Нора Кейта Джемисин - Наследие. Трилогия (ЛП)

— Ты же не знаешь куда, правда, Йейнэ?

— Я иду обратно в библиотеку, — отрезала я.

Причем выпалила я это наугад — Сиэй на самом-то деле был прав. Я просто хотела убраться подальше отсюда, а куда — и сама не знала.

— Йейнэ, мы понимаем, что ты встревожена…

— Кто — я — такая?!

Я вскочила с кровати в одном сапоге и развернулась к нему. Он отшатнулся — ведь я проорала вопрос прямо ему в лицо.

— Кто я?! Кто я, задери тебя боги всей мерзкой кучей?! Кто?!.

— У тебя человеческое тело, — оборвала мои вопли Чжаккарн.

Теперь отшатнулась я. Она стояла совсем рядом с кроватью и смотрела на меня, как всегда, бесстрастно. Хотя встала она сразу за Сиэем — неужели хотела уберечь от меня?

— И разум — тоже человеческий. Изменилась лишь душа.

— Это еще что значит?

— Это значит, что ты — та же, что и раньше.

Сиэй выглядел подавленно. И смотрел мрачно.

— Ты обычная смертная женщина.

— Я похожа на нее.

Чжаккарн кивнула. И сказала — обыденным голосом, словно о погоде:

— Присутствие души Энефы оказало определенное влияние на твое тело.

Меня продрало дрожью. К горлу вновь подкатила тошнота. Значит, во мне живет что-то чужое. Какое-то не-я. Я нервно потерла руки, подавляя желание вцепиться в кожу ногтями.

— А… вы можете вытащить ее из меня?

Чжаккарн поморгала — похоже, мне удалось ее удивить.

— Д-да. Но твое тело свыклось с присутствием двух душ. Может случиться так, что оно умрет, если останется только одна.

Две души. Хм, ну это лучше, чем непонятно что на месте одной. Я была не пустой оболочкой, которой вертел как хотел чуждый вселенец. Значит, во мне есть хотя бы что-то от меня.

— Может, все-таки попробуете?

— Йейнэ…

Сиэй потянулся к моей руке, но в последний момент передумал — к тому же я сделала торопливый шаг назад.

— Мы ведь понятия не имеем, что случится, если мы извлечем душу. Сначала мы думали, что ее душа просто поглотит твою, но так не случилось.

Наверное, вся мера моего изумления отобразилась у меня на лице.

— Ты по-прежнему в здравом рассудке, — заметила Чжаккарн.

Отлично. Во мне живет нечто, пожирающее меня изнутри. Я плюхнулась на кровать и попыталась продышаться — безуспешно. Тогда я подскочила и принялась ходить туда-сюда, припадая на обутую в сапог ногу. Оставаться неподвижной было выше моих сил. Я терла виски, дергала себя за волосы и думала: вот теперь я все узнала — и теперь уж точно сойду с ума…

— Ты — это ты, — торопливо проговорил Сиэй.

Он пытался бегать за мной, пока я ходила туда-сюда.

— Ты — дочка Киннет, мать гордилась бы тобой. Ты — отдельная от Энефы личность, и твои воспоминания — это твои воспоминания. И ты думаешь совсем не как она. Это значит, что ты сильная, Йейнэ. И это твоя собственная сила. Твоя, не ее.

Я расхохоталась — прозвучало диковато. И жалко — потому что больше походило на всхлип.

— А тебе-то откуда знать?

Он перестал бегать за мной и поднял влажные, печальные глаза:

— Если бы ты стала ею, — прошептал он, — ты бы меня любила.

Я застыла на месте, даже тяжело дышать прекратила.

— И меня тоже, — грустно добавила Чжаккарн. — И Курруэ. Энефа любила всех своих детей, даже тех, кто ее потом предал.

Так, Чжаккарн и Курруэ я и впрямь не люблю. Фух, Йейнэ, выдыхай. И я выдохнула — с облегчением.

Зато меня опять затрясло — наверное, теперь уже от голода. Сиэй с жалобной осторожностью потрогал меня пальчиком. В этот раз я не отдернула руку, и он радостно засопел, вцепился покрепче и усадил меня обратно на кровать.

— Ты бы могла всю жизнь прожить и так ничего и не узнать, — сообщил он и погладил меня по волосам. — Ты бы повзрослела, полюбила бы какого-нибудь смертного, родила бы от него смертных детей, любила бы их, а потом превратилась в беззубую старуху и тихо умерла во сне. Вот такой судьбы мы для тебя хотели, Йейнэ. Именно такая судьба ждала дочь Киннет — но Декарта вызвал тебя сюда. И нам пришлось… поспешить.

Он сидел так близко, что мне трудно было сдержать естественный порыв — и я погладила его по щеке, нагнулась и нежно поцеловала в лоб. Он вздрогнул от неожиданности, а потом смущенно заулыбался. Щечка нагрелась под моими пальцами — покраснел, наверное. Я улыбнулась в ответ. Вирейн прав — его невозможно не любить.

— Расскажи мне все, — прошептала я.

Он отшатнулся, как от пощечины. Наверное, магия, принуждавшая его повиноваться приказам Арамери, оказывала физическое воздействие. Возможно, даже причиняла боль. Но так или иначе, настоящую боль ему причинили не страдания тела, а то, что я отдала ему приказ, напомнив о рабстве.

Но я не приказала ничего конкретного. При желании он мог начать трепаться о чем угодно — рассказать, к примеру, всю историю вселенной от сотворения мира. Или перечислить цвета радуги. Или даже поведать заклинание, разрушающее смертную плоть, как старый камень. Я намеренно оставила ему эту свободу.

И тем не менее он рассказал мне всю правду.

13

ВЫКУП

Стойте. Я ведь кое-что важное пропустила. Извините, что я так путано рассказываю, просто мне трудно собраться с мыслями. Это случилось на следующий день после того, как я нашла серебряную фруктовую косточку в комнатах матери. То есть три дня назад. Или?.. В общем, до того, как я пошла к Вирейну. В тот день я проснулась и стала готовиться к выходу в Собрание, а потом обнаружила за дверью слугу.

*

— У меня для вас известия, миледи, — сообщил он с выражением огромного облегчения на лице.

Наверное, долго стоял. Слуги в Небе стучались в дверь, только если дело было действительно срочное.

— Вот как.

— Лорд Декарта занемог, — сказал слуга. — И не сможет присоединиться к вам сегодня в Собрании — если вы, конечно, соблаговолите удостоить сегодняшнее заседание своим присутствием.

Теврил уже намекал мне, что здоровье Декарты оставляет желать лучшего, и оттого он то и дело пропускает заседания Собрания. Но все равно я удивилась, услышав это от слуги, — накануне Декарта выглядел здоровым и полным сил. А еще изрядно подивилась тому, что он решил мне сообщить — мог бы просто не прийти, и все. Хотя, конечно, письмо содержало мягкий упрек — я ведь не появилась в Собрании вчера. Подавив раздражение, я ответила:

— Благодарю. Передайте, пожалуйста, лорду Декарте мои пожелания скорейшего выздоровления.

— Да, миледи, — ответил слуга, поклонился и ушел.

И я снова пошла к Вратам для чистокровных Арамери и перенеслась в Собрание. Как я и ожидала, Релада нигде не было видно. И, как я и боялась, Симина пришла и уже сидела в ложе. Она снова мне улыбнулась, я ограничилась вежливым кивком, а потом мы просидели рядышком почти два часа.

Сегодняшнее заседание длилось недолго, потому что на повестке дня стоял лишь один вопрос: крупное королевство Узр аннексировало государство-островок Ирт. Прежний правитель Ирта, Арчерин — крепко сбитый, рыжий, он чем-то напомнил мне Теврила, — прибыл в Небо, чтобы лично заявить протест. Король Узра, которого, похоже, подобный вызов авторитету ничуть не озаботил, отправил вместо себя посланца — мальчика, по виду чуть старше Сиэя. Тоже рыжего, кстати. Ирти и узре происходили от общего корня — народа кен, но это никак не способствовало установлению дружеских отношений.