Стив Паркер - Охотники на ксеносов: Омнибус

«Может, он решил взять на себя некую роль телохранителя? Или ему так велели, только без моего ведома? Такого быть не может. Его поведение… совсем на это не похоже. Тогда что?»

Вместе они торопливо двигались по сходящему постепенно вниз туннелю, который вёл на север из пещеры, где разделилась команда, а затем понемногу свернул на северо-восток. Здесь было темно, хоть глаз коли. Пришлось снова включить наствольные фонари.

Сейчас Каррас почти полностью перекрыл внутренние врата для своей силы. То малое, чему он позволял просочиться, уходило на то, чтобы принудительно ослабить сияние своей души и спроецировать её тусклое эфирное свечение довольно далеко от их настоящего местоположения. Это требовало определённой доли постоянной концентрации, и пока Каррас поддерживал её, он не мог психически выискивать врагов, которые могли оказаться неподалёку. Однако перемены в окружающей действительности он заметил. Для этого хватило и обычных глаз.

Стены изменялись. Из голого природного камня они стали странно рифлёными, словно сейчас пара оперативников спускалась в пищевод некоего гигантского создания, пока ещё безымянного.

Каррас замедлился, чтобы рассмотреть стены. Раут продолжал бежать, но увидев, что Карраса рядом нет, остановился. Библиарий услышал едва заметный шорох керамитовых лат: Экзорцист поднял болтер.

— Что-то не так?

— Стены, — отозвался Каррас. Он шагнул ближе к поверхности туннеля слева и навёл луч фонаря: — Посмотри сам.

Раут осторожно придвинулся к нему сбоку и глянул.

Каррас протянул руку и коснулся поверхности. Как он и подозревал, чем дальше они заходили, тем больше становилось очевидно: стены покрывала органика. Оперативники теперь на самом деле находились внутри логова. Изначально туннель был лавовым протоком или ходом крупного доисторического скалоеда. Но сейчас поверхность камня покрылась блестящей податливой субстанцией, испещрённой сетью тонких линий, очень похожих на вены. Раут вынул из ножен на поясе за спиной нож и ткнул остриём странную стену. Верхний слой был ещё довольно мягким, состоящим из более молодых, свежих наростов, но, чем глубже входил клинок, тем твёрже становился материал. Когда Раут выдернул нож, из ранки потекла густая вязкая субстанция, с виду похожая на сок, а цветом и запахом — на перенасыщенную кислородом кровь.

— Кровоточит, — заметил Экзорцист.

Каррас кивнул.

— Она живая и растёт сама по себе, расползаясь из центра тиранидского гнезда. Мы почти на месте. Указка где-то недалеко впереди.

Они вернулись к середине туннеля, и Раут вернул клинок в ножны. Плечом к плечу, десантники продолжили свой бег в темноту. Воздух стал удушающе горячим и влажным, однако фильтры, гермозамки и регуляторные системы силовых доспехов делали эту перемену малозначимой в смысле неудобства.

Через несколько сотен метров поросль стала заметно толще, и Каррас отметил странные формы, которые выхватывали на стенах лучи фонарей. Формы на стенах туннеля приобрели более сложное строение. Каррас видел ребристые вздутия и рубчатые наросты. Среди них росли тысячи лунок, собранных в группы, и каждая содержала похожий на ракушку рот, над которым колыхались тонкие, едва заметные веточки. Когда космодесантники пробегали мимо, те резко втягивались внутрь, и створки ртов захлопывались с отчётливым щелчком.

— Нам нужно поговорить, брат, — сказал Каррас, — о том, почему повелитель выводка не может тебя засечь.

Раут не ответил. Они продолжали бежать.

— Я это заметил, ещё когда мы встретились в первый раз. Ты вообще не оставляешь следа. Я никогда не видел ничего подобного.

Это был не вопрос, так что Раут вновь не удосужился ответить.

Тон Карраса стал резче.

— Как твой командир, я имею право знать!

— Ты знаешь всё, что тебе нужно знать, — огрызнулся Раут. — У меня нет психического отпечатка. Я не оставляю следа. Прими это. Используй это знание для своей выгоды, как сейчас. Но не трать попусту время и силы, выпытывая «как» и «почему». Я не могу и не буду об этом говорить. У моего ордена свои законы, точно так же, как у твоего — свои.

Между ними снова повисло молчание.

Наконец Каррас сказал:

— Ладно, брат, но правда рано или поздно выйдет наружу. Так бывает всегда.

— Вот тогда ты и узнаешь. Думай об этом.

Они спешили дальше, и Каррас смутно чувствовал, как ворочается повелитель выводка. Он этого не ожидал — сейчас от своего дара он был отрезан, — однако аура твари так мощно пульсировала психическим грохотом, что это ощущалось даже с подавленным даром. Повелитель рассылал страшный призыв, который гнал полчища чирикающих убийц на юго-восток — на остальных членов истребительной команды.

Их буря кровопролития и уничтожения началась.

Каррас стиснул зубы, перехватил поудобнее болтер и прибавил ходу, остро осознавая, что Зид, Фосс и Соларион сейчас сражаются, чтобы дать им время.

— Началось, — сообщил он Рауту. — Тираниды выступили против остальных. Нужно торопиться.

Раут тоже прибавил ходу:

— Пусть Император даст им свою ярость!

Какая бы пропасть непонимания и недоверия ни пролегла между Каррасом и Раутом, перед лицом ксеноугрозы они оставались оперативниками Караула Смерти, которых объединяла присяга. Каррас знал, что обоим будет полезно не забывать об этом.

Им с Даррионом Раутом предстоит выстоять вместе, сражаться вместе и даже умирать вместе.

«И последнее, похоже, случится скорее, чем нам обоим хотелось бы».

Фосс переступил через тело у ног, воткнул пистолет генокраду в пасть и вышиб тому мозги. Тварь, содрогаясь и раскидав все четыре руки, опрокинулась на спину.

Имперский Кулак посмотрел на труп и выругался. Эти нечестивые твари — просто оскорбление для глаз. Может, если бы в них не было так много от тех, кого они заразили… Однако наследственные признаки родителей всякий заметит сразу: руки с отстоящим большим пальцем, расположение черт лица, игра мускулов под кожей на шее — всё это и многое другое.

«Извращение! Они всё искажают по своему подобию. Что толкает их? Какая цель ведёт через такие пространства: только лишь поглощать и размножаться?»

У человечества нет ответов, но хотя бы есть ещё живые люди, которые могут задавать вопросы. Сколько будет так? На сегодня тираниды безусловно являлись самой большой угрозой для Империума. Они неумолимы, безжалостны, ненасытны. С ними нельзя договориться. Или ты их убиваешь — или они убьют тебя.

Зид шагнул мимо, пряча в ножны свой длинный клинок.

— Надеюсь, ещё не выдохся, брат?

Фосс ухмыльнулся под шлемом:

— Покажи, где есть ещё — и увидишь.

Соларион тоже подошёл, оценивая собственные деяния и перезаряжая опустевший болтер: