Стив Паркер - Сражения Космического Десанта

Браск уставился на женщину. Её голова достигала только геральдического креста на его сюрко. Он обдумывал отступление, обдумывал сказанное, что исполняя приказ маршала Рикарда, он оставит сломанные орудия Императора в удушливых песках, потому что были другие, кто был больше достоин его усилий.

Он этого не сделал. Сестра смотрела твёрдо и нахмурившись. Вокруг глаз появились морщинки. Браск громко рассмеялся и она прижала руку к груди, но затем к ней быстро вернулось самообладание. — Вы смеётесь надо мной? Вы смеётесь над моими словами? Вы смеётесь над Императором?

— Нет, нет! — ответил Браск, — прошло много времени с тех пор, как меня так отчитывала женщина. Ты напомнила мне одного человека, которого я знал давным-давно.

— Предположу, что её вы игнорировали точно также? Оставьте нас умирать. Пусть ваш смех и позор преследуют вас в пустошах.

Брат меча положил мощную ладонь на её плечо, перчатка накрыла его полностью. Он опустился на колени и склонил голову, веселье прошло.

— У меня есть причина, святая сестра, — сказал он. — Ты говорила хорошо. Я пристыжен. — Он посмотрел на неё, осторожно снял шлем и положил на пол. Его обожжённый череп — гладкая синтетическая кожа, пятна рубцовой ткани и скальп, неравномерно покрытый волосами — не ужаснул её, и она видела, что веселье не полностью покинуло его лицо, хотя оно и светилось предельной искренностью.

— Чёрные Храмовники будут сражаться на твоей стороне.

Она благодарно кинула: — Ваш реклюзиарх Гримальд одержал великую победу в Хельсриче. Я слышала, что он сумел спасти из-под развалин Храма Вознесения Императора. Если ваша вера настолько же истинна, как вы говорите, то вы должны видеть в происходящем руку Императора. Он смотрит на эту планету. Если мы останемся верны нашей цели и будем громкими в наших молитвах, то мы победим. Я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы эвакуация прошла как можно быстрее.

— Мы помолимся о твоих усилиях и предоставим любую необходимую помощь.

Роза быстро кивнула и поспешила прочь, отдавая приказы на ходу. Активность била из неё подобно осколкам взорвавшейся бомбы.

Озрик наблюдал за ней. — Видишь, я знал, что она мне понравится, — сказал он.

— Брат Озрик, не разговаривай со мной больше так, как перед сестрой Розой.

— Мне пришлось сделать так, брат, — дружелюбно ответил Озрик. — Ты вёл себя неблагоразумно.

— Да. Да, ты прав и да, я вёл себя неблагоразумно. Дипломатия не мой конёк. И всё же не делай так больше.

Озрик тихо фыркнул. — Тогда не давай мне причин. Ты — наш лидер здесь, брат, мы ожидаем от тебя только лучшего. Если ты не будешь образцом поведения, то я сохраняю за собой право напомнить об этом.

Браск рассмеялся, он был человеком скорым на гнев, но и скорым на смех. Брат Озрик иногда надеялся, что так будет всегда. — Ты должен быть Братом меча, а не я.

— Возможно, — ответил Озрик. Он помолчал какое-то время, затем продолжил уже серьёзно. — Рекомендуй меня, брат, внеси моё имя в ринг чести. Мой клинок готов к испытанию.

— Серьёзно? Ты хочешь, чтобы я рекомендовал тебя? Возможно, тебе придётся сразиться со мной за своё место. Мы оба знаем, кто лучший мечник.

Озрик кивнул. — И всё же я смертельно серьёзен. Я готов.

Браск надел шлем, скрывая изуродованное лицо, и вышел наружу. — Я подумаю. Только Император знает, сколь много лучших из нас полегло здесь. Но прежде чем ты столкнёшься с клинками Братьев меча, нам предстоит пережить атаку.

Семь часов спустя, когда работа по эвакуации лагеря была в самом разгаре, налетела буря. Солнце Армагеддона смиренно взирало на выброшенные вулканами вихри пепла и пыли. Звезда стала такой тусклой, что Браск мог смотреть на неё без защитных фильтров. Солнце превратилось в бледное пятно, сиявшее над безжизненными Пепельными Пустошами. Он вместе с братьями обходил периметр. Не было никакой необходимости присматривать за Йопальскими контрактниками, но присутствие Ангелов Смерти в равной степени вдохновляло и пугало их, и когда Храмовники проходили мимо, они работали ещё усерднее. В эвакуации принял участие весь небольшой гарнизон Гхаскара, к нему присоединились многие из легкораненых. На каждой дороге возводили баррикады. Пересечения главных улиц прикрывали огневые позиции. Устанавливали батареи тяжёлого вооружения с перекрёстными линиями огня. Люди спешили туда-сюда, поднося ящики с боеприпасами и бочонки с водой.

— Во имя Трона, — произнёс Озрик, осматривая унылый пейзаж за пределами лагеря, — что за жалкое место для смерти.

Старый Храмовник смерил его взглядом, Озрик почувствовал это даже сквозь шлем Браска. Несмотря на намерения Брата меча, он улыбнулся.

— Мы не должны умирать, когда гибнет так много других? — спросил Браск.

— Если Император пожелает, то нет, — ответил Озрик, и раздражённо выплюнул пепельный песок. В воздухе его ещё оставалось много, а он опрометчиво снял шлем. — Смерть — наша окончательная награда, но я ещё не готов к ней. Мои дни крестоносца ещё впереди. Я ещё много крови пролью ради Императора. Если Он пожелает, чтобы я умер здесь, то я приму Его волю, но… — он замолчал. — И всё же видимость несколько сотен метров, — продолжил Озрик. — Мы сможем выбирать цели на максимальной дальности. Не люблю стрелять вслепую.

— Учитывая, как ты стреляешь, сомневаюсь, что это имеет значение.

— Согласен, владение клинком моя более сильная сторона. Тебе следовало лучше обучать меня.

— Эшелонированная оборона йопальцев впечатляет, — сказал Санно. — Сколько у нас людей?

— Двести пятьдесят три здоровых, почти столько же легкораненых. Семь госпитальеров воинов-санитаров, двадцать шесть медицинских сервиторов, пятнадцать расчётов лёгкой артиллерии, не считая установленные в бункерах, четыре “Химеры”, “Таурокс”, наш “ Катафракт ”, мы и проповедник.

— Не самая великая армия Армагеддона, — прокомментировал Санно. — Этого хватит?

— Будем надеяться, что да, — ответил Браск и хлопнул его по наплечнику. — Но я бывал и в худших передрягах.

— В своё время я встречал нескольких свирепых проповедников, — заметил Санно.

— Брат Озрик конечно прав… — произнёс Браск.

— Значит я — нет?

… — йопальцы должны использовать любое преимущество. Чем дольше они смогут стрелять, и чем меньше атмосферное рассеивание будет влиять на их огонь, тем лучше. — Брат меча пренебрежительно посмотрел на лазган одного из гвардейцев. — Жаль, что у них нет другого оружия.

— Это всё, что у них есть, — мрачно ответил Санно.

— Значит, им придётся сражаться также как и на миллионе полей битв по всей галактике, с тех пор как Император повёл крестовый поход к звёздам.

— Запомните его слова, неофиты! — сказал Озрик, повернувшись к двум идущим за ними оруженосцам и оживлённо размахивая руками. — Он хорошо сказал, не наше право списывать со счетов любого из слуг Императора. По Его воле мы сражаемся сегодня с ними плечом к плечу! Именно по Его воле мы оказались здесь и по Его воле мы защитим этих неизменённых людей. Слишком многие Адептус Астартес позволяют своему превосходству превратиться в презрение к подданным Императора. Никогда не забывайте, ради чего мы были созданы, и что доблесть может содержаться даже в самом хрупком сосуде. Любой может служить.