Дэн Абнетт - Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус

Сорик обошел по кругу и оглянулся уцелевшим глазом. Первая Вервунская литейная и часть окрестных заводов, перерабатывающих руду, пламенели. Дымоходы разорвало от жара, и белый пепел падал в желтое пламя. Вейвейрский вокзал тоже напоминал факел.

Он услышал крики и ругань из зала под ним и похромал вниз, проталкиваясь через ряды мужчин и женщин, работавших на его заводе.

Дюжина солдат Вервунского Главного задерживала продвижение выживших по транзитному каналу 456/k во внутренние трущобы. Их возглавлял офицер УКВГ.

— Нам нужно попасть туда, — сказал Сорик, пробравшись к офицеру комиссариата. Даже одним глазом Сорик видел беспокойный, безумный огонек в глазах молодого офицера УКВГ.

— Распоряжение от Главного хребта, старик, — ответил комиссар. — Нижние трущобы забиты людьми. Невозможно принять больше. Останавливайтесь здесь, припасы со временем прибудут.

— Как тебя зовут? — спросил Сорик.

— Комиссар Боуном.

Сорик помолчал, неуклюже оперся на импровизированный костыль и стер пепел со своего значка смотрителя.

Он поднял его так, чтобы человек в форме его разглядел.

— Сорик, начальник производства, Первая литейная. Нас только что разбомбили в пыль. Моим рабочим нужен доступ к укрытию и лечению. Сейчас, а не со временем.

— Прохода нет. Доступ закрыт. Обустраивай своих людей здесь. — Солдаты за спиной Боунома многозначительно подняли оружие.

— Здесь? Посреди вонючей улицы, рядом с горящими карьерами? Нет уж. Мальчик, Первая литейная — собственность благородного дома Гавунда. Мы — души лорда Гавунда. Если он услышит об этом…

— Я подчиняюсь только дому Сондар. И тебе бы следовало. Не угрожай мне.

— Да где тут на хрен угроза, идиотина? — спросил Сорик, оглянувшись на подходящих рабочих и получив смешки в ответ. — Одноглазый калека вроде меня? Пусти нас.

— Ага, пусти нас! — взревел рабочий рядом с Сориком. Озмак, наверное, но под слоем сажи все были на одно лицо. Остальные рабочие глумливо смеялись и вторили.

— Ты понимаешь, что такое чрезвычайное положение, старик? — спросил Боуном.

— Понимаю? Я, мать твою, в нем нахожусь! — выпалил Сорик. — Отвали!

Он попытался оттолкнуть офицера УКВГ, но Боуном толкнул его в ответ, и Сорик упал на замусоренный осколками пол.

Раздались крики недовольства и гнева. Рабочие хлынули вперед. Боуном отшатнулся, вытащил автопистолет и выстрелил по надвигающейся толпе.

Озмак упал замертво, еще кто-то повалился раненный.

— Все! Довольно! Вас предупредили! — закричал комиссар. — Вы останетесь там, где…

Кирка-костыль Сорика раскроила череп Боунома, и он осел на землю. Прежде чем солдаты успели отреагировать, рабочие налетели на них, словно приливная волна. С отрядом было покончено в считанные секунды.

Литейщики собрали их оружие. Рабочий Ганниф передал Сорику пистолет комиссара.

— Я вас в обиду не дам! — рявкнул Сорик. Он дал знак следовать за ним по транзитному каналу. Они отсалютовали ему и двинулись в город.

— Маршал Гнайд мертв, — сообщил Легислатуре верховный лорд Сондар. Зал безмолвствовал, пока парящий трон верховного лорда возносился на главную кафедру вместе с каменноликим авангардом УКВГ. Трон Сондара зафиксировался над кафедрой законодателя, и лорд улья Вервун долгое мгновение всматривался в собрание, прежде чем заговорить. Он был одет в королевскую мантию, лицо закрывала бирюзовая керамическая маска Януса.

— Мертв, — повторил Сондар. — Наш улей на пороге войны — а вы, благородные дома, низкие дома, гильдийцы — вы полагаете, что настало время узурпировать власть?

Молчание затянулось.

Маска Сондара повернулась, он оглядел огромное пространство ярусного зала.

— Мы — едины, либо же мы — никто.

Все то же напряженное молчание.

— Я полагаю, вы считаете, что я слаб. Я не слаб. Я полагаю, вы считаете, что я глуп. И это тоже не так. Я полагаю, что некоторые благородные дома видят здесь возможность изменить собственные судьбы.

Мановением руки верховный лорд позволил лорду Анко подняться.

— Мы никогда не сомневались в Вас, верховный лорд. Торговая война обрушилась на нас столь внезапно…

«Ах ты ж скудоумный слабак, — подумалось Чассу. — Сондар толкнул нас в это слепыми, а ты умиляешься. И где же пыл, с которым ты днем призывал нас действовать решительно?»

— Зойка поплатится, — сказал Сондар. Часс присмотрелся к движениям верховного лорда и заметил, насколько отрывистыми они были. «Это не он», — понял Хеймлик. Негодяй отправил очередную куклу-сервитора вместо себя.

— Мы связались с Северными литейными группами и Ванник Магной. Они укрепят наш гарнизон. Наша контратака начнется в течение двух дней.

Одобрительный шум донесся из ямы общин и гильдийских лож.

Часс поднялся и заговорил:

— Я полагаю, что в интересах всего Вергхаста будет просить помощи у Империи.

— Нет, — ответил Сондар быстро. — Мы уже побили Зойку однажды; сделаем это снова. Это внутренние проблемы.

— Уже нет, — раздался голос снизу. Собрание посмотрело вниз на скамьи, где сидели представители Администратума. В маске и капюшоне, на ноги поднялся интендант Бейнфейл из Имперского Администратума. — Астропатические сообщения уже были отправлены с просьбой об имперской помощи от военмейстера Макарота. Вервунское производство артиллерийских орудий и военного транспорта жизненно необходимо для постоянной поддержки Крестового похода на миры Саббаты. Военмейстер не станет отмахиваться от нашего прошения. Это серьезнее, чем локальные планетарные разборки, верховный лорд Сондар.

Сондар или, точнее, то, что его представляло, как будто затрясся на своем троне. Часс предположил, что от гнева. Равновесие между полномочиями улья и Империума всегда было весьма шатким в улье Вервун, даже в сравнении с остальной знатью Вергхаста. И все же столь серьезные и явные столкновения были редки. Часс хорошо понимал стратегическую ценность вклада улья Вервун и остальных предприятий Вергхаста в благополучие похода, но размах действий интенданта все же поразил его. Администратум был бюрократической правой рукой самого Императора, но обычно они все же склонялись перед волей местного планетарного правителя.

«Все еще хуже, чем показалось сначала», — подумал он, и неприятное чувство закралось ему в душу.

Держа младенца и таща свободной рукой маленького мальчика, Тона Крийд бежала через горящую северную часть Коммерции. Мальчик плакал. Она ничего не могла поделать. Если бы они добрались до доков, она смогла бы переправить их через реку в надежное место. Но дороги были забиты. С той же скоростью, с какой прибывали в улей беженцы с юга, местные бежали на север.

— Куда мы? — спросил мальчик, Далин.