Кристиан Данн - Силы Хаоса: Омнибус

Первые варвары метали копья и топоры, которые не долетали, падали и скользили по дороге. Кадуцея втянула пальцы правой руки в мясистое отверстие, которое появилось в запястье. Внутри замерцал белый огонь, и рука превратилась в уродливое биологическое оружие, которое даровал ей демон-паразит. Правая рука, хитиновая, похожая на крабью клешня, нетерпеливо защелкала. Демон жаждал крови, но женщина приказала ему ждать.

Метательный дротик врезался в баррикаду.

— Готовьтесь! — крикнула Кадуцея. Вооруженные копьями легионеры отвели их назад, держа одну руку на запасном оружии.

Вонь варваров была невыносима. Кадуцея знала, что ее может заглушить только запах крови.

— Бросайте! — приказала она. Стена копий взметнулась над стеной, как волна, и нахлынула на атакующих воинов, разметав брызги крови. Первые ряды сломались за секунду до того, как достичь стены.

Врагов потрепало, но они все равно лезли на баррикаду. Многие забрались на вершину и тыкали вниз мечами и топорами. Кадуцея вытянула руку и выстрелила сверхгорячей плазмой вниз. Ее окутало зловоние горящего мяса — три человека исчезло в багровом облаке испарившейся крови.

Всюду вокруг легионеры били копьями, а те, что имели только мечи, забирались на баррикаду и скрещивали клинки с атакующими. По обе стороны падали трупы варваров, стоял чудовищный гул — ужасная песнь ран и смерти. Отряды легионеров атаковали с флангов через баррикаду, клином вонзились в ряды варваров и сбросили десятки врагов с дороги, прежде чем отступить обратно за баррикаду.

Уже погибли сотни захватчиков и десятки легионеров. Сколько их еще было? Сколько им придется еще убить?

Недостаточно , сказал демон, и Кадуцея позволила ему завладеть собой. Клешня кромсала конечности и головы, пушка выбивала дыры в мерзостной массе варваров. Она наслаждалась запахом жареной плоти и текущей крови, горячими брызгами на своей коже и болью от сотни крошечных ран от стрел и удачных взмахов мечей. Вспышки демонического безумия вели ее вперед — чистый восторг разрушения, как будто она хотела разорвать на части реальный мир и оставить на его месте только незамутненный Хаос варпа.

Когда красная пелена, заволокшая разум Кадуцеи, исчезла, и демон убрался на задворки сознания, она стояла посреди дороги, баррикада осталась далеко позади, и гора искалеченных тел лежала под ее ногами. Немногочисленные остатки варваров убегали в башню, и враги в окнах готовились выпустить на позицию легионеров еще один залп.

Кадуцея заспешила обратно к баррикадам, и тут что-то привлекло ее взгляд.

Это была городская крепость вдалеке, неясно различимая из-за расстояния и облаков дыма, поднимающихся от башен, которые были взорваны или подожжены. Кровь фонтанами била из окон нижних уровней, стены вокруг нее кишели бойцами. Захватчики добрались до крепости и самой леди Харибдии.

Демон внутри нее сказал, что это неважно, что она бьется здесь, и есть еще много врагов, которых надо убить. Женская половина согласилась, и она вбежала обратно под прикрытие баррикад, когда начали падать стрелы. Здесь произойдет еще много битв, прежде чем настанет ночь и судьба города решится.

Леди Харибдия смотрела, как агонизирует ее город. Из наблюдательного купола на вершине крепости она могла видеть все до самых дальних границ своего шедевра. На вершинах сотни башен ярко горели пожары, другие же упали, как деревья, или же были полностью отрезаны от остального города, когда соединяющие их дороги обрушились. Всюду были зловонные орды варваров, и в некоторых местах все еще виднелись яркие шелка ее легионеров, которых было вдесятеро меньше, чем врагов.

Стены были утрачены. Насильники отступили в саму крепость, оставляя за собой след из куч трупов — из купола леди Харибдия слышала неприятный лай их болтеров и чувствовала, как двери и лестницы крепости заполняются мертвецами. Разрушения высвободили пленных духов, и они улетали в ночь, как сгустки дыма. Небо над головой кровоточило, как сам город, покрытое мокрыми язвами туманностей, из которых сочились разорванные звезды, и падающими кометами, как будто потерявшими сознание от ужаса. Только Песнь Резни не двигалась и холодно светилась, как булавка с драгоценным камнем, пронзившая небо.

Прямо под наблюдательным куполом что-то зашевелилось. Нечто сердито заскреблось в люк в полу.

Леди Харибдия оглядела свой роскошно украшенный купол. На глаза ей попался инкрустированный драгоценностями кинжал, возможно, подарок, или дань, или трофей ее войск — по всей крепости были разбросаны несчетные тысячи подобных вещей. Она подняла его и вынула клинок из ножен. По крайней мере, он был острый.

В различные времена леди Харибдия побывала почти в каждом амплуа служителя чувств, какие только могли назвать поклонники Бога Наслаждений — включая и воина. Она сражалась в битвах, которые бушевали по всему свету, и заняла свое место в армиях Хаоса. Но это было много лет назад. Сколько она может вспомнить? Годится ли для битвы ее элегантное, совершенное тело?

Шум стал громче. Нечто вцепилось в люк и пыталось вырвать его. Леди Харибдия отступила к хрустальной стене купола и в первый раз за очень долгое время ощутила страх. Ее город лежал в руинах. Ее армии превратились в крошечные очаги обреченного сопротивления. И сколько бы она не взирала с надеждой на небо снаружи, там не было ни Деметрия, ни его «Громовых ястребов».

Пол провалился, и нечто полезло в дыру. Раньше него появился запах — вонь огня и крови, гнева и мести. Потом показалась серая узловатая рука с когтями из бронзы.

Уродливая, массивная тварь, которая вскарабкалась в купол, некогда была демоном Кровавого Бога, но теперь стала чем-то более низким. В неестественной плоти существа остались уродливые вздутые шрамы на месте механизмов, вырванных из тела, его искривленные конечности многократно ломались и не вправлялись на место — но теперь оно было здоровее, чем раньше, ибо погрузилось в кровь и досыта напилось ей. На его теле бугрились мышцы, влажные от жаркого ихора, вытекающего из множества заново открывшихся шрамов. Глаза — алые щели, полные злобы — были прикованы к леди Харибдии.

С одного запястья твари свисала цепь. Цепь со звеньями из человеческих языков. В боку зияла свежая, сочащаяся рана от копья.

— Ты, — сказала леди Харибдия.

Зверь не ответил. Он шагнул вперед, разрывая острыми как бритва когтями мягкий пол купола. Леди Харибдия выставила перед собой кинжал, твердо стиснутый в изящной, похожей на паука руке.

Существо оказалось быстрее. Оно было быстрее, чем любой смертный. Она взмахнула кинжалом, когда оно бросилось, и глубоко ранила врага в грудь, увернувшись от щелкающих челюстей. Но оно стиснуло руку на ее шее, подняло и впечатало спиной в стену купола.