Кристиан Данн - Силы Хаоса: Омнибус

— Послать за старшим медиком и полковым астропатом, — распорядился Шереметьев. Если ситуация была настолько плоха, как казалась, мог потребоваться запрос о помощи.

— Эксли перегружен работой в лазарете. Мы послали за астропатом, — сказал Крусак. — Однако не можем ее найти.

Шереметьев уселся на краю койки. Ганнибал и волскианцы казались мутными силуэтами.

— Продолжайте поиски. И включите освещение, — произнес лорд-маршал.

— …оно включено, сэр, — сказал Крусак. Шереметьев кивнул своим мыслям в сгущающемся мраке. Он постучал по виску.

— Не здесь, — мрачно сообщил он.

Это было две недели назад. Возможно, больше.

— Артурус? — хрипло позвал в командный пункт Шереметьев.

— Лорд-маршал, — наконец, откликнулся пожилой комиссар. — Я еще здесь.

Сложно было сказать, где он находится. Вероятно, на полу. Шереметьев наощупь добрался до стула перед трещащим рунным блоком. В одном ухе резко шипел вокс, и бессмысленно тараторил сервитор-техномат, который повторял то, что по мнению Шереметьева могло быть только бесконечным и растущим списком аварийных задач на лингва-технис.

— Лейтенант?

Ничего.

— Крусак?

— Думаю, лейтенант мертв, сэр.

— Вандерс?

— Да, лорд-маршал.

— Сержант, проверка, — приказал Шереметьев.

— Да, сэр, — донесся в ответ грубый голос сержанта с мира-улья. — Орделл… Зандт… Нардина… Возняк…

Лорд-маршал услышал, как со своих мест на слепом периметре отозвались все, кроме Возняка. Жажда и голод сильно по ним ударили. Как и лейтенант, Возняк покинул их.

А затем, когда перекличка завершилась…

— Вы слышали? — произнес Шереметьев. Далекий гул приближающихся двигателей. Он усилился до прошедшего мимо грома, ревущие ускорители несли машину к пыльной равнине на востоке от базы — к посадочной площадке, которую гарнизон великодушно называл космопортом.

— Челнок? — слабым голосом спросил Ганнибал.

— Адептус Астартес? — предположил сержант.

Шереметьеву захотелось обнадежить волскианцев.

— Легион Гадюк с Аврелия, — сказал лорд-маршал.

— Хвала Императору, — задыхаясь, выговорил гвардеец Нардина.

Легион Гадюк периодически удостаивал Аркс-Финеус IV своими визитами в ходе патрулирования и пограничной стражи в Туманности Гарона.

— Сержант, — произнес Шереметьев, и в его сухом хриплом голосе появился намек на обычную уверенность и решительность. — Соблюсти протоколы. Встретить Адептус Астартес во внутреннем дворе. Сообщите им, что мы стали жертвой редкого звездного феномена. Известите о нашем бедственном положении. Возьми с собой Зандта. Ступай, сынок. Да пребудет с тобой Император.

— Да, лорд-маршал, — как и в случае с Шереметьевым, отчасти вернулся прежний волскианский сержант. Шереметьев слушал, как Орделл оттаскивает в сторону вещи, которыми они забаррикадировали дверь командного пункта, и как двое гвардейцев шлепают и спотыкаются на пути по входному коридору.

Долгое время Шереметьев, комиссар и оставшиеся волскианцы слушали. Они ждали спасения.

Оно так и не пришло.

Слабое трепетание надежды в животе лорда-маршала превратилось в кусок свинца, когда он услышал с посадочной зоны тошнотворный грохот болтера. Кувыркаясь в абсолютной тьме внутри собственной головы, пока сердце сжималось в отвратительном понимании, Шереметьев узнал звук выстрела при казни. Вскоре последовал еще один.

— Бог-Император, нет… — только и смог выдавить лорд-маршал.

— Защитить периметр, — скомандовал комиссар Ганнибал.

— Что происходит? — испуганно проблеял гвардеец Нардина.

— Это не Легион Гадюк, — сказал Ганнибал. — Нардина, Орделл, к двери.

Пока они ждали, прошла целая вечность, заполненная криками. Не просто муки. Не жестокость ради выживания. Не те боль и страдание, которые последовали за погружением гарнизонного мира во тьму. Это был не страх перед грядущим. Это был кошмар здесь и сейчас, от которого обрывалось сердце. Опасность. Полностью осознанный ужас. Пытки. Террор. Смерть.

На открытом вокс-канале были находившиеся снаружи и внутри командного пункта гвардейцы и имперские граждане, которых они должны были защищать, оказавшиеся в распоряжении сил захватчиков. У Шереметьева не было иного выбора, кроме как ждать и быть безмолвным свидетелем жуткой кары, пока на его людей в персональном мраке их рока охотились с болтерами и клинками закованные в броню чудовища. Когда те прибыли в командный пункт, гидравлическая неотвратимость поступи силовых доспехов, приближающая Ангелов Смерти прямо к дверям, и гром болтеров стали практически облегчением.

Нардина умер, даже не успев положить палец на спусковой крючок. Лазган Орделла бешено зашипел в направлении нападающих, однако безрезультатно. Спустя считанные мгновения помещение заполнилось едким медным запахом постигшей их грязной смерти.

Тишина. Шаг. Тишина. Шаг. Шереметьев наклонил голову, прислушиваясь к звукам своей гибели. Всеобъемлюще загремел голос. Он звучал задушевно, но находился повсюду и был неразделим с тьмой, в которой утопал лорд-маршал.

— Я принес тебе ночь, смертный…

Шереметьев незряче моргнул и проглотил свой страх.

— Мое имя Демрид Шереметьев, лорд-маршал 1002-й Волскианской Теневой Бригады…

— Нет— нет-нет, — укоряюще произнес голос. Слова были холодны, как пустынная ночь. — Мы не имеем дела с именами. Ни с вашими, ни со своими собственными. Мы — ночь.

— Вы предатели…

— Мы имеем дело с ужасом и тем концом, который за ним следует, — произнес ангел-отступник. — Таково наше призвание.

— Шторм? — спросил Шереметьев. — Это ваших рук дело?

Он должен был узнать.

— Орудие устрашения, — сказал космодесантник Хаоса. — Одно из многих, что есть в нашем распоряжении, имперская свинья. А теперь слушай внимательно.

Тьма отдала приказ одному из себе подобных. Последовала потасовка. Шереметьев слышал слабое кряхтенье Ганнибала, который боролся с державшими его космодесантниками Хаоса. Он протянул было руку, но дернулся, когда выстрелил болт-пистолет комиссара. Лорд-маршал услышал вскрик друга, когда бронированная перчатка сломала руку на пистолете, и резкий стук, с которым оружие ударилось об пол, где обладатель шелковистого голоса отбросил его прочь ударом ноги.

— Так-то лучше, — произнесла тьма. — Теперь мы можем поговорить. В наших руках ваше ничтожество со связанной душой, полковой астротелепат. Знай, что для нас она всего лишь собственность. Без предназначения — просто кусок мяса. Прошу тебя, не лишай ее этого предназначения, поскольку только оно сохраняет ей жизнь.

— Чего ты хочешь?

— Я хочу ответить на ваши молитвы, — посулила тьма. — Хочу послать запрос о помощи Легиону Гадюк на Аврелий.