и капитан и сто ветеранов сынов Кархарии сгинули.

Артегалл в одиночестве сидел в личном Тактическом Канцеляриуме на холодном троне из слоновой кости. Канцеляриум находился на самой вершине Рога Кровопролития — крепости-монастыря Алых Консулов — который, в свою очередь, располагался на пике шпиля улья Нивеос, кархарийской столицы. Трон вырезали из колоссальных костей пойманных предками кархарийцев снаружи в Сухой Слепи косматых стегодонтов, чьи зубы были подобны лопатам. Без доспехов на огромном троне великий магистр казался маленьким и уязвимым — и это чувство было чуждо самой сути Адептус Астартес. В зале царила приятная прохлада, а Артегалл сидел в шерстяной мантии, положив локоть на колено, а щёку на кулак, словно осыпающаяся статуя древней Терры.

Канцеляриум заурчал, и от этого обеспокоенный великий магистр вздрогнул. Перед ним на мраморном полу начал расходится ало-чёрный вихрь, и из люка показалась платформа, на который дрожали двое слуг в подпоясанных кушаком балахонах. Между ними находился огромный и приземистый медный пикт-передатчик. Слуги были чистокровными кархарийцами с толстыми выступающими носами, широкими ноздрями и густыми бровями. Всё это было на вершине породистых мускулистых тел, бочкообразных торсов и плотных рук, украшенных грубыми татуировками и шрамированием. Идеальная адаптация для жизни в морозном подулье.