Энди Чемберс - Путь эльдар: Омнибус

Несколько людей оказались достаточно расторопными, чтобы дать несколько лазвыстрелов из-за укреплений, но целились они скверно и Арадриан долетел до пролома среди лучей, пронесшихся не слишком уж близко. Пригнувшись, он пролез в отсек через брешь и увидел, что часть корсаров покинула корабли. Пристегнутые к судам тонкими нитями фалов, они парили с лазвинтовками и сюрикеновыми катапультами наперевес, готовясь срезать людей, если бы те рискнули ворваться в док.

Не дожидаясь остальных, алайтокец прижался к стене и, резко толкнувшись вперед, устремился по воздуху к своему пустотному катеру. Воздух, поступающий через респиратор, уже приобретал затхлый вкус, его пригодность для дыхания быстро уменьшалась. На мгновение изгой посчитал человеческих пленников редкими везунчиками — их товарищам предстояло задохнуться в течение нескольких часов, разве что у нескольких командующих и старших офицеров оказались бы спасительные запасы кислорода. Впрочем, Арадриан быстро отбросил эту мысль, зная, что даже жуткая, затяжная смерть от удушья, скорее всего, лучше судьбы, которая ждала захваченных солдат в руках комморритов.

Немного не рассчитав, алайтокец промахнулся мимо катера и вынужден был схватиться за руку пирата, стоявшего наверху его десантной рампы. Подтянувшись за запястье соратника, лейтенант влетел внутрь корабля и тут же оказался в зоне действия локального поля искусственной гравитации. Не готовый к возвращению веса эльдар всё же сумел приземлиться на ноги, но из-за неловкого падения выронил меч. К лязгу оружия по палубе присоединился смех корсара, оставшегося в проходе. Игнорируя оскорбление, Арадриан поднял клинок и пробрался в кабину пилотов, где начал подготовку к отлету. Экипажи других космолетов тем временем неслись через посадочный отсек, волоча за собой связки пленников, как извивающиеся змеиные хвосты.

Получив сообщение, что все, кто должен, поднялись на борт катера, изгой загерметизировал входной люк и поднял аппарат над палубой. Как и в момент их прибытия, люди врывались в док с тяжелым оружием, которое плевалось ракетами и лазерными импульсами вслед ускользающим пиратам. Ловко перебирая пальцами, алайтокец бросал судно влево-вправо, делая точное прицеливание по нему невозможным. Одновременно он разворачивал звездный парус и включал мерцающие голополя.

Вылетая из орбитального комплекса, Арадриан развернул обзор смотровой сферы к хвосту, чтобы посмотреть, как «Фаэ Таэрут» и другие звездолеты приближаются к планете под ним. Флот уже занял низкую орбиту, из лэнс-установок в направлении поверхности вылетали пучки лазерного огня. Из комморритских крейсеров вылетали облака крошечных звезд: эскадрильи штурмовых кораблей, пронзавшие атмосферу в погоне за трофеями и пленниками.

Изгой направил пустотный катер из системы, наклоняя парус в попытке уловить максимальный поток звездных ветров и перезаряжая двигатели. Позади него, на фоне солнца, выступающего из-за горизонта планеты, безжизненно висел в пространстве темный силуэт боевой станции.

Как и после предыдущих боев и передряг, Арадриан ощутил невероятное облегчение и удовлетворение. Дерзость атаки, хитроумное и безжалостное исполнение замысла — всё это было сильнее любого наркотика или грезы, вспоминавшихся алайтокцу. Даже открывшаяся во время миссии двойная игра Маэнсит против Иритаина и изменение планов на ходу только добавили драматичности происходящему. Рассмеявшись, изгой откинулся в кресле и закрыл глаза, перебирая моменты близости к смерти: лязг меча о винтовку, блеск лазлуча поперек поля зрения. Да, однажды Мораи-хег перережет его нить и оборвет его судьбу, но это время ещё не пришло. И до той поры эльдар твердо намеревался испытать все наслаждения, которые могла предложить ему жизнь.

В кирпично-красном освещении посадочного отсека пустотный катер выглядел алым. Арадриану, спускавшемуся по десантной рампе, казалось, что он шагает в вечные сумерки. Они с Маэнсит прибыли на флагман Кхиадиса, чтобы принять участие в совете капитанов, созванном по настоянию иерарха комморритов. Повелитель Возносящегося Копья отказался провести встречу в голоформате и не раскрыл тему, которую желал обсудить.

После рейда на боевую станцию корсары «Фаэ Таэрут» совместно с пиратами Лазурного Пламени и комморритами Кхиадиса совершили ещё три налета. Прошли они довольно успешно, но с каждой вылазкой становилось всё более понятно, что целью атак были не корабли, а их экипажи. И, после каждого набега, каббалиты забирали свою долю в живых чужаках, оставляя корсаров грызться над жалкими остатками добычи. Поддержка, оказанная Маэнсит иерарху, заметно сместила баланс сил внутри флота в пользу комморритов, и Арадриан считал её выбор ошибочным, хотя и скрывал от подруги-капитана свою нервозность. При всей своей неблагонадежности и высокомерии, Иритаин всё же происходил с мира-корабля, а обитатели Темного города не были обычными изгоями. Алайтокец ещё раз вздрогнул при мысли о том, что встал на сторону этих свирепых, варварских созданий — пусть даже как подчиненный Маэнсит.

Впрочем, капитан умело извлекала пользу для «Фаэ Таэрут» из своих отношений и с иерархом, и с принцем-командором, поэтому Арадриан понимал, что сейчас не время оставлять пиратский флот и снова охотиться в одиночку. Кроме того, Кхиадис твердо дал понять, что в ближайшее время рассчитывает на поддержку комморритки. Менее ясной, но всё же ощущаемой алайтокцем, была непроизнесенная угроза: если Маэнсит пойдет против иерарха или совершит нечто подобное, в её бывшем кабале вскоре узнают о местонахождении женщины. Хотя капитан корсаров никогда не говорила с другом о тех временах, Арадриан болезненно четко осознавал, что она покинула Комморру при далеко не идеальных обстоятельствах и скрывалась не просто так.

Изгой надеялся, что на предстоящем собрании Кхиадис раскроет свой главный замысел — очевидно, что у него имелся таковой, и все совершаемые ими рейды были частью подготовки к новой серьезной экспедиции. Алайтокцу хотелось верить, что после этого большого налета он сумеет уговорить подругу оставить флот и начать самим ковать свою судьбу; он слишком устал плясать под дудочку бездушного хищника, чтобы страшиться его возмездия, а идея войти в число последователей Иритаина казалась Арадриану настолько же скверной.

— Здесь обязательно должно быть так темно? — спросил он вслух. Как только пара вышла из корабля, к ним пристроились шесть вооруженных и безмолвных комморритов. Впереди зашипела открывающаяся дверь, пропуская безволосого эльдар в длинных одеяниях. Поклонившись, он жестом пригласил Маэнсит и Арадриана подойти.