Кристиан Данн - Силы Хаоса: Омнибус

Людишки внизу — стадо овец. Пусть же овцы посмотрят в небо. Пусть узнают, что скоро на них набросятся волки. Пусть овцы будут молиться своему дряхлому богу и поймут, что ему не спасти их.

Клянусь, что этот мир сгорит. Что они будут молить о пощаде. Что оружие не спасёт людишек. Что армии не защитят их. Что жалкая вера не поможет. Что они все умрут, а их жалкие души с воплями улетят в варп. Клянусь в этом честью своего легиона и всеми силами Хаоса. Но пусть они подождут, ведь сначала нужно провести Тёмное Таинство.

Он посмотрел на трон, на котором сидел. Древней меди придали форму мифического зверя Старой Земли. Трубки жизнеобеспечения подсоединены к дыхательным аппаратам его древнего доспеха. Старые как Долгая Война руны мерцают и переливаются в стылой тьме, посылая сообщения, которые лишь немногие из ныне живущих смогут прочесть и полностью понять.

Карлсен окинул зловещим красным взором стены древнего зала, словно впервые видя охраняющих каждую дверь горгулий и окружающий грязное стекло символ Ока Гора. Он заметил на керамитовом полу потрескавшиеся и шелушащиеся плитки и вспомнил, что когда-то там была мозаика, запечатлевшая штурм Дворца Императора во время так далёкой битвы за Землю. Но картина давно исчезла, её стёрли за долгие века миллионы шагов.

Карлсен взмахнул заменявшими левую руку металлическими щупальцами и невольно повторил это действие болтером, приросшим к культе на месте правой кисти. Иногда он чувствовал себя космическим скитальцем, такой же странной смесью случайных частей, наспех грубо подсоединённых к металлическому ядру.

Капитан знал, что космические скитальцы были отбросами межзвёздного пространства, которые засосало через варп к демоническим мирам, где они веками дрейфовали, пока не сливались в огромное судно. Скиталец давным-давно утратил изначальный облик. И он тоже — тысячелетия мутаций или даров покровительствующих сил Хаоса привели к этому. Карлсен больше не был высоким, могучим космодесантником в керамитовом доспехе. Теперь он был собранным из странных лоскутков нечеловеческим существом. У брата-капитана остались лишь его изначальная форма тела и разум, да и в этом Карлсен не всегда был уверен.

Как может разум остаться невредимым после десяти тысячелетий? Не развалится ли он под грузом всех воспоминаний? Не принесут ли эти годы безумия? В глубине души Карлсен осознавал, что много раз сходил с ума. Были века, когда он безумно бормотал, годы, когда капитан вновь и вновь повторял один и тот же бессмысленный напев. Карлсен знал, сколь многое он утратил. Все его воспоминания не смог бы вместить ни один разум. Они утекали, словно вино из переполненной чаши. Это было частью дара и проклятья бессмертия.

Именно поэтому Карлсен и его воины совершали Тёмное Таинство, когда могли. Они сохраняли то, что важно. Сдерживали себя и не опускались до воющих отродий. После всего сказанного и сделанного они оставались гордыми космодесантниками.

Карлсен очистил свой разум, он давно научился это делать. Обратил свой взор внутрь. Он не нуждался ни в наркотиках, ни в песнопениях — ни в чём, чем помогали себе младшие колдуны. У Карлсена было десять тысяч лет практики и достаточно сил. Он представил огромную пещеру с рядами углублений в стенах. В каждом углублении была драгоценность — воспоминание. Одно из тех, что Карлсен решил сохранить. Оно останется в защищённой части его разума, пока брат-капитан будет жить. Карлсен завершил первый уровень ритуала.

Теперь он вспоминал последний год, просеивая память в поисках дел, которые намеревался сохранить. Было ли нечто достойное сохранения, достойное защиты от медленной порчи временем? Возможно, битва на Кадаве, где они помогли жалким мятежникам в борьбе против имперских хозяев, и где он убил Кровавого Ангела в осквернённых развалинах храма Вознесения Императора? Да, подумал Карлсен, с удовлетворением вспоминая тот миг, это стоит сохранить.

Он ясно представил это. Из развалин выползает Кровавый Ангел, чей доспех весь покрыт трещинами и вмятинами. Рядом лежит огромный череп убитой «Гончей Войны». Вдали возвышаются похожие на скелеты остатки башен-небоскрёбов Кадавы. Карлсен идеально помнил этот миг. Он мог почувствовать воздухе сухой запах горелой порчи, ощутить отдачу болтера, услышать стоны раненых, почуять вонь раскалённого металла и вновь заметить, как душа Кровавого Ангела покидает тело. Он закрепил это воспоминание, превратил в нечто твёрдое, яркое и чистое, а затем убрал на положенное место. Больше нечего было сохранять.

И теперь следующий шаг. Он осматривал воспоминания. Радовался тому, кем он был, и как стал таким. Карлсен потянулся к камням воспоминаний, и они пришли один за другим.

Он был на Просперо, родном мире легиона. С балкона башни капитана был виден километровый шпиль, где обитал Магнус, примарх легиона. Сотни могущественных заклинаний наполняли энергией воздух. А перед Карлсеном парила колдовская книга. Он знал, что Магнус не зря нарушил запрет Императора на изучение магии. Это так завораживало, а они узнали так много. Скоро они используют чары, чтобы сокрушить врагов Императора, и правитель человечества обязательно поймёт, как ошибался.

Каким же я был глупцом, — подумал Карлсен. — Все мы были глупцами.

Он потянулся к следующему воспоминанию.

И гнев наполнил его разум. Предательство. Император объявил их еретиками, изгоями. Их знания сочли запретными. А самих намеревались истребить. Космических Волков отправили зачистить Просперо. Их легиону пришлось бежать. В этот миг Карлсен осознал, что Император был глупцом, а все его последователи идиотами. Он завидовал любой силе, которую не понимал. Возможно, он опасался появления соперников. Не важно. Тысяче Сынов пришлось сесть на корабли и принять предложение убежища Магистра Войны. Это был единственный шанс на выживание в суровые времена гражданской войны, единственный способ защитить то, что они получили.

Новый образ наполнил его разум.

Карлсен нацелил болтер на лоялиста и спустил курок. Человек завопил и упал. Лазерный огонь опалил мостовую вокруг, но дымка защитных заклинаний защитила тело. Вдали были видны высокие как горы серебряные стены дворца Императора. А над головой синее небо Земли наполняли корабли. Это была последняя битва. Сегодня решалась судьба галактики.

Сцена плавно сменилась другим воспоминанием о той великой битве.

Он стоял перед сверкающими чёрными створками Последних Врат, огромного входа во Внутренний Дворец. Вокруг была давка, настоящая волна тел. Над головой Ангел в кроваво-красном доспехе боролся с огромным демоном с крыльями летучей мыши. Могучим последним ударом порождение варпа повергло человека на землю. Карлсен услышал, как трещит гранит, и его ликующий рёв слился с десятью тысячами других голосов.