Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том I

— Ты не похож на себя, Фиракс, так легко отказываясь от познания, — сказал первый голос. — Лорд Натракин дал нам возможность исследовать то, что прежде считалось невозможным. Неужели его творения более уродливы, чем наши поля Геллера и варп-двигатели?

— Азор Натракин — лжец, — произнес металлический голос. — Чистые познания таятся не в альтернативной вселенной, но в реальности, которую мы населяем. Он извратил мышление архимагоса Дельвера.

— Я не стану принимать участие в этом мятеже, — сказал первый техножрец, разворачиваясь.

— Лакриментис… постой, — позвал Фиракс, когда непокорный техножрец двинулся к лифту.

— Восстание против повстанцев, — сказал низкорослый. — Очевидное противоречие. Парадокс.

Примарх заметил взгляд жреца-отступника, когда тот открыл дверь лифта. Он увидел в его взгляде убежденность и непокорность, и в тот же миг понял, что он намеревается предать своих товарищей. Коракс видел подобный взгляд и у других предателей.

Он начал действовать мгновенно — выбив окно в храм, которое осколками просыпалось на пол, примарх ворвался в зал. Прежде чем техножрецы успели среагировать, он оказался рядом с уходящим адептом. Примарх взмахнул рукой, выверив силу так, чтобы удар всего лишь отбросил полумеханического человека на землю, а не размозжил тело.

— Ни с места! — рявкнул Коракс, властность в его голосе вмиг подавила их инстинкт закричать. Он продолжил, пока шок от его появления не прошел. — Я — Коракс из Гвардии Ворона, примарх Императора. У нас с вами единая цель относительно Несущих Слово.

Сервиторы продолжали бродить, пока примарх и техножрецы неподвижно смотрели друг на друга. В этот момент Коракс просчитал каждое следующее движение на случай, если жрецы все же попытаются напасть на него — полдесятка шагов, а затем четыре удара когтями обезглавят их всех за две секунды.

— Освободитель… Киавара, — просипел Фиракс, примирительно подняв старческую руку. — На Констаниксе… ни меньше.

— Он мертв? — спросил жрец с сапфировыми глазами, указав на неподвижного Лакриментиса.

— Пока нет, — выпрямившись во весь рост, ответил Коракс. — Он знает больше, чем вам сказал.

— Любопытно, — сказал техножрец с искусственным голосом. — Что привело на нашу планету повелителя Освобождения?

— Мое появление привлечет чужое внимание, — произнес Коракс, не обращая внимания на вопрос, и бросил быстрый взгляд на разбитое окно, а затем на лифт. — Здесь безопасно?

— Тут нет… других, — сказал сипящий техножрец. — Только мы и… бездумные сервиторы. Я — Фиракс, магос… биологис Третьего… округа. Наши владения… пришли в запустение и… адепты ушли.

— Лориарк, — представился техножрец с металлическим голосом. — Кибернетика. Магос сеньорис этого храма.

— Я — магос логистика Сальва Канар, — сказал горбун примарху и поднял капюшон, явив уродливое, покрытое бородавками лицо. Он указал на лежащего техножреца. — Это Лакриментис, наш когитаторис регуляр. Я всегда считал его прихлебателем Дельвера, он никогда мне не нравился.

Коракс вернул внимание адепту с сапфировыми линзами, связывавшему бессознательного жреца. Адепт отметил воцарившееся молчание и посмотрел на Коракса. Веки быстро прикрыли его синие глазные линзы.

— Бассили, примус когенитор из биологис, — внезапно произнес он. Техножрец посмотрел на лежащего человека, удивленно покачивая головой, и его голос опустился до благоговейного шепота. — Лакриментис был обильно аугментирован, и все же вы повалили его, будто младенца.

— Я — примарх, — просто ответил Коракс. — Он — просто человек. Вы командуете какими-либо значимыми силами?

— Некоторые командиры скитариев еще могут слушаться меня, — сказал Лориарк.

— Еще больше могут прислушаться к… голосу… примарха, — добавил Фиракс. — Вы — эссенция… Омниссии, обретшая плоть. Возможно… даже Дельвер… услышит ваши слова, в то время как наши протесты… попадут в не слушающие… уши.

— Если ваш архимагос заодно с Несущими Слово, мне не о чем с ним говорить, — сказал Коракс, подняв молниевый коготь. — Он познает мой гнев.

— Тогда зачем вам наши воины, когда целый легион Гвардии Ворона ждет вашего приказа? — спросил Лориарк.

Вопрос удивил Коракса, заставив на секунду призадуматься. Он увидел ожидание на лицах техножрецов — тех, чьи лица могли выказывать эмоции. У Лориарка была лишь стальная маска с респираторной решеткой и глазницами, из-за которой на примарха глядели бесстрастные черные сферы.

— Для задания у меня достаточно легионеров, — произнес Коракс. — Остальная часть легиона ведет войну с Хорусом в других мирах.

— И как вы собираетесь добраться до Дельвера? — непримиримым тоном спросил Лориарк, и хотя его монотонный голос раздражал Коракса, справедливость вопроса злила еще сильнее. — Ваш флот уничтожит Япет с орбиты?

— Нет, — яростно возразил Коракс. И не важно, что у него не было флота. — Я не приговорю так просто тысячи безвинных. Мы сражаемся с архимагосом и Несущими Слово, а не жителями Констаникса. Подобная жестокость — оружие наших врагов, но не Гвардии Ворона.

— Вы не проявили подобного милосердия по отношению к киаварцам, — заметил горбатый Канар.

— Необходимое зло, чтобы предотвратить новые жертвы, — тихо ответил Коракс, покачав головой. — Угроза еще больших разрушений закончила войну. Не думаю, что Дельвера и его командира из Несущих Слово остановят такие меры.

— Возможно, вы ночью проникнете в Япет и самолично возьмете штурмом великий храм? — предположил Лориарк. Из-за металлического голоса техножреца Коракс не знал, была ли в словах того издевка.

— Я обдумаю эту возможность, — ответил примарх. — Возможно, лучше сначала взять под контроль Атлас. Если под нашим началом будет мощь целого города-баржи, мы сможем выступить против Дельвера на равных условиях.

В последовавшем молчании примарх и его потенциальные союзники долго глядели друг на друга. Коракс задавался вопросом, может ли доверять этим людям — точнее, полулюдям. Из своего опыта общения с механикум, которые прибыли на Киавар, он знал, что их мотивы и намерения отличались от людей из обычной плоти и крови. Как группа, они выступали против архимагоса, но Коракс не знал, чего они стоят по отдельности и можно ли им доверять.

Теперь, раскрыв карты, у него оставалось лишь два выхода: заключить союз со жрецами этого округа или убить их. Ниро Терман, одна из приемных матерей Коракса на Ликее, научила примарха ценить святость жизни. Коракс ненавидел бесцельное убийство, но сейчас на чашах весов находилось куда больше, чем жизни пятерых техножрецов.

Канар, похоже, пришел к тому же выводу, его аугментированный мозг обрабатывал данные почти с такой же скоростью, как и у примарха.