Энди Чемберс - Путь эльдар: Омнибус

У разных эльдарских народов существовали различные истории об их происхождении. Некоторые верили, что Лорды-Фениксы — последние частицы богов, которым, как Каэла Менша Кхейну, пришлось принять смертную форму, чтобы спастись от голода Слаанеш, сущности, которую эльдары называют Та, что Жаждет. Другие же придерживались мнения, что они были духами предков — самых могучих эльдарских воинов всех времен, которые вернулись к жизни, чтобы снова спасать своих сородичей. Третьи считали Лордов-Фениксов новыми силами, существами, которые появились среди тех, кто пережил Падение, и стали чем-то иным, более могущественным. Боги ли они были, полубоги или призраки, но аспектные воины, которых они обучали, никогда не рассказывали об их тайнах.

Архра был известен как Отец Скорпионов, и говорили, что между ним и другими Лордами-Фениксами существовали глубокие, непримиримые противоречия. Лорды-Фениксы проповедовали дисциплинированность и осторожность, сохранение ядра эльдарской расы на искусственных мирах и медленное восстановление. Они предвидели, что в будущем обостренные войной страсти могут уничтожить то, что осталось от эльдаров. Пестрый знал, что аспектные воины учатся принимать определенную личину, «аспект войны», который ограждает их души от резни и не позволяет выработать к ней вкус. И, как и во многих иных вещах, эльдары искусственных миров видели в жажде кровопролития и бессмысленном насилии врата, через которые Хаос мог проникнуть в души и обречь их на гибель. Однако то, во что верил Архра, оставалось секретом, известным лишь его последователям — инкубам.

— Морр, не расскажешь ли ты мне об Архре? — наконец рискнул Пестрый. — Раз уж мы идем в его храм, мне, чувствую, следовало бы узнать о нем побольше. Я слышал то, что могли поведать о нем искусственные миры, но подозреваю, что их версия может быть слегка пристрастной.

Морр фыркнул.

— Я уверен, что они изображают его просто как падшего героя, как еще один урок об опасностях Хаоса. Хорошо, я расскажу тебе об Архре так, как учат кандидатов в самом храме. Суди сам, какова была истина.

Гать была скользкой от слизи, и неровные плиты, из которых она состояла, местами полностью утопали в лужах вздувающейся грязи. Туман здесь опускался ниже и становился гуще. Он висел вдоль дороги влажными щупальцами, и деревья за ним казались плоскими, двумерными изображениями, словно декорации на сцене. Размеренный голос Морра был единственным звуком, который нарушал безмолвие болота, пока он излагал историю Архры.

— После великого катаклизма Падения эльдары оказались рассеяны и лишены руководства. Распутство и гедонизм подорвали всякое подобие порядка, которое у них было, и не оставили им почти никаких знаний о том, как обороняться. Выжившие становились добычей рабских народов, их изгоняли из одних мест в другие, и они стояли на грани вымирания. Наконец, появилась группа героев, которые могли противостоять врагам своей расы. Это были Лорды-Фениксы, о которых рассказывают жители искусственных миров. Так они их назвали, потому что верили, будто эти воины возродились из сущностей погибших богов. Первым из них был Азурмен, но вскоре за ним последовали другие, включая самого Архру.

Герои сражались за благо всего народа и учили других, как сражаться, чтобы защитить себя. У каждого из них были собственные приверженцы, посвятившие себя определенному стилю боя: воины Азурмена были стремительны и смертоносно метки, убийцы Маугана-Ра пожинали души издалека, а последователи Архры учились использовать в сражении подлинный дар ярости.

Архра научил их, как дисциплина помогает направлять ярость, как черпать силу из своего гнева и наносить удар с ее помощью. Вскоре никто не мог устоять перед ними. Другие герои спорили с методами Архры. Они хотели, чтобы эльдары научились принимать роль воина и выходить из нее, будто снимая или надевая мантию, они хотели бросить народ Комморры и сражаться лишь за искусственные миры. Архра понимал, что долгая война с Хаосом требует, чтобы все народы были истинно ей преданы, он не желал жалких компромиссов ради блага немногих. Он отказался принимать идеалы других героев и пошел собственным путем.

В храмы Архры стекались приверженцы, и он проверял, достойны ли они. Он убивал всех слабых и порочных и обучал дисциплине и искусству боя только тех, кто был наделен достаточной яростью, чтобы выстоять перед ним. Где бы ни возникала угроза Хаоса, Архра всегда противостоял ей. Говорят, что в последнем своем сражении Архра бился один, без отдыха, на протяжении многих дней и ночей. Другие герои не пришли ему на помощь. В конце концов темный свет Хаоса пронзил сердце Архры. То, что вернулось потом к храму, имело лик Архры, но полыхало нечестивым огнем, вселившим в учеников ужас и безумие.

Когда уже казалось, что все потеряно, они услышали из пламени голос своего наставника. Он приказал им собрать всю свою ярость и выступить против него, ибо это — последнее испытание их умений. И такова была их преданность, что они подчинились, несмотря на страх. Они сразили оскверненную смертную оболочку Архры и вкусили его нетронутый дух, вобрав его в себя, чтобы учение Архры могло сохраниться навечно.

Морр замолк, и Пестрый спросил себя, в чем истина, лежащая между легендами искусственных миров и мифами храма Архры. Обе стороны соглашались, что он сражался с Хаосом и пал перед ним, однако расходились в том, что произошло позже и чем все закончилось.

Засада была практически идеальна. По мере приближения к храму купы деревьев начали встречаться все ближе к гати, а сами деревья стали более высокими и узловатыми, с огромными разветвленными корнями, которые торчали наружу и в некоторых местах изгибались, как арки, над самой дорогой. Нападающие избрали место, которое не было настолько очевидно, как проход под корнями или особенно густо заросшая область. Когда Морр и Пестрый вышли в естественный амфитеатр, образованный четырьмя крупными деревьями, они уже минули дюжину таких же мест, многие из которых могли предоставить даже лучшее укрытие для врагов, поэтому ни один из них не насторожился. Это место не отличалось ничем, кроме того, что было идеально пригодно для засады, и именно поэтому она оказалась настолько близка к успеху.

Пестрый легко шагал по гати за Морром, держа оружие наготове и излучая больше уверенности, чем чувствовал на самом деле. Все его чувства были напряжены и непрерывно изучали темные, затянутые дымкой лощины и кроны деревьев вокруг. Огромный черный массив храма Архры исчез за зарослями, но арлекин по-прежнему ощущал его присутствие впереди — весомое, зловещее присутствие. Пестрый посмотрел вперед, вдоль дороги, и вдруг ему на глаза попался какой-то темный силуэт в тумане. Тот мелькнул и сразу исчез, но этого было достаточно, чтобы Пестрый отбросил всякую осторожность и прокричал предупреждение.