Дэн Абнетт - Ересь Хоруса: Омнибус. Том I

Тяжело дыша, Коракс припал на четвереньки, мотая головой. Предатель врал напропалую, пытаясь спасти свою шкуру. Император поклялся уничтожить Хаос — он сам это сказал Кораксу. В памяти вспыхнули воспоминания — образы его создателя в лаборатории, работающего над зарождающимися зиготами, которые станут его генетическими сыновьями.

— Нет, — Коракс поднялся, все его сомнения разом рассеялись. Император не лгал, он бы сразу это заметил. — Я не порождение Хаоса.

Затем он заметил, как окружающая труп Натракина аура стала сгущаться, щупальца энергии варпа, истекающей из портала, задвигались быстрее.

Тело дернулось.

Коракс ощутил холодок тревоги, услышав тихий смешок.

Изувеченный нагрудник Натракина пошевелился, живот лопнул и превратился в пасть, усеянную адамантиевыми зубами, в грудных мышцах раскрылись рубиновые глаза. Тонкий змеиный язык облизал игольчатые клыки, и чемпион Хаоса встал.

— Хаош не уништошить, — прошипели выплавившиеся из доспехов керамитовые губы. — Он — вешен .

Коракс недоверчиво покачал головой, когда Натракин поднялся на ноги. Из спины колдуна вырвался увенчанный жалом хвост, поднявшийся над плечом. Обрубок шеи оброс металлическими шипами, сформировавшими звериную пасть. Его руки опять охватило черное пламя.

— Покоришь или умри. Иного не дано .

Сделав два стремительных шага, Коракс вогнал когти в новое лицо падшего чемпиона и оторвал существо от пола. По ним обоим заструился черный огонь, Натракин заорал и ударил когтями по голове примарха, разрывая кожу, плоть и металл. Коракс, не обращая внимания на боль, шагнул к варп-разлому.

— Хаос, может, и вечен, — прорычал он, подтаскивая Несущего Слово к порталу, — но не плоть.

Взревев, Коракс забросил Натракина во вращающуюся энергетическую сферу.

Та ярко вспыхнула, и колдун словно прилип к ее поверхности. Изнутри сверкающей сферы проступили смеющиеся и скалящиеся лица демонов. Когтистые лапы схватили колдуна и потащили в глубины, пока тот не исчез в буре потрескивающей энергии.

Коракс разбил ближайший сталагмит, который подпитывал разлом. Он стал кружить вокруг чудовищного алтаря, круша отростки из металла и кости. С каждым разрушенным шипом пульсация портала становилась более нестабильной. Когда примарх разрубил последний торчащий сталагмит, разлом исчез. Шок пробрал Коракса до самого естества, словно его сердце стиснул кулак. Но затем все прошло.

— Ложь, — пробормотал он, отворачиваясь. — Император и об этом мне сказал. Ложь и обман — единственное настоящее оружие Хаоса.

Но все же в его словах звучала толика сомнений, ибо Коракс знал, что самая убедительная ложь содержит в себе зерно правды.

Раны на лице жгли, плечо болело, но примарха ждал бой. Япет еще не был захвачен во имя Императора.

Коракс стоял на мостике « Камиэля » наедине с Сагитой Алонс Неорталлин.

— Япет под моим контролем, а те, кто сотворил это с тобой, мертвы, — сказал он навигатору. — У Механикум есть корабль, на котором я смогу воссоединиться с легионом. Ты заслужила покой.

Примарх заколебался, вспоминая слова Натракина. Ему стало интересно, что же видела в нем навигатор? Какое существо узрела она своим варповым оком?

— Ты хороший человек, — прошептала она, словно в ответ на его невысказанный вопрос. — Хороший и преданный слуга Императора. Ни больше, ни меньше.

По покрытой шрамами щеке навигатора скатилась одинокая слеза, когда Коракс поднес коготь к ее изуродованному подбородку.

— Спасибо, — прошептала она.

Тьма несла уют.

Пламя, бушевавшее в разных районах Атласа, озаряло небеса, но улицы между высящимися жилыми зданиями и громадными мануфакториями все равно оставались сокрытыми тенью. Хамелл был рожден в сумерках тюремных шахт Ликея, он вырос в тусклом свете люмополос и провел свое отрочество в затемненных камерах и коридорах. В бытность одним из туннельных бегунов Коракса он научился ориентироваться в узких шахтах доступа и служебных ходах по одному только звуку и запаху.

Тьма была домом.

Когда появилось Освобождение, он думал, что тьме настал конец. С приходом Императора, с наступлением Просвещения, Хамелл гордился тем, что подле остальных борцов за свободу стоял в величественном сиянии такого события.

А теперь он снова сражался во тьме, чтобы не дать предателям погасить тот свет, которого он был лишен в детстве. Измена Хоруса грозила тиранией и смертью всем тем, кого избавили от ужасов Древней Ночи.

С Хамеллом было еще трое — Фасур, Сендерват и Корин. Все они были рождены на Ликее, и все обладали особым даром. Номинально Хамелл считался сержантом, а остальные — боевыми братьями, но для четырех Гвардейцев Ворона, перебегающих из одного участка сумрака в другой, существовало и другое название.

Мор Дейтан. Теневые Владыки.

«Будь там, где враг не хочет тебя видеть». Так гласила Первая аксиома победы. Мор Дейтан постигли ее лучше других.

Хамелл и его бойцы использовали свои способности, чтобы оставаться незамеченными. Они проходили мимо внешних пикетов скитариев, иногда настолько близко, что в случае необходимости могли мгновенно перебить всех врагов. Но подобного не требовалось — караульные и патрули ничего не замечали. Их внимание было сосредоточено на кое-чем другом. Остальная Гвардия Ворона и союзные лорду Кораксу силы Механикум дали знать о своем присутствии техножрецам-отступникам, отвлекая их от угрозы прямо под носом.

Теневые Владыки миновали линию фронта. Они перебирались из одной тени в другую, почти на расстоянии выстрела от величественного храма Механикум в сердце парящего города. Они уже побывали в трубопроводе очистительного завода и установили там взрывчатку с часовым механизмом. Теперь они ждали взрывов, которые ознаменуют следующую фазу атаки.

Хамелл так гордился, когда его избрали в воины Легионес Астартес. Сам примарх отобрал его среди тысяч тех, кто помогал свергнуть киаварских деспотов, и он тренировался вместе с другими, пока его тело изменялось до неузнаваемости благодаря имплантатам и курсу терапии апотекариев Гвардии Ворона.

А затем, за шаг до становления полноправным боевым братом, они пришли за ним. Как иногда библиарии забирали одного из посвященных, который обладал латентными психическими способностями, так и Мор Дейтан забрали Хамелла. Они увидели в нем то, чего не разглядели другие — они увидели тайный дар примарха. Теневую поступь.

Заряды взорвались, над Атласом поднялся огненный шар, и Хамелл с братьями двинулись дальше, их черные доспехи полностью сливались с окружающей чернотой. Воины стали настоящими тенями.