Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том I

— …Уверен, проблема в генетическом шаблоне, — услышали они, как Орландриаз отвечает на какой-то вопрос Коракса. — В процессе репродукции клеток мы не могли допустить ошибку.

— Тогда почему с первыми пятью сотнями Рапторов ничего не произошло? — спросил Коракс.

— На каком-то этапе мы все же ошиблись. Наверное, во всем виноват масштаб воспроизведения.

— Если только дегенерация не проникла в исходный материал, — заметил Сиккс.

— Он же находится в стазисе, как он мог измениться? — возразил Орландриаз.

— Постепенно, — ответил Коракс. — Его ведь доставали из стазиса для копирования нового генетического семени. Возможно, после каждого извлечения он понемногу деградировал, так медленно, что мы просто ничего не замечали.

— Это свидетельствует о том, что порок наследственный, — предположил Сиккс. Он прокашлялся, прежде чем продолжить, явно испытывая неловкость за то, что ему предстоит сказать. — Порок не в самом генетическом семени Гвардии, с момента создания его проверяли не один раз.

— На что ты намекаешь? — спросил Коракс.

— Что-то не так с информацией примарха, — сказал Орландриаз так спокойно, словно обсуждал плохую погоду.

— Или с нашими расчетами, — быстро добавил Сиккс. — Характерные признаки и деформации, которые мы можем наблюдать, по-своему устойчивые. Отнюдь не случайные.

— Я не смог этого определить, — задумчиво произнес Орландриаз.

— А я увидел, — сказал Коракс. — Нам известно, что в информации примарха содержатся некоторые элементы нечеловеческих организмов. Схожие нити закодированы в каждом генетическом семени. Своими особенностями легионеры Астартес в определенной степени обязаны характеристикам других видов, которые Император ввел в генетическое семя. Чешуя, рога и прочие наросты показывают: то, что раньше сдерживало их появление, сохраняя равновесие, сейчас прекратило функционировать. Судя по частоте проявления этих признаков, я бы предположил, что самое сильное воздействие они получают во время боя. Похоже, эти изменения были вызваны чем-то в усиленном метаболизме Астартес.

— От одной лишь мысли об этом мурашки бегут по коже, — произнес Сиккс. — Знать, что в каждом из нас скрыт потенциал для подобной трансформации.

— Не у всех, — заметил Коракс.

— Прошу прощения, лорд, я не…

— Я не о наследии примарха, — продолжил Коракс. — Как ты сам сказал, стандартное генетическое семя Гвардии Ворона стабильно. Но мы сделали нечто, что его дестабилизировало. Если вычленить причины, то, возможно, нам удастся найти способ обратить вспять изменения в генетическом материале.

— Это возможно, — согласился Орландриаз. — Я проведу новые тесты, чтобы сравнить первых Рапторов с последними, и посмотрю, удастся ли найти в них существенные различия.

— Я постараюсь расположить их со всеми удобствами, — добавил Сиккс. — Если мы не сможем…

— Сможем! — оборвал его Коракс. — Они — Гвардейцы Ворона и заслуживают того, чтобы мы приложили все усилия к решению возникшей проблемы. Сообщайте мне обо всем. Мне нужно вернуться в Шпиль Воронов, чтобы обсудить с командным советом атаку на Впадину Воронов.

— Вы опасаетесь, что нам может угрожать что-то еще? — спросил Сиккс.

— Мы истребили боевиков, поэтому непосредственной угрозы нет. Но тем не менее запрещенное гильдтеховское оружие игнорировать никак нельзя. Лучше, чтобы нас не отвлекали, пока мы решаем проблему с генетическим шаблоном.

Звуки разговора стихли, а затем раздался щелчок закрывшейся двери лазарета. Навар обернулся к остальным.

— Вы слышали лорда Коракса? — спросил он. — Он найдет способ сделать нас прежними.

Некоторые Рапторы улыбнулись, другие лишь печально покачали головами. Навар вернулся обратно в свой угол и сел, не обращая внимания на боль в крестце. Примарх считал, что способ существует, а он обладал блестящим умом. Почувствовав облегчение, Навар прислонился к стене, закрыл глаза и попытался вздремнуть.

Обсуждение между командорами и Кораксом затянулось на несколько часов. Бранн, последний из членов совета, с облегчением покинул командную комнату после того, как примарх подробно расспросил его о нападении мятежников, и с тревогой в сердце вернулся обратно во Впадину Воронов, чтобы следить за возведением укреплений. Примарх ни в коем случае не хотел изменять время атаки на Нарсис. Если Рапторов нельзя будет включить в состав сил, участвующих в нападении, Гвардии Ворона придется изменить стратегию. Сам же Бранн хотел взять для захвата Идеальной Цитадели всех доступных воинов, поэтому и отправился во Впадину Воронов, чтобы поторопить Сиккса и Орландриаза.

На полпути к лифту в док Альфа его встретила диспетчер Эфрения. В руке у нее был инфопланшет, что совсем не обрадовало Бранна.

— На секунду, командор, — сказала Эфрения.

— Пройдись со мной, — ответил Бранн, миновав ее.

— Мы обнаружили несколько странных сигналов, командор, — сообщила она.

Бранн замер.

— Канал командора Агапито? — тихо спросил он.

— Нет, командор, не в этот раз, — ответила Эфрения и протянула Бранну инфопланшет. — В повседневном трафике легиона обнаружилось несколько закодированных сообщений. Их скрыли в инфопульсации между Шпилем и Впадиной, прикрепив к ним, чтобы обойти блокировку связи. Похоже, они исходят из нескольких мест на Киаваре.

— Значит, мы поняли, как гильдейцы общаются между собой? Хорошая работа. Мы можем остановить их?

— Уже сделано, командор. — Эфрения чувствовала себя уязвленной. — Одной из расшифрованных передач оказалась загрузка стандартной подпрограммы из лазаретного ядра во Впадине Воронов. Во время расшифровки сплетенных кодов стало ясно, что лог ядра был взломан. Сначала к логу получили доступ, а затем всю информацию о проникновении грубо стерли.

— Доступ к этому логу имеют всего несколько человек, — произнес Бранн. — Кто же это сделал?

— Судя по цифровым маркерам, командор Агапито, — тихо сказала Эфрения. Она подошла ближе к Бранну, хотя тот с легкостью мог услышать ее шепот. — Я собиралась рассказать лорду Кораксу, но, так как вы уже здесь, подумала, что вы сами захотите во всем разобраться.

— Благодарю, диспетчер, — ответил Бранн. — Я разберусь.

Командор развернулся и направился обратно к центральному подъемнику, который шел на всю длину Шпиля Воронов. По какой бы причине Агапито ни получил доступ к инфологам генотеха, это не объясняло, зачем он хотел скрыть свои действия. Командор тихо закипал, направляясь к личным покоям брата. Не постучав, он толчком открыл дверь, готовый с ходу потребовать от Агапито разъяснений.

Комната была пустой, ни единого признака, что Агапито вообще возвращался сюда после командного совета. Бранн активировал вокс.