Дэн Абнетт - Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус

— Кто — «они», сэр? — спросил Бростин, мусоливший незажженную папироску.

— Кровавый Договор на речном берегу.

— А, точно, — отозвался боец. — Именно поэтому я так осторожен. Мы готовы выступать так скоро, как вы пожелаете.

— Тогда начинаем, — сказал комиссар. — И ещё, Бростин?

— Сэр?

— Зажги как следует.

Железная звезда пульсировала. Мост ждал их. Казалось, что остается слишком мало времени до наступления ночи.

Поправив фуражку — козырьком вперед, — и проверив магазин болт-пистолета, Гаунт вытащил силовой меч, знаменитый клинок Иеронимо Сондара. Оружие ровно загудело при включении.

Комиссар-полковник поднялся, и грязь чавкнула под его сапогами.

— Первый и Единственный! — воскликнул Гаунт.

Раздались свистки, и строевые офицеры отдали приказы о готовности.

— Верное серебро! — скомандовал комиссар.

По рядам Призраков прокатилась волна щелчков и лязгающих звуков — солдаты фиксировали боевые ножи на штыковых креплениях.

— Огнемётчики — вперед!

Бростин и остальные выбрались из окопов передней линии, в которые заползли перед атакой. Стоило им выпрямиться, как наспинные резервуары издали гулкий звук, и копья жидкого пламени, нацеленные сверху вниз, окатили берег реки. Стоявшие на торопливо возведенных осадных платформах бойцы Кровавого Договора завопили от боли, охваченные огненным адом.

Заряды для минометов, перевезенные на понтонах через мертвую реку, начали детонировать, и тела врагов вперемешку с обломками досок взметнулись к небу на столбах яростного пламени.

— В атаку! — скомандовал Гаунт, и строевые офицеры повторили приказ. Комиссар перешел на бег, воздев меч, скользя и спотыкаясь в трясине. Позади Ибрама раздавался многоголосый рёв Призраков, треск и шипение лазвинтовок.

Ответные выстрелы начали стегать по воздуху вокруг Гаунта — настолько яркие и резкие, что у комиссара разболелись глаза.

— Продолжаем наступать! — крикнул он.

— Будь осторожен, Ибрам, — предупредила Курт.

— В укрытие, медикае! — рявкнул на неё комиссар.

— Я остаюсь рядом с тобой, — прошептала Ана в ответ.

Гаунт ворвался в разрастающиеся клубы дыма, вдыхая запахи крови, фуцелина и наносного ила. Рядом то и дело падали снаряды, врезаясь в почву, взрываясь и обдавая комиссара фонтанами жидкой грязи. Ударные волны заставляли дымовую завесу извиваться и закручиваться в загадочные образы, напоминающие рябь на воде. Стоял невыносимый грохот.

В дыму двигались силуэты, направляющиеся к Гаунту, и вскоре он разглядел солдат Кровавого Договора, бросившихся вверх по берегу навстречу Призракам. Вопящие ротовые прорези в железных масках врагов изрыгали дикие крики и нечеловеческие ереси.

Мрачные трофеи — косточки пальцев, отрезанные уши — свисали с разгрузок и патронташей.

Некоторые бойцы Кровавого Договора держали в руках лазвинтовки с примкнутыми штыками, другие воздевали копья, секачи или шипастые молоты, предназначенные для боя в окопах. Завывания врагов мгновенно усилились, стоило им заметить имперских солдат.

— Вперед, сломаем им хребет! — крикнул комиссар. — Император хранит!

Гаунт перестал спотыкаться, даже наоборот, побежал быстрее, поднимая и нацеливая болт-пистолет, отводя назад руку с мечом. На несколько чудесных мгновений усталость оставила Ибрама, просто упала с его плеч. Комиссар чувствовал себя так, что мог бы в одиночку справиться с Архиврагом, так, словно вновь стал юношей, перед которым лежала целая Галактика.

Дважды выстрелив, он сразил пару атакующих бойцов Кровавого Договора, и враги отлетели в сторону, будто отброшенные ударом шарового тарана.

А затем Гаунт оказался посреди остальных неприятелей. Взмахнув силовым мечом, комиссар ловко рассек чью-то глотку, отбил в сторону секач, метнувшийся к его лицу, а затем прямым ударом вонзил клинок в тело нападавшего. Вокруг вились образы, очертания силуэтов — пришло время смертоубийства, ближнего боя лицом к лицу, в котором нет места пощаде и раскаянию. Ибрам достаточно часто сталкивался с Кровавым Договором архонта Гаура, чтобы понять — эти противники бьются, как волки, и редко отступают. Многие из них были отлично натренированными имперскими гвардейцами, перешедшими на сторону неприятеля по своей воле или заманенными прочь от света Трона извращенными уловками Хаоса. В целом, Кровавый Договор являлся одной из немногих сил во всем воинстве Архиврага, обладающих должной военной подготовкой и дисциплиной.

Вокруг Гаунта врывались в бой остальные Призраки, чёрные силуэты, подсвеченные серебряными проблесками колющих штыков. Выстрелы в упор из лазерного оружия сбивали с ног тела, и мертвецы с глухим шумом валились в трясину. Неясные фигуры боролись, обхватив друг друга.

Застрелив ещё одного врага, бросившегося на него с копьем, комиссар пригнулся, увернувшись от окопной палицы, едва не проломившей ему череп. Пинком сбив противника с ног, Гаунт рубанул его клинком Сондара, рассекая плечо, ключицу и позвоночник. Ещё один боец Договора возник у локтя комиссара, и тот, быстро развернувшись, ударил хаосита в горло рукоятью и навершием меча. Враг отступил, задыхаясь, и Гаунт довершил дело изящным выпадом истинного мастера фехтования. Тут же на Ибрама кинулись ещё двое — ржавый штык задел предплечье комиссара, разрывая рукав утепленного плаща, и он выстрелил кое-как, наудачу. Несмотря на это, болт попал в цель и оторвал нападавшему ногу ниже бедра. Второй солдат Кровавого Договора рубанул секачом сверху вниз, но Гаунт сблокировал удар силовым мечом, и клинок разрубил оружие врага надвое. Резким движением отведя назад правую руку, комиссар нанес противнику глубокую резаную рану груди, из которой мгновенно хлынул фонтан крови. Хаосит рухнул на колени, дернув к небу скрытым под маской лицом, и Гаунт снес ему голову с плеч.

— Передай своим повелителям в аду, что Призраки явились за ними! — крикнул он во тьму.

Лазерные заряды, мелким раскаленным дождем сыплющиеся через дымовую завесу, оставляли шипящие, быстро затягивающиеся следы в жидкой грязи. Неподалеку звучала хриплая отрыжка огнемётов, а издали, с речного берега, доносилось жабье кваканье миномётов Кровавого Договора и треск автопушек, из-за которого казалось, что там работает какая-то адская дробилка.

Оглядываясь по сторонам, комиссар пытался составить картину боя, но дымовая завеса скрывала всё — Гаунт мог различить лишь неясные очертания фигур, обступающих его в полумраке. Кто-то выпустил осветительную ракету, и она повисла в небе, дрожа и покачиваясь, словно вторая, более яркая железная звезда — но и это не улучшило видимость.

Кровь комиссара взыграла. Встретив лицом к лицу и прикончив ещё троих солдат Архиврага, Гаунт узнал ярость, пробудившуюся в его сердце — старую ярость, созданную из отваги и целеустремленности. Ибрам уже начинал бояться, что утратил их, за последние годы комиссару стало казаться, что его огонь угас, не оставив в душе ничего, кроме горячей золы.