Кристиан Данн - Силы Хаоса: Омнибус

Оглядываясь назад, Сахаал одновременно радовался и раздражался. С одной стороны, он оказался среди созданий, готовых на все, чтобы защитить его, а с другой — они управляются как марионетки и продолжают верить в этого старого сушеного Императора! Сахаал пришел в себя, подавляя дрожь отвращения.

Но и в полном сознании его мысли были отравлены. Ведьма… ведьма… Она сбила его с ног единственным импульсом своей энергии, ударила прямо между глаз! Он вновь вздрогнул, представив, как такое маленькое существо может обладать такой неимоверной силой! Ведьма. Тварь. Сахаал не ожидал встретить тут псайкера.

Раздраженный необходимостью пасть столь низко, он прошептал молитву, взывая к Темным Богам. Губительные силы были его союзниками, прежде всего как враги его врагов, но даже теперь он приходил в ярость, понимая необходимость их присутствия. Если боги варпа и прочли его мысли, то не подали виду, однако темное присутствие немедленно заклубилось на границах его разума.

Теперь ведьма не сможет захватить его врасплох.

Неужели Империум действительно так далеко ушел от света за время его отсутствия? Неужели Дохлый бог взял к себе на службу неуправляемые ходячие аномалии? Сахаал едва ли имел право презирать подобные мутации, ведь боги, к которым он обратился, процветали именно на таких вещах, но игла лицемерия все равно зудела и вызывала ненависть. Мутанты приносили в Империум основную мерзость: аморальность, продажность, незащищенность, подверженность изменениям… И все равно они здесь находились, демоны, которых обрекли на «полезную» работу. Еще один знак слабости Императора. Еще одно знамение его порочного обожествления.

Как давно из псайкеров сделали козлов отпущения, поощрив на санкционированные действия, как поступили некогда с его собственным повелителем?

О мой повелитель…

Конрад Керз. Ночной Охотник. Мученик Теней. Первый носитель Короны Нокс.

Сахаал бормотал под нос титулы повелителя и, как всегда, успокаивался и возмущался одновременно.

— Мы отплатим им за оскорбления, — прошептал он, и его голос затерялся в темноте шлема.

Ведьма вернулась в его мысли, и он рефлекторно сжал кулаки. Она познала вкус его мыслей. Она могла найти его снова — в этом он не сомневался. Она знала его истинную суть. Но и он познал ее.

Ведьма носила украшение на воротнике, настолько неприметное, что он заметил его, только просматривая прошлое в тумане транса. Вышитая буква «I», перечеркнутая тремя поперечными черно-серебряными планками, с крошечным черепом в центре.

Инквизиция. Идет охота. Значит, у него мало времени.

Прошел уже день с тех пор, как логово Семьи Теней в Стальном Лесу было покинуто по его приказанию. Столетия традиции, долгие десятилетия борьбы за территорию — все погибло в тот момент, когда Сахаал объявил: «Мы уходим».

Ведьма улизнула, значит, Инквизиция непременно вернется. Им надо бежать немедленно, решил Сахаал, а после найти место, более подходящее для отражения нападения.

Семья Теней — его мрачные маленькие союзники — ни разу не выказали недовольства. В открытую.

Ведь его намерения были чисты, необходимо было уходить подальше, иначе банда не сможет очиститься. Но тем не менее он слышал возмущенный шепот в тени, он ощущал неприязнь, исходящую от них, стоило им собраться вместе. Вера в него таяла . Обвинитель Чианни не пережила сражения, а с ее смертью власть Сахаала над миниатюрной империей сильно пошатнулась.

Он увел их на глубинные уровни, оставив позади лишь стаю разведчиков, следивших за покинутыми землями. Сахаал намеревался обосноваться в тех областях, которые сам исследовал в первые дни своего пребывания в улье, — зловонные канализации, где тепло ядра планеты нагревало воздух и сера пузырилась в грязных расщелинах. По этим затянутым смогом пещерам он шел впереди каравана, прислушиваясь к религиозным гимнам, которые пели люди Семьи Теней, поднимая себе настроение… И бормотали, бормотали, когда думали, что Сахаал ничего не слышит. Мест глубже, чем это, просто не существовало. Они пришли к огромному остову металлического чудища, возвышавшемуся в полумраке, как ржавый остров посреди масляного океана. Сахаал предполагал, что некогда именно такой механизм и вырыл все эти мерзкие пещеры и грязные коридоры, повинуясь приказам людей. А потом был забыт тут — может, изношенный от работы, а может, просто брошенный на глубине, откуда его бесполезно доставать. В любом случае теперь гигант гнил в луже собственного топлива, и лишь его средняя часть вздымалась, как могильная плита.

Здесь Сахаал некогда устроил тайник с оружием и боеприпасами, а теперь привел сюда своих детей, свое закутанное в черное племя, бежавшее из Стального Леса.

Семья Теней осторожно пересекла глубокие воды, опасливо поглядывая на покачивающиеся в глубине серебристые ветви, и обосновалась на острове без лишних комментариев. Их повелитель одержал победу, выгнал проклятых еретиков, почему же именно им надо оставлять обжитые места?

Но самое страшное они произносили еле слышно, пугаясь того, о чем думали, — как их повелитель мог быть так легко повержен ведьмой? Он не столь уж могуществен? Почему же он не уничтожил эту женщину?

Сахаал сделал два распоряжения, прежде чем люди Семьи Теней могли заняться охотой и накормить своих детей. Первое — послать разведчиков в тени — собирать слухи, слушать сплетни, но любой ценой привести к нему человека по кличке Гашеный. Никаких объяснений не последовало, потому воины безмолвно растаяли в ночи.

Вторым приказанием он велел построить себе трон. Это было не простым высокомерием. Сахаал знал: пока племя занимается костями и тряпками, создавая подобающее место для своего хозяина, они забывают про недовольство и меньше размышляют над недавно происшедшими событиями. Сахаал был в курсе всех слухов, но они его пока не беспокоили.

Повелителя Ночи волновало повиновение, а не почитание. Какая разница, что в глубине души думают про него всякие отбросы? Они выполняют приказы — и этого довольно.

Они выстроили трон из лонжеронов землеройной машины, скрепляя их на развернутой тут же походной кузнице, а потом покрыли трон черными и коричневыми мехами. Подлокотники и высокую спинку они украсили костями и клыками, старыми черепами и недавно приобретенными трофеями — они заботливо обезглавили всех виндикторов и захватили головы с собой. Сахаал оценил их мрачную иконографию — они, как и его древний Легион, понимали власть смерти и страха и то воздействие, которое они оказывают на окружающих. Лишь обычная уже мысль, что все ужасные трофеи на самом деле посвящены Императору, как всегда, зудела в голове.