Кристиан Данн - Силы Хаоса: Омнибус

Ирво еще не вооружился, когда прогремели первые выстрелы. Это были не его послушники, а чужаки, которых все еще не было видно. Стреляли издалека. Второй выстрел чисто снес голову одному из новичков, и тот рухнул. Кровь хлынула, как фонтан самоцветов.

Группа послушников собралась под выступом скального гребня, где упал новопосвященный, и начала беспорядочный ответный огонь. Дьякон повел более крепких последователей вперед, чтобы атаковать неизвестных с фланга. Вражеский огонь вдруг усилился, и послушники под скалой рассыпались, оставив троих-четверых среди брызг крови и осколков камня.

Пробегающий мимо послушник впихнул в руки Ирво автоган. Он вогнал заряд в магазин и помчался к гребню. Внезапный снаряд описал дугу над скалой и расцвел взрывом, разорвав кучку послушников на куски. Более слабый огонь загрохотал над головами, прореживая ряды людей Дьякона, пробивая в телах рваные багровые дыры и расшвыривая в стороны конечности.

Ирво подумал, что это было прекрасно. В насилии была редкостная поэзия. Но негоже терять слишком много последователей, поэтому Ирво призвал послушников, в беспорядке отступающих от гребня под ливнем ярких желто-белых копий огня, что прорезали воздух повсюду вокруг.

— За мной, сыны Слаанеша! — возопил он, высоко подняв свое оружие. — За Госпожу! За Принца! Почувствуйте смерть врага, как свою собственную!

Ирво побежал вверх по скользким камням, и одна половина разума настойчиво уговаривала его спешить и держать голову ниже, а другая жаждала, чтобы пули вонзились в его тело, и он утонул бы в собственной блаженной боли.

Он добрался до гребня и впервые увидел врага.

Тот, кто напал на них, должно быть, некогда носил доспехи, но теперь броня и плоть стали единым целым. Вокруг тяжелых поножей висели лохмотья живой кожи, скользкие мышцы пронизывала гидравлика, из прорех в темно-алом металле росли костяные шипы. Обе руки заканчивались не кистью, но похожими на дубины узлами плоти, покрытыми отверстиями, из которых торчало оружие: на одной руке — три вращающихся ствола автопушки, изрыгающих белые полосы огня, на другой — дуло осколочного гранатомета. Затянутые мертвой кожей глаза и рот открылись, из них высунулись оружейные стволы и застрекотали влево и вправо.

Ростом оно было в три с половиной метра, покрытые доспехами плечи были почти так же широки, пластины брони перемежались мускулами, и его форма постоянно менялась, выпуская из плоти новые орудия. Ирво раньше видел космических десантников — далекие фигуры, охраняющие укрепления Крепости Харибдии — но в то время как ее Насильники были грациозны в своей мощи, это существо было иным, уродливым и звероподобным.

К Ирво помчался снаряд, он нырнул под выступ скалы и отчасти возрадовался, когда осколки, выбитые взрывом, вонзились ему глубоко в спину. Он начал вслепую стрелять обратно, ничего не видя из-за обломков и дыма, и вместе с болью его чувства затопило отдачей оружия в руках и грохотом выстрелов.

Когда дым рассеялся, Ирво увидел, как к нему бегут вопящие и стреляющие на ходу послушники, забрызганные свежей кровью. Их тела дергались и распадались под огнем автопушки, каскадами обрушивались прекрасные узоры из крови и разорванных органов. В мире не было ничего настолько эстетически совершенного, как смерть — превращение живой плоти в мертвую материю в совокупности с потоком ускользающей жизни, создающей последнее и предельное переживание.

Ирво пришлось оторвать взгляд от этого зрелища. Ему надо было послужить Богу Наслаждений. Еще один залп, и магазин автогана опустел. Он подобрал лазган с исковерканного тела послушника, которое упало рядом с ним, и снова начал стрельбу вслепую через гребень. От непрерывных очередей металл в его руках раскалился, и он чувствовал, как в ладонях гудит энергетическая батарея и пульсирует отдача от выстрелов.

Он убрал палец со спуска и высунулся над гребнем.

Чудовище теперь было ближе, так близко, что Ирво чувствовал застарелую металлическую вонь масла и вкус дыма, который выкашливали многочисленные дула. Его лицо было не более чем еще одной подставкой для орудий. Ирво слишком поздно осознал, что оно увидело его глазами, которые моргали в утопленных в броне нишах.

Безошибочно, как стрелка компаса, автопушка нацелилась ему в голову.

Снаряды прошли через верхнюю часть тела Ирво. Он почувствовал, как рвутся его органы, разбивается челюсть, какова на вкус шрапнель и как осколки кости вонзаются глубоко в мозг. Холод нахлынул на него, когда разделился позвоночник, перед выбитыми из глазниц глазами вспыхнула белизна. Язык превратился в лохмотья, и новые вкусы боли и разрушения наполнили его разум.

Ирво, над талией которого осталась лишь шатающаяся колонна изуродованной плоти, повалился на камни. Последней его сознательной мыслью было то, что смерть оказалась не обещанной какофонией ощущений — она была холодной, пустой и несла с собой боль, подобную которой, как он думал раньше, он никогда больше не ощутит.

Может быть, откровение ждет его позже. Да, именно так. Подождать чуть-чуть дольше, и он познает это предельное наслаждение.

Потом Ирво стало холоднее, и мысли покинули его.

Амакир подумал, что это было скучное зрелище.

Врокс, чье массивное тело каждую секунду выпускало новое оружие, загнал защитников под гребень. Они вели себя типично по-слаанешитски — кидались под огонь и разбегались под ливнем взрывчатых снарядов и осколочных ракет Врокса. В культистах боролись жажда связанных с битвой переживаний и инстинкты самосохранения, поэтому облитератору было легко удерживать их непрекращающимся огнем. Братья Скарлан и Макело бежали на помощь Вроксу, посылая над скалой короткие очереди из болтеров.

«Мультус Сангвис» приземлился в пяти километрах отсюда и встал на скользкой от соли равнине между горами и океаном. Ковену было небезопасно оставаться с потрепанным годами старым кораблем — леди Харибдия или любые другие жители Торвендиса могли найти его при помощи колдовства или прорицания и уделить внимание его присутствию. Ковену надо было найти другое место, чтобы спланировать свой следующий шаг, и храм Слаанеша был ближайшим местом, где они могли взять несколько часов отдыха.

Амакир мог бы присоединиться к своим воинам, атакующим храм. Но он знал, насколько хорош в бою. Это была первая возможность увидеть, как ковен действует в настоящем бою без какой-либо поддержки, и он хотел понаблюдать за ними.

Энергетические залпы врезались в камни вокруг десантников хаоса. Скарлан игнорировал их, даже если они вспыхивали, ударяясь в его силовые доспехи, а Макело пригнулся и двигался зигзагами.

Далеко в стороне Феоркан вел снайперский огонь по пытающейся зайти сбоку толпе, которую возглавлял человек-кошмар, чья содранная кожа была обмотана вокруг талии и развевалась подобно знаменам. Эта группа действовала более слаженно и использовала ломаные скалы как прикрытие, пытаясь оттеснить боевых братьев Амакира.